В это время позвонил Роман и странным голосом сказал, чтобы я немедленно поднялся к нему. Я побежал наверх.
В лаборатории были Роман, Витька и Эдик. Кроме того, в лаборатории был зеленый попугай. Живой. Он сидел, как и вчера, на коромысле весов, рассматривал всех по очереди то одним, то другим глазом, копался клювом в перьях и чувствовал себя, по-видимому, превосходно. Ученые, в отличие от него, выглядели неважно. Роман, понурившись, стоял над попугаем и время от времени судорожно вздыхал. Бледный Эдик осторожно массировал себе виски с мучительным выражением на лице, словно его глодала мигрень. А Витька, верхом на стуле, раскачивался как мальчик, играющий в лошадки, и неразборчиво бормотал, лихорадочно тараща глаза.
-- Тот самый? -- спросил я вполголоса.
-- Тот самый, -- сказал Роман.
-- Фотон? -- Я тоже почувствовал себя неважно.
-- Фотон.
-- И номер совпадает?
Роман не ответил. Эдик сказал болезненным голосом:
-- Если бы мы знали, сколько у попугаев перьев в хвосте, мы могли бы их пересчитать и учесть то перо, которое было потеряно позавчера.
-- Хотите, я за Бремом сбегаю? -- предложил я.
-- Где покойник? -- спросил Роман. -- Вот с чего нужно начинать! Слушайте, детективы, где труп?
-- Тр-руп! -- рявкнул попугай. -- Цер-ремония! Тр-руп за бор-рт! Р-рубидий!
-- Черт знает что он говорит, -- сказал Роман с сердцем.
-- Труп за борт -- это типично пиратское выражение, -- пояснил Эдик.
-- А рубидий?
-- Р-рубидий! Резер-рв! Огр-ромен! -- сказал попугай.
-- Резервы рубидия огромны, -- перевел Эдик. -- Интересно, где?
Я наклонился и стал разглядывать колечко.
-- А может быть, это все-таки не тот?
-- А где тот? -- спросил Роман.
-- Ну, это другой вопрос, -- сказал я. -- Все-таки это проще объяснить.
-- Объясни, -- предложил Роман.
-- Подожди, -- сказал я. -- Давай сначала решим вопрос: тот или не тот?
-- По-моему, тот, -- сказал Эдик.
-- А по-моему, не тот, -- сказал я. -- Вот здесь на колечке царапина, где тройка...
-- Тр-ройка! -- произнес попугай. -- Тр-ройка! Кр-руче впр-раво! Смер-рч! Смер-рч!
Витька вдруг встрепенулся.
-- Есть идея, -- сказал он.
-- Какая?
-- Ассоциативный допрос.
-- Как это?
-- Погодите. Сядьте все, молчите и не мешайте. Роман, у тебя есть магнитофон?
-- Есть диктофон.
-- Давай сюда. Только все молчите. Я его сейчас расколю, прохвоста. Он у меня все скажет.
Витька подтащил стул, сел с диктофоном в руке напротив попугая, нахохлился, посмотрел на попугая одним глазом и гаркнул:
-- Р-рубидий!
Попугай вздрогнул и чуть не свалился с весов. Помахав крыльями, чтобы восстановить равновесие, он отозвался:
-- Р-резерв! Кр-ратер Р-ричи!
Мы переглянулись.
-- Р-резерв! -- гаркнул Витька.
-- Огр-ромен! Гр-руды! Гр-руды! Р-ричи пр-рав! Р-ричи пр-рав! Р-роботы! Р-роботы!
-- Роботы!
-- Кр-рах! Гор-рят! Атмосфер-ра гор-рит! Пр-рочь! Др-рамба, пр-рочь!
-- Драмба!
-- Р-рубидий! Р-резерв!
-- Рубидий!
-- Р-резерв! Кр-ратер Р-ричи!
-- Замыкание, -- сказал Роман. -- Круг.
-- Погоди, погоди, -- бормотал Витька. -- Сейчас...
-- Попробуй что-нибудь из другой области, -- посоветовал Эдик.
