Словом, книгу с середины
И начнем. А там пойдет.
Это, думается, делает героя и ближе, и понятнее. Очень правильно и то, что поэт приписал Теркину не так уж много геройских подвигов. Одного сбитого самолета да взятого языка вполне достаточно. А ведь, по признанию самого Твардовского, он чуть было не увлекся «сюжетностью». Хотел «заставить» Теркина перейти линию фронта и действовать в тылу у противника на Смоленщине (кстати, родине самого автора). Но чувство меры не дало этого сделать. Недаром же Александр Исаевич Солженицын в своих литературных воспоминаниях «Бодался теленок с дубом» восхищался этим чувством меры у Твардовского. Он, в частности, писал, что, не имея свободы сказать полную правду о войне, Твардовский останавливался перед каждой ложью чуть не на последнем миллиметре, но нигде этого барьера не переступил. Оттого и вышло чудо!
Если бы меня спросили, почему Василий Теркин стал одним из моих любимых литературных героев, я бы сказал: «Он очень по душе мне жизнелюбием. Смотрите, он на фронте, где каждый день смерть, где никто «не заколдован от осколка-дурака, от любой дурацкой пули». Порой мерзнет и голодает, не имеет вестей от родных, его ранят. А он не унывает. Живет и радуется жизни.
Мне кажется, сегодня этого качества так не хватает многим людям. А может быть, и мне самому... Теркин не может не радовать
своим жизнелюбием. Ведь он
В кухне- с места, с места - в бой.
Курит, ест и пьет со смаком
На позиции любой.
Он может переплыть ледяную реку, тащить, надрываясь, языка. Но вот вынужденная стоянка, «а мороз - ни стать, ни сесть...» И Теркин заиграл на чужой гармони.
И от той гармошки старой,
Что осталась сиротой,
Как-то вдруг теплее стало
На дороге фронтовой.
Теркин - душа солдатской компании. Недаром товарищи так любят слушать его то шутливые, то очень серьезные рассказы. Вот они лежат в болотах, где «перемокшая» пехота мечтает уже даже о том, «хоть бы смерть, да на сухом». «Третьи сутки кукиш кажет в животе кишка кишке». Сыплет дождик, злой кашель терзает грудь. И даже прикурить нельзя: размокли спички. Солдаты все клянут, и кажется им, что «хуже нет уже беды». А Теркин усмехается и начинает длинное рассуждение. Говорит он о том, что, пока солдат чувствует локоть товарища, он силен. За ним батальон, полк, дивизия. А то и фронт. Да что там. Вся Россия! Вот в прошлом году, когда немец рвался к Москве и пел: «Москва моя», тогда и можно было кручиниться. А нынче немец уже не тот, «этой песни прошлогодней нынче немец не певец». А мы про себя думаем, что ведь и прошлый год, когда совсем тошно было, находил ведь Василий слова, что помогали товарищам. Такой уж в нем был талант. Такой талант, что, лежа в мокроте, засмеялись товарищи, легче им стало.
Но больше всего мне нравится глава «Смерть и воин», в которой наш герой раненый лежит и замерзает. И чудится ему, что пришла к нему Смерть. И стало спорить трудно ему с ней, потому что истекал он кровью и хотел покоя... И чего уж, казалось, держаться за эту жизнь, где вся радость, то мерзнуть, то рыть окопы, то бояться, что убьют тебя?... Но не такой Василий, чтобы легко сдаться «Косой».
Буду плакать, выть от боли,
Гибнуть в поле без следа,
Но тебе по доброй воле
Я не сдамся никогда
шепчет он. И воин побеждает Смерть.
Нынче прошло время лубочных героев книг и фильмов, о любителях которых с издевкой писал Твардовский, что эти писатели
всегда рады «заключить», «что, мол, горе не беда»
Что с удачей постоянно Теркин подвиг совершил:
Русской ложкой деревянной
Восемь фрицев уложил!
Писатель постоянно подчеркивает, что «страшный бой идет, кровавый, смертный бой...»
Сегодня мы начинаем узнавать правду о неисчислимых потерях, которые понес наш народ в войне, часто совершенно напрасных. Сегодня мы начинаем узнавать правду о причинах, целях и ходе войны, победой в которой, по мнению А.Солженицына, нам не стоит так уж гордиться. Но среди этой горькой правды свое место займет и простой русский солдат Василий Теркин.
Никакая родина другая не вольет мне в грудь мою теплынь.
С.Есенин.
За что можно любить Родину? Конечно, это тема особая:
каждый ведь любит Отчизну своей неповторимой любовью. За что любил родную землю такой предельно русский поэт, как Есенин? Мне кажется, что, прежде всего за то, что окружало его: поля, деревни, леса, крестьян, а потом и город, литературу, друзей, даже кабаки - словом, за все то, что входит в плоть и кровь, становится частью бытия. Очень точно об этом сказал Пушкин:
«Привычка свыше нам дана, замена счастию она». Чувствуя, что, значит, потерять Родину, Сергей Александрович хорошо передал настроение русских эмигрантов, которым, как и героине поэмы «Анна Снегина», так часто снились ограда, калитка, береза и ель.
