Важной закономерностью построения обобщений, и вообще процессов презентации и репрезентации, хорошо прочувствованной в современной когнитивной психологии, является их полиопосредованность, взаимоопосредованность. Это относится не только к когнитивным формированиям, но и к мыслительному процессу в целом, в котором эти когнитивные формирования выступают в качестве материала, элементов, которыми он оперирует, и в качестве результатов, которые он порождает. Проявляется это в таких феноменах, как «загруженность» данных в чувственной форме элементов ситуации оперативного мышления понятийным содержанием в деятельности дежурного по станции, исследованной В.Н. Пушкиным [20], и, наоборот, как мы уже отмечали, по результатам самонаблюдения А. Эйнштейна, понятия, входящие с содержание теоретического мышления, предстают перед ним не в виде слов, а в образной, эмоционально окрашенной форме движущихся, динамичных элементов [26, с. 172].
Таким образом, главным свойством практического мышления является не его «вербальность» или «невербальность», «каузальность» или «некаузальность» «структурность» или «событийность» т.п. а его полимодальность, способность субъекта пользоваться большим количеством способов опосредования, репрезентации, с тем, чтобы вместить в круг осмысливаемого максимально широкую индивидуализированную ситуацию во всех разнообразных аспектах ее функционирования, охватить, предупредить, отразить ее во всех формах взаимодействия с субъектом, репрезентировать объекты ситуации во всем многообразии форм взаимодействия с ними, во всех их проявляющихся при этом качествах.
Подобные описания на многих языках обобщения, при всей их кажущейся противоречивости наиболее продуктивны, приспособляемы к применению в различных проблемных ситуациях.
Важно, что полимодальные, полиопосредованные индивидуальные кодовые системы субъекта (по Н.И. Жинкину [13]), участвующие в разрешении проблемной ситуации, способствуют порождению более адекватных решений проблемы за счет включения в осмысливаемую ситуацию предметов, представленных через большее количество самых разнообразных свойств, которые взаимодополняют и взаимоопосредуют друг друга через использование сложных механизмов рефлексивного взаимодействия. Ю.М. Лотман полагает, что творчество, создание чего-то нового как в культуре, так и у индивида возможно только благодаря тому, что имеет место перевод знаний с одного языка репрезентации на другой. В силу существенных различий между языками перевод в принципе не может быть вполне адекватным, благодаря чему в процессе перевода и рождается новое знание. «Никакое мыслящее существо не может быть одноструктурным и моноязычным: оно обязательно должно включать в себя разноязычие и взаимонепереводимые семиотические образования. Обязательным условием любой интеллектуальной структуры является ее внутренняя семиотическая неоднородность» [19, с. 5-6]
Работы Ю.М. Лотмана посвящены вербальному мышлению, формирование нового для него — прежде всего — процесс порождения нового текста. Нас же интересует практическое мышление, которое по своей природе — мышление действенное. Но у нас есть все основания предположить, что описанные выше закономерности актуальны и для такой формы мышления. В своей изданной в 1935 г., книге «Основы психологии» С.Л. Рубинштейн в главе, посвященной практическому мышлению, как бы в ответ на замечательную идею Л.С. Выготского «мысль не выражается, но совершается в слове» [12], содержащуюся в книге, опубликованной в 1934 г., сформулировал вывод, что «… отличительной особенностью практического мышления является то, что это не только мышление в непосредственной связи с действием, но мышление действиями. Действие не только определяет специфическую ситуацию, в которой происходит мышление, но и является средством выражения мышления так же, как в других случаях таким средством является речь. Но действие, как и слово, не является лишь внешним выражением для мысли. И в словесном мышлении слово есть орудие, посредством которого мысль не только формулируется, но и формируется. В не меньшей степени это относится к действию» [21]. Таким образом, по С.Л. Рубинштейну, мысль также не выражается, но совершается в действии. Характерная для специфически человеческих психических функций категориальная опосредованность, как это следует из работ С.Л. Рубинштейна, может проистекать не только из вербального опосредования, как в культурно-исторической концепции Выготского, но и из опосредования действенного, при условии, что применяемые действия являются разумными, социально обусловленными, в них имплицитно представлен культурный опыт.
