Но гибель Суд Божий принесет тем, кто губил землю. Разумеется, при этом речь идет не просто о тех, кто разрушает природу. В 19,2 говорится о великой блуднице Вавилоне, «которая растлила землю любодейством своим». В оригинале – тот же глагол «губила», «губила землю». Но имеется в виду то, что Вавилон, то есть Рим, совращал людей к культу Империи и императора. Поэтому и в нашем месте 11,18 «губители земли» – последователи имперского языческого культа, приводящего к отпадению от Бога. «Губители земли» - это те, кто на огромных просторах Римской империи духовно губят людей на земле.
Стих 11,19 в величественной картине завершает описание событий седьмой трубы. Открывается небесный прообраз земного храма. Является ковчег Завета, который был перенесен царем Соломоном в построенный им храм (3 Цар 8,1.6). Согласно иудейскому преданию, ковчег перед разрушением храма был запрятан, и должен снова быть открыт народу Божию, когда явится слава Божия. Пророк Иеремия, «по бывшему ему Божественному откровению, повелел скинии и ковчегу следовать за ним, когда он восходил на гору, с которой Моисей, взойдя, видел наследие Божие. Придя туда, Иеремия нашел жилище в пещере и внес туда скинию и ковчег… и заградил вход…. Это место останется неизвестным, доколе Бог, умилосердившись, не соберет сонма народа. И тогда Господь покажет его, и явится слава Господня» (2 Макк 2,4-8). Тем самым символизируется верность Бога Завету, заключенному им с Его народом. Молнии, голоса, громы, землетрясение и великий град напоминают о ветхозаветных теофаниях, богоявлениях (ср. Исх 19,16слл.; Пс 17,13; 103,7). «И возгремит Господь величественным гласом Своим и явит тяготеющую мышцу Свою в сильном гневе и в пламени поедающего огня, в буре и в наводнении и в каменном граде» (Ис 30,30). Здесь эти признаки богоявления – знаки Суда гнева Божия, постигающего врагов Церкви Христовой. Такие знамения богоявления усиливаются по мере приближения к концу. В 4,5: «молнии и громы и гласы», в 8,5 (седьмая печать): «голоса и громы, и молнии и землетрясение», в 11,19 (седьмая труба): «молнии и голоса, и громы и землетрясение, и великий град», в 16,18-21 (седьмая чаша гнева): «молнии, громы и голоса, и… великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле, ... град, величиною в талант».
Итак, после концентрированного изложения откровения в притче о двух свидетелях последовательно раскрываются отдельные символы и образы, промелькнувшие в этой притче. Автор еще не закончил своего повествования. Его цель – показать характерные свойства «последних времен». Уже свершается спасение, уже происходит Суд Божий. Дальнейшее повествование похоже на то, как если бы бутон притчи о двух свидетелях раскрывался теперь своими лепестками. Иоанн, начиная с главы 12, приступит к более конкретному описанию ситуации Церкви. Язык описаний при этом тоже будет очень символичным и потребует расшифровки.
Беседа № 23.
3. Истинный народ Божий и его враги (12,1 – 14,20).
Главы 12-14 открывают ряд видений, которые в предельно символической и даже, можно сказать, в зашифрованной форме разворачивают содержание притчи о двух свидетелях первой половины предыдущей главы. И, если мы говорили, что в 11-ой главе начинается собственно Откровение, то теперь, начиная с 12-ой главы, можно говорить о развернутом Откровении. Теперь читатель узнаёт, в чем причина его преследований в настоящее время. Разумеется, мы должны быть очень чуткими к сообщениям Апокалипсиса. Иоанн описывает, хотя и в символической форме, современную ему действительность. Но мы не должны забывать, что Апокалипсис – не просто историческое сочинение, которое дано для удовлетворения нашей исторической любознательности. Книга предлагает нам Слово Божие, которое действенно для всякой эпохи и для всякого географического места существования Церкви. Поэтому, за конкретностью описаний 90-ых годов I христианского столетия в Римской провинции Асия мы должны зорким оком прозревать окружающий нас мир и события нашего времени. Для этого служит толкование Апокалипсиса применительно к каждому конкретному времени. Однако прежде всякого толкования (а их может и должно быть множество, т.к. времена и ситуации меняются), прежде толкований совершенно необходимо разобраться в конкретной букве текста, понять текст в его конкретной исторической ситуации, чем занимается экзегеза текста, и чем мы займемся в дальнейшем.