Но никогда не имела бы такой магической силы лирика поэта о родной земле, если бы он за этой «малой» родиной не видел «большой». Конечно, он воспринимал Родину и глубже, и шире. Не раз он гордился мощью своей страны, ее необъятностью. «Я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким «Русь»,- пишет он в стихотворении «Русь советская». Он счастлив тем, что сын великого народа, революционной великой эпохи, которую старается понять и принять. Недаром в конце жизни в «Письме к женщине» он восклицает:
Теперь в советской стороне
Я самый яростный попутчик.
Сергей Есенин до боли любил все родное. Да разве не видно это по его произведениям! Бывает, пишешь сочинение и никак не найдешь цитаты. А здесь другая «беда»: не знаешь, какую выбрать! Это, верно, потому, что чуть ли не в каждом своем произведении поэт, так или иначе, говорит о Родине. В «Стансах» он сам объясняет особенность своего творчества: «Но более всего любовь к родному краю меня томила, мучила и жгла».
Поэтому так трудно, просто порой невозможно отделить эту тему от других: ведь чувства к Родине переплетаются у Есенина с чувствами к женщине, природе, жизни. Вспомним одно из лучших стихотворений его о любви в сборнике «Персидские мотивы»:
Шаганэ, ты моя, Шаганэ!
Потому, что с севера, что ли Я готов рассказать тебе поле, Про волнистую рожь при луне.
Любовь к женщине раскрывается через любовь к родной земле! Наверное, тема моего сочинения годится для большого литературного исследования. Мне же остается сказать о самом, самом главном, как я его понимаю.
Родина- это, прежде всего ее природа, так мог бы сказать Есенин. Но природа у него неразрывно связана с деревней, ибо только сельский житель способен так ее одухотворить. Вообще же ни у одного поэта не встречал я такой поразительной способности одушевлять природу. Любимый образ- березка - становится у него березкой-девушкой с зеленым подолом, с которым играет ветер. Клен на одной ноге; осины, смотрящие в розовую водь; горящая своими плодами рябина; рожь с лебединой шеей и десятки других, не менее удивительных метафор и образов составляют как бы особый мир- мир живой и думающей природы, в котором всю жизнь жил поэт, и который он гостеприимно распахнул для нас.
В городе все было по-иному. Поэтому, наверное, так радовали Сергея Александровича поездки в родное село, что он возвращался в свой заветный мир, в место, с которым связаны лучшие годы жизни. Он никогда не терял связь с родным краем, часто бывал там и, по воспоминаниям его сестер, «каждый раз приезжая в Константиново, был по-настоящему счастлив, что... вновь в родном краю, любовь к которому пронес через всю жизнь».
Ему дорог родной край, пусть бедный и нищий. Но, конечно, он не может не скорбеть об отсталости и дикости, существующих на Руси. В творчестве Есенина как бы происходит борьба двух чувств: понимание необходимости и неизбежности перемен и боль за то, что уходит в прошлое то, что очень ему дорого. В начале 20-х годов побеждает второе чувство. В стихотворении «Я последний поэт деревни...» он пишет: «Не живые, чужие ладони, этим песням при вас не жить!» Он горюет, что «стальная конница победила живых коней». Эта боль отболела, видимо, только после посещения заграницы, ибо поэт восклицает: «Полевая Россия! Довольно волочиться сохой по полям!»
Не один год «железный гость», «каменные руки шоссе», сдавившие «за шею деревни», и другие поэтические образы терзали поэта. Возможно, это была одна из причин усиления пристрастия к вину, разгулу. Откроем эту темную страницу жизни поэта, войдем в «Русь кабацкую». Это страшный мир людей, прожигающих жизнь. С ними поэт провел много лет. Но он всегда чувствовал свое громадное умственное и нравственное превосходство над этими подонками и мерзавцами. В то же время оничасть России. Неудивительно, что для любви к Родине Есенин находит соответствующее сравнение: «Любил он родину и землю, как любит пьяница кабак». Порой поэт говорит, что он такой же, как они, такой пропащий. Но, опомнившись, высвечивает этих людей насквозь. Он знает, что «таких не подмять, не рассеять, бесшабашность им гнилью дана». Но это тоже Родина. Недаром Есенин заканчивает это стихотворение: «Снова пьют здесь, дерутся и плачут...» горечью:
Ты, Рассея моя... Рас...сея...
Азиатская сторона!
1925 год, год воскресения и смерти поэта. Он все больше верил в будущее страны:
Мне теперь по душе иное...
И в чахоточном свете луны
Через каменное и стальное
Вижу мощь я родной стороны.
Это очень плодотворный в творческом плане год. Но освободиться от тоски, от предчувствия смерти не удается. Да, страсть к вину, тяжелая болезнь, непонимание- все это и другое привели к трагическому концу. Но для нас поэт остается живым, всегда его творчество вливает нам «в грудь теплынь», учит по-новому видеть родное и любить его. И недаром никакие запреты и гонения на творчество Есенина в темные сталинские времена не могли заставить забыть его, ибо в его «глазах прозрений дивный свет».
Когда я думаю об этом человеке, вспоминаются строки Н.А.Некрасова: «Природа-мать! Когда б таких людей ты иногда не посылала миру...» Тогда бы заглохла лиричность и поэтичность - светлые родники человеческой души.