Мы упомянем здесь еще об одной форме опосредования, несколько иного типа. Все рассмотренные нами факторы опосредования были вербальными-это были слова, предложения или фразы. Однако посредниками могут служить также мысленные картины или образы. В гл 12 роль мысленных образов в ДП рассматривается гораздо более подробно, поэтому здесь мы ограничимся кратким описанием одного экспериментального метода, 1В котором используется такого рода опосредование. Боуэр (Bower, 1972b) просил испытуемых, запоминавших пары существительных, создавать мысленные картины, в которых объекты, образующие каждую пару, взаимодействовали бы друг с другом. Например, при предъявлении пары СОБАКА—ВЕЛОСИПЕД испытуемые могли представить себе собаку, которая едет на велосипеде. Контрольной группе испытуемых не давали такой специальной инструкции, а просто просили научиться при предъявлении стимула воспроизводить реакцию. Этот эксперимент дал очень четкие результаты: у пруппы, создава1вшей мысленные картины, припоминание было в полтора раза эффективнее, чем в контрольной группе. Таким образом, специальная инструкция, видимо, значительно облегчала заучивание парных ассоциаций. Согласно одной из гипотез, эффективность мысленных образов объясняется тем, что в результате формирования картины два предъявляемых существительных хранятся в памяти вместе, как элементы одного взаимодействия. При последующем предъявлении слова-стимула вспоминается вся картина, а поскольку эта картина содержит не только компонент-стимул, но и компонент-реакцию, последняя может быть легко воспроизведена. Например, слово СОБАКА вызывает образ собаки, едущей на велосипеде, что ведет к припоминанию слова-реакции "велосипед". Такая интерпретация эффекта мысленных образов получила название гипотезы "концептуальной вешалки" (Paivio, 1963), так как предполагается, что стимулы играют роль крючков, на которые при формировании мысленной картины как бы навешиваются реакции.
Мы рассмотрели несколько процессов кодирования: структурирование, опосредование при помощи элементов естественного языка (в отношении С-Г-С и в других случаях формирования парных ассоциаций) и образное опосредование. Следующий процесс кодирования, который мы обсудим, — это организация, изучаемая в задачах на свободное припоминание.
ОРГАНИЗАЦИЯ ПРИ СВОБОДНОМ ПРИПОМИНАНИИ
Прежде всего следует отметить, что термин "организация" по существу охватывает все перечисленные выше процессы кодирования. Всякий раз, когда испытуемый оказывает на входную информацию какое-то воздействие с целью ее систематического видоизменения, можно говорить о том, что он организует эту информацию. В этом смысле организация может происходить и на уровне восприятия. Когда испытуемый отделяет букву Ф от окружающей ее страницы текста он тем самым организует зрительное поле: когда он расчленяет ряд букв ФРГООН на "ФРГ" и "ООН" (процесс, рассмотренный под рубрикой "структурирование"), он производит организацию материала: когда он пользуется словом "Висконсин" как посредником для ВИС-это снова организация, и так далее. Однако метод свободного припоминания создает одну из самых естественных ситуа;ций для изучения процессов организации. Для свободного припоминания характерны: 1) наличие всей нужной информации в одном месте — в ДП (припоминая списки слов, мы используем следы памяти, находящиеся за пределами сенсорных уровней); 2) свобода перераспределения слов списка в соответствии с организационными наклонностями испытуемого (поскольку это свободное припоминание; 3) обычно достаточное число слов в списке, т. е. достаточно обширный материал, который можно было бы организовать. Все эти условия весьма благоприятны для изучения процессов организации. Согласно обычному определению, организация при свободном припоминании возникает в тех случаях, когда наблюдаются систематические различия между последовательностью элементов в предъявленном списке и их последовательностью при воспроизведении. Как полагают, такие различия определяются внутренней модификацией (организацией) входного материала, производимой испытуемым.