В соответствии с этим мы можем предположить, что данная закономерность может быть продолжена и на другие формы репрезентации — из выделяемых Дж. Брунером, кроме вербальной и действенной — и на образную форму, а также и на предложенную нами «эмоционально-отношенческую», событийную, межсубъектную форму отражения реальности, разбираемую в 12-й главе.
Таким образом, важнейшей особенностью практического мышления, как категории более высокого уровня, чем другие, более частные формы мышления, к которым мы относим, например, научное, является не выраженность отдельных свойств, например, вербальности или невербальности, познавательности или действенности, субъектности или объектности. Нет, необходимо их единство в психической активности субъекта практического мышления, что часто требует сложнейших процессов интеграции противоречивых когнитивных формирований в единую структуру. Субъект научного мышления есть субъект мышления, обладающего свойством объектности. Противоположное высказывание, что свойство субъектности обязательно для субъекта практического мышления, неверно. Для него характерна именно интеграция, казалось бы, противоречащих друг другу особенностей мировосприятия. Причем это характерно не только для практического мышления в его традиционном понимании, а также и для мышления вообще, определяющего мировоззрение человека. Иван Петрович Павлов прославился как создатель материалистической физиологии высшей нервной деятельности, но он был глубоко верующим человеком и не одобрял попытки применить естественнонаучные методы к изучению человеческой души.
Обратим внимание, что в рассуждениях о необходимости для продуктивного мышления сочетания различных систем репрезентации, разных точек зрения на одну проблему, разных «свойств» мышления часто встречается слово «противоречивость». Сама эта идея парадоксального сочетания в одном акте мировосприятия противоречивых свойств как объекта деятельности, так и действующего субъекта нашла свое отражение, «понята», «прочувствована» практическими работниками, например в области разработки прикладных психологических методик, основывающимися при этом на большом опыте работы с руководителями.
Один из работающих методов оценки успешности руководителя — ОСУД Л.Д. Кудряшовой [15] основан на том, что «Высокоразвитая общая способность к управленческой деятельности может привести к проявлению в какой-то экстремальной ситуации… некоторого, вне этой ситуации не проявляющегося (или проявляющегося в слабой степени) качества, если последнее «не разрушает» целостности личности, представляющей собой взаимосвязь всех ее специфических качеств. Поэтому справедливым будет утверждение, что оценка частных качеств личности «по отдельности» принципиально ограничена; она не может дать нам информации о том, какие качества личности могут проявиться в экстремальной ситуации». То, что здесь имеется в виду под «экстремальными» ситуациями, по своей сути явно совпадает с тем, что в психологии мышления принято называть проблемными ситуациями, требующими для выхода из них активного продуктивного процесса построения нового действия в неясно детерминированной ситуации. И далее: «Очевидно, наиболее трудно интегрируются различные и, конечно же, взаимоисключающие качества. Именно умение удовлетворять, казалось бы, взаимоисключающим требованиям и лежит в основе высокой эффективности управленческой деятельности (!)». «Видимо можно согласиться с тем, что среди психологических качеств руководителя, которыми он обладает (или должен обладать), есть специфические константы, не зависящие ни от каких ситуаций. Можно согласиться далее, что динамика групп (коллективов) меняет всякий раз пропорции, соотношение этих специфических констант. Но как быть, когда среди специфических констант оказываются взаимоисключающие психологические качества?». «Дело здесь в том, что руководитель обладает (должен обладать) набором взаимно дополняющих друг друга качеств-противоположностей» [14, с. 62]. Сам опросник Л.Д. Кудряшовой, с помощью которого диагностируется способность к успешной управленческой (т. е практической) деятельности состоит из вопросов, выявляющих противоположные, противоречащие друг другу особенности мышления и поведения опрашиваемого руководителя, и наличие большого количества положительных ответов на такие противоположные вопросы служит показателем высокой ОСУД — общей способности к управленческой деятельности. Валидность предложенной методики многократно подтверждена.
Таким образом, если перенести описываемые закономерности на наш материал, получается, что важнейшим свойством практического мышления успешного руководителя является именно способность интегрировать различные формы репрезентации, сочетать, например, объектное и субъектное восприятие ситуации, не быть ярко выраженным «образником» или «вербалистом», а быть способным в одном познавательном концепте объединить все возможные формы репрезентации, построить «когнитивно богатые» формами репрезентации схемы выделяемых ситуаций и своего поведения в них, легко актуализирующиеся в новых ситуациях деятельности.