Надо отметить, что кадровые перестановки производили и предшественники Горбачева, однако никто из них не решался проводить реформу политической системы в целом. Например, в 1986 - 1988 гг. произошел переход ряда властных полномочий от КПСС к Советам. В резолюции, принятой на XIX партийной конференции (1988 г.), говорилось, что решающим направлением реформы политической системы страны является обеспечение полновластия Советов как основы социалистической государственности. Кроме того, на конференции были приняты решения о разграничении функций партии и государства, об изменении структуры и состава партийного аппарата, об отказе от номенклатурного принципа подбора кадров и замене его альтернативными выборами. Также было заявлено о необходимости реформы избирательной системы, реорганизации структуры власти и управления, обновления законодательства.
Однако, отжившая элита непросто расставалась со своей властью и присущими ей привилегиями. Предчувствуя свой крах, многие ее представители перешли на позиции социал-демократии, пополнили ряды демократически настроенных политиков и хозяйственников. Другие, наоборот, искусственно нагнетали социальную напряженность, объективно разваливая элиту изнутри, подрывая ее устои, поощряли скептицизм и недоверие к ней народа. Некоторые представители элиты блокировались с ортодоксальными силами, сопротивляясь любым демократическим преобразованиям.
В то же время в конце 1980-х гг. на политическую сцену вышла элита перестройки, идеалами которой были демократия и рыночные отношения. В политику пришли менее идеологизированные люди, многие из которых были избраны на свои должности тайным голосованием на альтернативной основе, в рядах элиты увеличилось количество ученых, многие из которых стали впоследствии весьма авторитетны в народе и заметны в депутатском корпусе. Вместе с тем, несмотря на многие положительные достижения, элита времен перестройки все же сошла с исторической арены.
Отчасти это было обусловлено тем, что элита «горбачевского призыва», выдвинув лозунги обновления общественно-политической жизни, сама продолжала жить по аппаратным законам, не смогла выработать эффективной и реалистичной программы обновления общества, сохраняла иллюзии, что двигаться вперед можно применяя старые подходы и методы номенклатурной системы. Кроме того, авторитет КПСС в народе падал, ряды ее сокращались, а многие известные и уважаемые в стране люди оказались в первых рядах оппозиции, некоторые из них создавали оппозиционные партии. Это снижало интеллектуальный потенциал правящей элиты, предопределяло ее внутренний кризис.
В первые годы экономических реформ фирмы, связанные с правящими кругами, получили исключительное право на проведение операций с недвижимостью. Фирмам, созданным при участии номенклатуры, продавалось по льготным ценам государственное имущество. Также номенклатура получала прибыль от сдачи в аренду помещений, принадлежащих КПСС: пансионатов, гостиниц, поликлиник. Их стали арендовать иностранные граждане и фирмы. Номенклатура занялась посреднической деятельностью на внешнем рынке. Действовавшие под прикрытием высоких руководителей фирмы посредничали между отечественным производителем и иностранным покупателем, в то время как другие фирмы доступа на внешний рынок не имели.
Политическая элита проводила приватизацию банковской системы, рентабельных производств и превращением министерств в концерны, что также способствовало превращению партийных и комсомольских деятелей в преуспевающих бизнесменов. Таким образом, представители политической элиты конца 1980-х – начала 1990-х гг. совершили настоящую экономическую революцию в стране: по сути, они стали первыми частными собственниками в стране. Используя свои властные полномочия, они смогли приватизировать наиболее прибыльные отрасли экономики, отстранив от участия в приватизации широкие слои населения.
Значительная часть нынешних крупнейших предпринимателей – вчерашние высшие руководители партии и комсомола, работники центральных и местных органов власти, министерств и ведомств, руководители государственных организаций. Главнейшим первоначальным капиталом в СССР были связи, именно связи в государственных и партийных структурах позволяли представителям кооперативов быстро зарегистрировать предприятие, получить льготные кредиты и государственное имущество. Формулу основного происхождения крупного капитала в современной России Б.Б.Надеждин представляет следующим образом: «номенклатурные связи – использование государственной собственности – накопление финансовых ресурсов – приобретение средств производства в ходе приватизации»[72]. Массовый уход в бизнес в конце 1980-х гг. партийных и комсомольских деятелей стал, по мнению исследователей, одной из причин падения влияния КПСС.