ОРГАНИЗАЦИЯ, ОПРЕДЕЛЯЕМАЯ ЭКСПЕРИМЕНТАТОРОМ
Очень часто при изучении организации методом свободного припоминания на нее оказывает влияние выбор слов, включаемых в список экспериментатором. Так, в ряде экспериментов (Jenkins а. о., 1958; Jenkins a. Russell, 1952) списки создавались с учетом степени ассоциации между парами слов. (Степень ассоциации между двумя словами измеряют частотой случаев, когда испытуемый в ответ на предъявление одного слова в задании на свободные ассоциации воспроизводит другое слово. Например, БАБОЧКА и МОТЫЛЕК ассоциированы в высокой степени, БАБОЧКА и САД — в меньшей, а БАБОЧКА и КНИГА не ассоциированы вовсе.) В одном из экспериментов Дженкинс и Рассел подобрали 24 пары сильно ассоциированных слов, таких, как МУЖЧИНА-ЖЕНЩИНА, СТОЛ-СТУЛ и т. п. Затем они разъединили пары, перемешали все слова и предъявляли их в случайном порядке как список из 48 слов для свободного припоминания. Оказалось, что при воспроизведении парные слова обнаруживают тенденцию вновь объединяться: слова, ассоциированные в высокой степени, чаще воспроизводились вместе. Слова стол и стул в списке могли быть разделены 17 другими словами, однако испытуемые очень часто называли их одно за другим. Кроме того, Дженкинс, Минк и Рассел нашли, что чем выше степень ассоциации между парами слов в таком списке, тем выше общий процент верного воспроизведения и тем чаще ассоциированные слова вспоминаются вместе. Таким образом, мы видим, что взаимоотношения слов влияют как на эффективность припоминания, так и на его способ. Создается впечатление, что испытуемый "организовал" список — модифицировал его таким образом, чтобы использовать ассоциации между словами. Мы располагаем вескими данными в пользу того, что список кодируется не в том виде, в каком он был предъявлен, подобно тому как предъявленный С-Г-С может храниться в памяти не в исходной форме, а в виде слова-посредника.
Теперь можно поставить вопрос: справедливо ли говорить об организации списка для свободного припоминания как о процессе кодирования? Вполне может быть, что испытуемый никак не изменяет список во время его предъявления: структура ДП могла бы влиять на его припоминание каким-то иным путем — помимо кодирования. Возможно, например, что слова, ассоциированные в высокой степени, воспроизводятся вместе потому, что они вместе хранятся в ДП, так что при извлечении испытуемый находит их одновременно. Этот вопрос представлял определенный интерес для сторонников теории организации, и, как мы увидим в дальнейшем, во время кодирования скорее всего действительно происходит известная организация.
Мы видели, что ассоциации между парными словами, разбросанными в списке для свободного припоминания, могут привести к "организованному" воопроизведению слов списка. Но мы могли бы пойти еще дальше — включить в наш список уже не пары, а группы ассоциированных слов. Примером удачного использования этой идеи служит включение в список слов, означающих объекты одного и того же класса — по нескольку таких слов для каждого из представленных в списке классов. Так, например, можно включить несколько членов класса "животные": СОБАКА, КОШКА, ПТИЦА, РЫБА и т. п. или несколько представителей одного из подклассов этого класса, например рыб: ФОРЕЛЬ, ТУНЕЦ, КАРП, КОРЮШКА, САРДИНА и т. п., перемешав их при составлении списка с представителями других классов. Как показали эксперименты, такой состав списков для свободного припоминания оказывает воздействие, очень сходное с эффектом парных ассоциаций.
Боусфилд (Bousfild, 1951, 1953) использовал списки, поддающиеся разбивке на классы, в экспериментах на свободное припоминание следующим образом. В одном эксперименте он включил в список слова, относящиеся к четырем классам, всего 60 слов, по 15 из каждого класса. Слова предъявлялись в случайном порядке для свободного припоминания. При этом Боусфилд обнаружил явление, которое он назвал "группировкой по классам"; у испытуемых наблюдалась тенденция вспоминать представителей данного класса вместе, даже если они были разбросаны по всему списку. Это очень напоминает данные Дженкинса и Рассела о том, что при высокой степени ассоциации между парами слов они припоминаются вместе, т. е. образуют группировки.
Можно думать, что все слова, которые относятся к данному классу, должны обнаруживать тенденцию ассоциироваться друг с другом. Мы можем поэтому задать вопрос: отличается ли чем-то группировка по классам от ассоциативных группировок, наблюдавшихся в экспериментах Дженкинса, Рассела и Минка? Ответ, по-видимому, должен быть утвердительным: эффекты, обусловленные принадлежностью к одному классу, можно отличить от эффектов ассоциативной близости. Об этом говорит то, что при включении в список слов, принадлежащих к одному классу, но не ассоциированных друг с другом, группировка по классам тем не менее происходит (Bousfield a. Puff, 1964; Wood a. Underwood, 1967). Например, КАТУШКА, БОЧКА и МЯЧ все относятся к классу "округлых предметов". Они не ассоциированы друг с другом так, чтобы это можно было выявить методом свободных ассоциаций, но при определенных условиях они будут вспоминаться вместе. Есть и другие данные в пользу того, что принадлежность к одному классу вносит независимый вклад в образование группировок: когда слова, входящие в список, связаны ассоциативно и, кроме того, принадлежат к одному классу, эффект группировки выражен сильнее, нежели в том случае, когда связи между ними только ассоциативные (Cofer, 1965). Например, КРОВАТЬ и СТУЛ относятся к одному и тому же классу и притом в высокой степени ассоциированы, КРОВАТЬ и СНОВИДЕНИЕ ассоциированы, но относятся к разным классам. При воспроизведении списков, составленных из пар первого типа, слова чаще вспоминаются парами, чем при воспроизведении списков, составленных из пар второго типа.