Итак, вначале мы встречаемся с описанием Церкви в ее борьбе с врагами ее и Бога. Прежде всего, это некий Дракон, то есть сатана, который воюет с Христом и с Его народом. Мы узнаём, что эта брань не сможет причинить вреда ни Христу, ни Церкви Христовой, может быть только отдельным христианам, которые не сохраняют заповеди Божии (12,17). Таков общий смысл 12-ой главы. 13-ая глава вводит фигуры двух зверей, символизирующих Римское государство и его пропагандистскую машину. Они представлены как марионетки дракона-сатаны. 14-ая глава описывает гибель дьявольской всемирной власти Вавилона (= Рима). Здесь же Иоанн изображает верных христиан. На горе Сион стоит Агнец со 144 000 тех, «у которых имя Его и имя Отца Его написано на челах» (14,1). Им, верным, уготовано спасение (14,1-5). Но этому должно предшествовать восхождение на небо Сына Божия и низвержение в бездну сатаны, что предвещает в общих чертах 12-ая глава.
Видение Жены, Её Сына и Её сынов, а также их противника - дракона (12,1-17).
В 12-ой главе Откровения Иоанн больше, чем в других частях своего труда, использовал и переработал материал из популярной античной мифологии. Мы в дальнейшем обсудим этот вопрос, который не так-то прост. Сейчас нам важно одно: Иоанна совсем не интересуют мифы как таковые. Он использует их как символы для описания ситуации истинного народа Божия, то есть христиан.
В истории существовало несколько основных толкований образов 12-ой главы. Чтобы избежать ошибочных интерпретаций, необходимо обратить внимание на два основных момента:
1. Во-первых, следует принять во внимание литературную многослойность повествования 12-ой главы. Здесь мы имеем дело с тем, что на профессиональном языке называется несколько развязным применительно к библейскому тексту термином «бутерброд». Дело в том, что центральная часть рассказа – эпизод в небесах (12,7-12) – очень важен для понимания двух обрамляющих частей рассказа в 12,1-6 и 12,13-17.
2. Во-вторых, следует обратить внимание на действующие фигуры в 12,1-17 и на их отношение друг ко другу: Дракон сначала представлен врагом Сына, затем Жены и, наконец, «прочих от семени ее». При толковании обязательно следует принимать во внимании этот порядок следования событий.
Учитывая эти два названных наблюдения, можно оценить прежние толкования образов главы 12. Следует отметить четыре основных типа интерпретации:
(1) В Католической Церкви очень долгое время было распространено и даже преимуществовало так называемое мариологическое толкование Жены, т.е. толкование Жены как Пресвятой Девы Марии. Поскольку, согласно 12,5, Жена является Матерью Мессии, Она должна быть Матерью Иисуса Христа. Но наряду с отдельными несообразностями, такое толкование не выдерживает критики хотя бы оттого, что, согласно 12,17, Жена является также матерью христиан. В настоящее время все согласны с тем, что Жена вообще вряд ли может пониматься как индивидуальная личность.
(2) Было и такое толкование: Жена – Израильский народ. В этом случае объясняется то, что она – мать Иисуса Христа и мать христиан. Но ведь в главе 12 в целом речь идет вовсе не о судьбе Израиля, но о судьбе христиан. Против такого толкования свидетельствует также то, что центральная часть главы (12,7-12) совершенно определенно говорит именно о христианах как о народе Божием.
(3) Третье толкование: Жена – христианская Церковь в ее небесной действительности. Но не просто Церковь, а Церковь, сошедшая с небес, эсхатологическая Церковь спасения. С этой точки зрения рождение Младенца (12,5) – символ наступления времени Суда и спасения, или, говоря иначе, Иисус Христос в Свое Второе пришествие. Только так может быть сохранен тезис о том, что Жена есть Церковь. Ведь земная Церковь не могла предшествовать Мессии. Но при этом, как и в случае мариологического толкования совершенно непонятным остается стих 17. Выходит, что Сын обладает той же реальностью, что и «прочие от семени» Жены. Кроме того, 12,5 явно указывает на будущую задачу Сына, Которому, как апокалиптическому всаднику (19.15), «надлежит пасти все народы…».
(4) Наиболее принятое в настоящее толкование: Жена – символ народа Божия в его единстве Ветхого и Нового Заветов. Это лучше всего подходит к тексту. При этом Иоанн видит в Жене истинный Израиль как постоянно преследуемый народ Божий. Совершенно понятно из этого толкования, что из народа Божия происходит и Мессия и Церковь, как тот же народ Божий. Именно такое толкование и следует принимать при экзегетическом разборе текста. При этом, конечно, многое еще потребует объяснения.
Итак, Жена – символ народа Божия. В Боге, на небе ее начало. Этот народ Божий приближается к истинному народу Божию, произведя из себя Мессию. Истинный Израиль возникает из «события Иисуса Христа», которое предельно сжато изображено в одном стихе 12,5. Этот Израиль, Церковь, затем порождает всех христиан (12,17), которые должны быть защищены от всех атак сатаны. Церковь (Жена), как и Мессия (12,5), находится под защитой Бога. Она, Церковь, конечно, не абстрактная величина, которая мыслится без христиан. Нет, но ее существование не зависит от отдельных христан. Заверение в том, что Бог и Его Сын – Спасители истинного народа Божия, было утешением и ободрением для христианина, ибо обещало ему спасение, если он примет участие в судьбе Христа (12,11).