— Как же понять все эти иносказания? — спросил Нушинраван.
— Надо понимать так, что они должны иметь сердце сильное и крепкое, как и их рука, жилы ровные и крепкие, как лук, и стрелу прямую и ровную, как тетиву, а если будет так, они увидят место своей стрелы в сердце врага,— пояснил Бабак Ариз.
Выстрел царя Бахрама
Рассказывают, что однажды Бахрам Гур в присутствии царя Ну-мана Мунзира, своего воспитателя, выстрелил двумя стрелами из своего лука и сбил с неба этими двумя стрелами двух птиц. Ну-ман сказал: «О мой сын, с создания мира до нашего времени не было такого стрелка, как ты, и не будет, пока существует мир».
4. Свидетельство современника об Омаре Хайяме и его окружении
Имя Омара Хайяма встречается во многих энциклопедиях мусульманского мира и за его пределами, но наиболее ценным для нас средневековым энциклопедистом является Захир ад-Дин Абу-л-Хасан Али ибн Зайд ал-Байхаки — автор книги «Татимма "Сиван ал-хикма"» («Дополнение к "Хранилищу мудрости"»), потому что среди персоналий в его энциклопедии были те, кого он знал лично и помнил живыми. Чтобы читатель мог услышать голос современника. Здесь приводятся его биографические очерки об Омаре Хайяме и его современниках, содержащие приметы времени и элементы живого общения, вплоть до прямой речи, людей, составлявших реальное окружение великого ученого и поэта. Публикация основана на переводах с арабского, выполненных Севиндж Багировой.
Образец философов [Доказательство Истины]
Умар ибн Ибрахим ал-Хаййам
По рождению, по отцу и предкам был нишапурцем. Во всех разделах философии был последователем Абу Али, да только он был злонравный с плохим характером и скупой. Как-то в Исфахане он семь раз просмотрел одну книгу и запомнил ее наизусть. Вернувшись в Нишапур, он продиктовал ее. Когда ее сличили с текстом оригинала, то между ними не было большой разницы.
Гороскопом его были Близнецы: Солнце и Меркурий находились в 8-ом градусе Близнецов, Меркурий в своей высшей точке, а Юпитер — в тригональном аспекте по отношению к ним обоим. Он был скуп на сочинения и обучение. Я видел лишь один его компендий по физике, еще один трактат «О сущем» и один трактат «О бытии и долженствовании». Он знал язык, право и историю. Рассказывают, будто однажды имам Умар зашел к вазиру Шихаб ал-Исламу («метеор ислама») — Абу ар-Раззаку, сыну досточтимого факиха Абу-л-Касима Абдаллаха ибн Али — сыну брата Низам ал-Мулка. При нем находился имам чтецов Абу-л-Хасан ал-Газзали. Они оба стали беседовать о разночтении чтецами стихов Корана. Шихаб ал-Ислам сказал: «Перед знатоком мы недостаточно сведущи» и спросили о том имама Умара. Тогда он привел в доказательство несколько примеров разночтений, объяснил каждую в отдельности, назвал исключения и пояснил их, отдавая предпочтение тому или иному виду перед другими. Имам чтецов Абу-л-Хасан ал-Газзали сказал: «Да умножит Аллах число знатоков, подобных тебе! Считай меня своим близким человеком и располагай мною. Воистину, я не предполагал, что кто-то один из чтецов Корана во всем мире знал наизусть все это лучше остальных». Что касается разделов математики и логики, то в них он был как у себя дома. Однажды к нему пришел имам. Доказательство Ислама Мухаммад ибн Мухаммад ал-Газзали — да освятит Аллах его ценный (дорогой, могущественный) дух — спросил его об определении полярной части небесной сферы среди других частей, в то время как все части неба подобны. Я уже упоминал об этом в книге «Араис ан-Нафаис» («Новости драгоценностей») из моих сочинений. Имам Умар стал пространно говорить и начал с того, что движение является такой-то категорией, но не захотел углубиться в спорные вопросы. Таков был обычай этого властного шейха. Он говорил до тех пор, пока не наступил полдень и муэдзин призвал к молитве. Тогда имам ал-Газзали — да святится его дорогой дух — сказал: «Вот пришла истина и нелепость исчезла» — и поднялся.
Однажды имам Умар пришел к великому султану Санджару, когда тот еще был мальчиком и болел оспой, и вышел от него. Вазир Муджир ад-Даула спросил его: «Как ты нашел его и чем ты лечил его?» Имам Умар ответил ему: «Мальчик внушает страх». Это понял слуга-эфиоп, и это дошло до султана. После того как султан поправился, он затаил по этой причине против имама Умара ненависть и не любил его.
Султан Малик-шах пожаловал ему звание кадима, а хакан Бухары Шамс ал-Мулук почитал его высшим почитанием, так что имам Умар восседал вместе с ним на его троне.