Проведенный анализ показывает, что противоречия и основные характеристики политической элиты советского периода стали предпосылками тех изменений, которые привели к кризису и существенным изменениям в составе современной российской политической элиты. Начало 90-х гг. характеризуется резким усилением стихийности процессов изменения российской политической элиты. Это выражалось, во-первых, в череде кадровых, позиционных перемещений, которые нарушили возрастную субординацию и поколенческую преемственность политической элиты. Молодые чиновники соседствовали в кабинетах с представителями старой номенклатуры. Если прежде имело место противоборство между старой и молодой элитой, то теперь стали конкурировать не поколения, а кланы, группы, в состав которых входили люди разного возраста. В регионах скорость изменений была значительно ниже, чем в центре. Смена руководителей регионов происходила раз в 3 - 4 года. При этом в большинстве регионов был сохранен принцип преемственности, при котором на новые посты последовательно восходили более молодые поколения советской политической элиты.
Во-вторых, в смене организационных, управленческих, политических структур. Изменения произошли в системе рекрутирования политической элиты: появились совершенно новые сферы – публичные политика и бизнес; были отменены многочисленные институциональные фильтры (обязательное членство в партии, стаж работы и т.д.). В результате появились новые политические субъекты и группы, чей потенциал был в свое время скован социальными институтами советского государства.
Констатация элитного плюрализма, разделения функций, статусов и ролей между элитами, свидетельствовала о практической ликвидации существовавшей единообразной и иерархически организованной номенклатурной системы. Процесс плюрализации элиты происходил на фоне нарастания центробежных тенденций, обострения экономического кризиса, что приводило к постоянным конфликтам между оформившимися частями новой элиты: законодательной и исполнительной властями, центром и регионами. Подтверждением внутриэлитной напряженности, политического раскола элитных структур стали многочисленные конфликты, в том числе кризис 1993 года. Тем не менее, принятие новой Конституции 12 декабря 1993 года зафиксировало определенную систему организации государственной власти, а значит и политической элиты.
Массовые общественные движения в России не получили большого развития, поэтому главным актором преобразований на протяжении всего рассматриваемого периода оставалась политическая элита. Возникшая в середине 80-х годов «контрэлита» в определенный период обладала значительным символическим капиталом, политическим влиянием, вместе с тем, ее представители не приобрели никаких реальных технологий власти и не сменили представителей прежней элиты. Поэтому, разрушив высшую политическую составляющую номенклатуры и этим определив приход к власти второго и третьего слоя номенклатуры, а также оформившейся в этот период экономической элиты, «контрэлита» быстро оказалась на обочине политической жизни.
После политических кризисов 1991 и 1993 годов вызывает сомнение в целом существование серьезной оппозиции в элите России. Роль и место оппозиционной элиты в политическом процессе зависит от параметров конкретной политической системы. Согласно Конституции, Россия формально является полупрезидентской республикой, однако де-факто большинство экспертов считает, что Россия – это президентская республика. Определяющая роль исполнительной власти делает рассуждения о реальных шансах оппозиции очень проблематичными. Так, структуры, находившиеся в оппозиции ельцинской власти, фактически превратились во внутрисистемные силы, не способные и не стремящиеся изменить политическую ситуацию. Конфликты между исполнительной и законодательной властями не отражали их идейные, идеологические противоречия, а определялись корпоративными интересами различных групп российской элиты.
Новая политическая элита, возглавившая российское общество в начале 90-х, на три четверти состояла из прежней номенклатуры. Не вызывает сомнений, что именно советская номенклатура, прекрасно подготовленная к переменам, и была инициатором, главным участником создания новых экономических и политических условий развития страны. Российская элита представляет собой прежнюю советскую номенклатуру, слегка обновившую свой состав, которая преобразовала политическую власть во власть экономическую.
Несмотря на очевидную дезинтеграцию некогда единой номенклатурной элиты, ее рассредоточение в пользу регионов, политическая и экономическая элиты остались связанными – общим происхождением, личными отношениями, персонально и институционально. Опорой российской государственной власти, системы политической элиты постепенно стали мощные политико-финансовые группы. Эти группы, в свою очередь, не что иное, как вышедшие на поверхность в конце 80-х начале 90-х корпоративные структуры, существовавшие в рамках прежней номенклатуры, в чьих руках были сосредоточены и власть, и собственность.