В качестве причины осуждения Вавилона-Рима называется «блудодеяние», в котором участвуют все народы и цари земные. Имеется в виду, конечно, язычество и идолослужение. Почему вино блудодеяние называется «яростным», мы уже некогда обсуждали. Это свойство «ярости» указывает на то, что безбожие Рима – предзнаменование яростного гнева Божия, Его Суда. Названы здесь и купцы, разбогатевшие на роскоши Рима. Следует обратить внимание на эту связь и последовательность: идолослужение и торгашество. Такая связь тоже традиционно взята из Ветхого Завета. Например, пророк Исайя о богатом языческом городе Тир: «Господь посетит Тир; и он снова начнет получать прибыль свою и будет блудодействовать со всеми царствами земными по всей вселенной» (Ис 23,17). Торговля, купеческая деятельность вела к распространению римской роскоши, римских обычаев и римского идолослужения.
Начиная с 4-го стиха звучит новая длинная речь ангела. Сначала – призыв выйти из Вавилона:
Призыв выйти из Вавилона (18,4-5).
4 И услышал я иной голос с неба, говорящий:
выйди от нее, народ Мой,
чтобы не участвовать вам в грехах ее
и не подвергнуться
язвам ее;
5 ибо грехи ее дошли до неба,
и Бог воспомянул неправды ее.
Верным Богу христианам приказано покинуть Рим до дня его гибели, чтобы не погибнуть вместе с ним. Этот призыв выйти, звучит во всей иудейской истории, во множестве пророчеств. Бог всегда призывает Свой народ порвать с грехом. Так, уже Авраама Бог призвал: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе» (Быт 12,1). Подобный приказ был отдан Лоту перед разрушением Содома: «Встаньте, выйдите из сего места; ибо Господь истребит сей город» (Быт 19,12-14). И многократно у пророков: «Бегите из среды Вавилона и спасайте каждый душу свою», «выходи из среды его, народ Мой, и спасайте каждый душу свою от пламенного гнева Господа» (Иер 51,6.45). Этот призыв неоднократно воспроизводится в Новом Завете. Так, например, Апостол Павел пишет коринфянам: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными. Ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?» (2 Кор 6,14-15). Разумеется, этот призыв не обязательно требует буквального выхода в определенный момент. Он предполагает «духовный выход» из мирской суеты, отстраненность от подражания веку сему. Христиан Новый Завет называет словом «святые». Святой – агиос по-гречески. Это слово некоторые этимологически производят от а-гейос, не-земной, отличный от земного. Апостол Павел призывает: «не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего» (Рим 12,2). Разумеется, для большинства христианство – не отход от мира с его проблемами, но в некотором смысле «иночество», то есть иная жизнь внутри этого мира.
Беседа № 38.
Гибель Вавилона (18,1-24). Продолжение
Воздаяние (18,6-8).
6 Воздайте ей так, как и она воздала вам,
и вдвое воздайте ей по делам ее;
в чаше, в которой она приготовляла вам вино,
приготовьте ей вдвое.
После вынесения приговора, после указания на грехи блудницы («ибо вином блудодеяния своего она напоила все народы» и вообще «грехи ее дошли до неба»), после призыва христианам выйти из Вавилона, – ангел возвещает суд воздаяния. Этот суд основан на юридическом принципе равного воздаяния, так называемом jus talionis: «Воздайте ей так, как и она воздала вам». Что посеешь, то и пожнешь. Вспомним известные определения этого суда: «око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь». Или слова Иисуса Христа из Нагорной проповеди: «Каким судом судите, таким будете судимы» (Мф 7,2). Но здесь вина Вавилона столь велика, что звучит даже требование двойного воздаяния. Такое воздаяние вдвое, как в наказании, так и в вознаграждении, тоже предусматривалось Законом Моисея (Исх 22,4-9). Например, такой закон: «Если вор пойман будет и украденное найдется у него в руках живым, вол ли то, или осел, или овца, пусть заплатит за них вдвое» (22,4). Или: «Если кто отдаст ближнему на сохранение серебро или вещи, и они украдены будут из дома его, то, если найдется вор, пусть он заплатит вдвое» (22,7) и тому подобное. А вообще все высказывания Иоанна напоминают пророчества о Вавилоне пророка Иеремии: «это — возмездие Господа; отмщайте ему; как он поступал, так и вы поступайте с ним» (Иер 50,15), или «воздам им прежде всего за неправду их и за сугубый (то есть двойной) грех их, потому что осквернили землю Мою» (16,18). Упоминаемая «чаша», в которой блудница Вавилон приготовляла вино, – образ гнева Божия.
7 Сколько славилась она и роскошествовала,
столько воздайте ей мучений и горестей.