Однажды имам Умар рассказывал моему отцу: «Как-то я был перед султаном Малик-шахом, когда к нему пришел мальчик из эмирских сыновей и очень хорошо прислуживал ему. Я подивился тому, как хорошо он служит в столь раннем возрасте. Султан же сказал мне: «Не удивляйся. Воистину цыпленок, вылупившийся из яйца, научится клевать зерно без обучения. Но он не находит дороги домой. А птенец голубки не может клевать зерно без обучения, но зато становится вожаком голубиной стаи, летящей из Мекки в Багдад». Я подивился словам султана и сказал: «Всякий великий вдохновлен». Я пришел к имаму Умару во времена службы моего отца — да помилует его Аллах — в 507 году, и он спрашивал меня об одном бейте из «ал-Хамасы». Вот он: «Если они прибывают куда-то, то не плетутся за крыльями неторопливости и за садом спокойствия». Я сказал: «плетутся» — это уменьшительное слово, а не усилительное, подобно «ас-Сураййа» и «ал-Хумаййа». Поэт указывает на их силу и мощь и недоступность. То есть, если они прибывают на какое-то место, то не допускают небрежности в своих действиях и не занимаются ничтожным делом, а стремятся к высшим пределам, ведь высший предел — достойное дело». Затем он спросил меня о видах дуг окружности. Я ответил: «Имеются четыре вида дуг окружности. Это — окружность, полуокружность, дуга, стягивающая меньше полуокружности, и дуга, стягивающая больше полуокружности». Тогда он сказал моему отцу: «Это старая песня». Имам Мухаммад ал-Багдади, его зять, рассказал мне, что Умар чистил зубы золотой зубочисткой и просматривал раздел «О божественном» книги «аш-Шифа» («Исцеление»). Когда он дошел до главы «О единственном и множественном», то заложил между листами зубочистку и изрек: «Останусь невинным, чистым, пока не составлю завещание». Он составил завещание, поднялся и помолился. Он не ел и не пил. Когда же совершил последнюю вечернюю молитву, он пал ниц и сказал в поклоне: «Боже! Ты ведаешь о том, что я познал Тебя в меру своих возможностей. Отпусти мои грехи, ибо мое познание Тебя — это мое средство добиться Твоего расположения». И умер.
(Примечание: дата рождения Хайяма определена по гороскопу, приведенному ал-Байхаки.— Л. Я.)
Справедливый правитель мира — опора вселенной и веры Ала ад-Даула Фарамурз ибн Аби ибн Фарамурз, правитель Йезда
Это был разумный и справедливый правитель. Я видел его в Хорасане в 516 году, где он показывал моему родителю сочинение, которое назвал «Мухджат ат-таухид». Он защищал взгляды хакима Абу-л-Бараката ибн Мулка, багдадского врача и отстаивал его высказывания в вопросах о знаниях. Он был правителем, наделенным натурой мудрецов и подготовленным к управлению. Однажды он сказал имаму Доказательству истины Умару ал-Хаййами: «Что ты можешь сказать в возражение философу Абу-л-Баракату на слова Абу Али?» Имам Умар ответил: «Абу-л-Баракат не понял слов Абу Али, ибо он не достиг степени познания его слов. Как же может у него быть дар возражения и высказывать сомнения по поводу высказываний Абу Али?»
Правитель Ала ад-Даула сказал: «Возможно ли, чтобы проницательность была сильнее догадки Абу Али, или это вероятно?» Имам Умар ответил: «Это возможно». Тогда сказал ему правитель Ала ад-Даула: «Ты примирил противоречия. Ты говоришь, что ему недоступна степень постижения и возвращения, а мой слуга ад-Давати говорит, что у него есть ступень постижения и возражения и прогресс. Так скажи, чем твои слова превосходят речь мамлюка и не склоняйся к глупости. Мой слуга, выходит, способнее тебя». Имам Умар стал прохаживаться, а правитель Ала ад-Даула сказал ему: «Ученый муж может парировать слова другого доводами и в споре, неразумный — сплетней и клеветой. Стремись к первым двум качествам и откажись от двух наибольших низостей». Вот одно из изречений правителя Ала ад-Даула в его сочинении, названном «Мухджат ат-тавхид»: «Нет нужды требовать от того, кто не совершенствуется в своем деле, как тому подобает, другого искусства. Ибо, воистину, у того, кто доволен недостаточным, его недостаток становится слепым к достижению совершенства во всех случаях». (Примечание. Следует отметить, что ученые времен Хайяма чувствовали различие понятий «вероятность» и «возможность», оформившихся в европейской философии и математике значительно позднее.— Л. Я.)
Философ Абу Хатим ал-Музаффар ал-Исфизари
Хаким, современник философа Умара ал-Хаййами. Между ними была полемика, однако ал-Музаффару было далеко до него. Ал-Музаффаром всецело завладели астрономия, механика и гравитация.
В противовес ал-Хаййами он был скромным и милосердным к тем, кто обращался к нему за помощью.
У ал-Музаффара много сочинений по математике и прочие. Он соорудил Архимедовы весы, по которым определяется обман, и изобрел гирю. Часть жизни он потратил на это дело. Казначей великого султана, евнух, которого называли «Его превосходительство казначей», испугавшись, что обнаружится его обман благодаря этим весам, разбил их вдребезги, а осколки раздробил на мелкие кусочки. Когда хаким ал-Музаффар услышал об этом, он заболел и умер от горя. Из его высказываний: «Соотношение между чувственным и умственным наслаждением такое же, как соотношение между обоняющим и пробующим на вкус». Он говорил: «Учитель — это духовный отец, а родитель — отец телесный»; «ал-мухандис, знающий способы строительства,— это фундамент здания, за ним следуют строитель, потом работник; ал-мухандис дает распоряжение строителю, строитель — работнику, а тот распоряжается водой и глиной; правителю следует быть щедрым, великодушным как к себе, так и к своей пастве».