Ибо она говорит в сердце своем:
«сижу царицею,
я не вдова
и не увижу горести!»
8 За то в один день придут на нее казни,
смерть и плач и голод,
и будет сожжена огнем,
потому что силен Господь Бог, судящий ее.
Как обоснование наказания, в подражание пророку Исайе, выступает так называемый «монолог гордыни». Мы постоянно должны помнить, что Иоанн говорит языком Ветхого Завета. Вспомним, что говорил Исайя о Вавилоне: «И ты говорила: «вечно буду госпожою», а не представляла того в уме твоем, не помышляла, что будет после. Но ныне выслушай это, изнеженная, живущая беспечно, говорящая в сердце своем: «я, и другой подобной мне нет; не буду сидеть вдовою, и не буду знать потери детей». Но внезапно, в один день придет к тебе то и другое – потеря детей и вдовство; в полной мере придут они на тебя, несмотря на множество чародейств твоих и на великую силу волшебств твоих» (Ис 47,7-9). Гордыня, высокомерие, полагающее, что Бог человеку вовсе не нужен, подвергается наказанию. Иоанн называет это наказание: «смерть, плач, голод, сожжение». Напоминаю, что слово «смерть» здесь, как и прежде, в Откр 2,23 (пророчество Фиатирской церкви) и в 6,8 (снятие четвертой печати) означает «чума». Это перечисление казней тоже взято из Ветхого Завета, а именно из пророка Иезекииля (5,17; 14,21).
Вслед за этим возвещением приговора Божественного суда следуют три погребальных плача по Вавилону-Риму: плач царей, плач купцов и плач корабельщиков. Эти плачи имеют свой образец в соответствующих пророчествах пророка Иезекииля о падении города Тира (Иез 26-27). Иоанн описывает гибель всемирной столицы не прямо, но через ужас тех, кто стоит вдали и смотрит на закат города: «И восплачут и возрыдают о ней цари земные, … стоя издали от страха мучений ее» (18,9-10); «торговавшие … станут вдали от страха мучений ее, плача и рыдая» (18,15); «и все кормчие, и все плывущие на кораблях, и все корабельщики, … стали вдали и, видя дым от пожара ее, возопили, говоря: какой город подобен городу великому!» (18,17-18). Итак, сначала Плач царей.
Плач царей (18,9-10).
9 И восплачут и возрыдают о ней цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с нею, когда увидят дым от пожара ее, 10 стоя издали от страха мучений ее и говоря:
горе, горе тебе, великий город
Вавилон, город крепкий!
ибо в один час пришел суд твой.
Упомянутые здесь «цари земные» уже появлялись ранше. Под «блудодейством» понимается, конечно, идолослужение. Теперь все эти цари стоят вдали, чтобы не сгореть в пожаре, который охватил город. Плач начинается словами «Горе, горе». Так было принято оплакивать умерших. Цари оплакивают величие и крепость Рима. Его гибель пришла внезапно, «в один час».
Насколько же справедливы обвинения Иоанна в том, что идолопоклонство и роскошество Рима шли рука об руку? Древние римские историки, такие как Светоний в своем труде «Жизнь цезарей» или Тацит дают нам яркие свидетельства безумия, к которому в те времена пришло римское общество, поклоняясь власти, которую они видели в произволе и распущенности, и силе, которую они видели в богатстве. Бытовала пословица, что земле дано десять мер богатства. Девять мер из этих десяти получил Рим, а весь остальной мир – только одну.
В первом веке мир от Атлантики до Индии нес свои богатства в Рим. Историк Плиний писал: «Если вы чего-то не можете увидеть в Риме, то эта вещь не существует и никогда не существовала». Состояния многих богачей были невообразимыми. Одного человека при дворе Нерона считали бедняком, так как у него было всего 650 миллионов сестерциев. Если пересчитать эту сумму в расчете на средний уровень жизни современного жителя Петербурга или Москвы, то это примерно шесть с половиной миллиардов долларов. А другой римлянин промотал состояние в 100 миллионов сестерциев. И когда у него осталось 10 миллионов, то есть 100 тысяч долларов, – покончил жизнь самоубийством, потому что жить на такую мелочь он не мог. Еще бы! – если император Калигула мог израсходовать такую сумму, то есть 10 миллионов сестерциев в один день! Это был век безумной экстравагантности в роскоши, в разврате, в пище. Современные богачи и держатели самых больших капиталов не могут даже представить себе всего того, что творилось в Риме, и что описано римскими писателями, такими как Петроний, или историками. Роскошества, которые перечисляет Иоанн в следующем плаче, плаче купцов, – ничтожная доля того, что описано участниками и непосредственными свидетелями римской роскоши. Такого в истории больше никогда не было и, надо надеяться, больше не будет, ибо это – безумие.