-- Янус! -- сказал Витька.
Попугай открыл клюв и чихнул.
-- Я-нус, -- повторил Витька строго.
Попугай задумчиво смотрел в окно.
-- Буквы "р" нет, -- сказал я.
-- Пожалуй, -- сказал Витька. -А ну-ка... Невстр-руев!
-- Пер-рехожу на пр-рием! -- сказал попугай. -- Чар-родей! Чар- родей! Говор-рит Кр-рыло, говор-рит Кр-рыло!
-- Это не пиратский попугай, -- сказал Эдик.
-- Спроси его про труп, -- попросил я.
-- Труп, -- неохотно сказал Витька.
-- Цер-ремония погр-ребения! Вр-ремя огр-раничено! Р-речь! Р-речь! Тр-репотня! Р-работать! Р-работать!
-- Любопытные у него были хозяева, -- сказал Роман. -- Что же нам делать?
-- Витя, -- сказал Эдик. -- У него, по-моему, космическая термино- логия. Попробуй что-нибудь простое, обыденное.
-- Водородная бомба, -- сказал тька.
Попугай наклонил голову и почистил лапкой клюв.
-- Паровоз! -- сказал Витька.
Попугай промолчал.
-- Да, не получается, -- сказал Роман.
-- Вот дьявол, -- сказал Витька, -- ничего не могу придумать обыденного с буквой "р". Стул, стол, потолок... Диван... О! Тр-ранслятор!
Попугай поглядел на Витьку одним глазом.
-- Кор-рнеев, пр-рошу!
-- Что? -- спросил Витька. Впервые в жизни я видел, как Витька растерялся.
-- Кор-рнеев гр-руб! Гр-руб! Пр-рекрасный р-работник! Дур-рак р-ред- кий! Пр-релесть!
Мы захихикали. Витька посмотрел на нас и мстительно сказал:
-- Ойр-ра-Ойр-ра!
-- Стар-р, стар-р! -- с готовностью откликнулся попугай. -- Р-рад! Дор-рвался!
-- Это что-то не то, -- сказал Роман.
-- Почему же не то? -- сказал Витька. -- Очень даже то... Пр-ривалов!
-- Пр-ростодушный пр-роект! Пр-римитив! Тр-рудяга!
-- Ребята, он нас всех знает, -- сказал Эдик.
-- Р-ребята, -- отозвался попугай. -- Зер-рнышко пер-рцу! Зер-ро! Зер-ро! Гр-равитация!
-- Амперян, -- торопливо сказал Витька.
-- Кр-рематорий! Безвр-ременно обор-рвалась! -- сказал попугай, подумал и добавил: -- Ампер-рметр!
-- Бессвязица какая-то, -- сказал Эдик.
-- Бессвязиц не бывает, -- задумчиво сказал Роман.
Витька, щелкнув замочком, открыл диктофон.
-- Лента кончилась, -- сказал он. -- Жаль.
-- Знаете что, -- сказал я, -- по-моему, проще всего спросить у Януса. Что это за попугай, откуда он, и вообще...
-- А кто будет спрашивать? -- осведомился Роман.
Никто не вызвался. Витька предложил прослушать запись, и мы согласились. Все это звучало очень странно. При первых же словах из диктофона попугай перелетел на плечо Витьки и стал с видимым интересом слушать, вставляя иногда реплики вроде: "Др-рамба игнор-рирует ур-ран", "Пр-равильно" и "Кор-рнеев гр-руб, гр-руб, гр-руб!". Когда запись кончилась, Эдик сказал:
-- В принципе, можно было бы составить лексический словарь и проанализировать его на машине. Но кое-что ясно и так. Во-первых, он всех нас знает. Это уже удивительно. Это значит, что он много раз слышал наши имена. Во-вторых, он знает про роботов. И про рубидий. Кстати, где употребляется рубидий?
-- У нас в институте, -- сказал Роман, -- он, во всяком случае, нигде не употребляется.
-- Это что-то вроде натрия, -- сказал Корнеев.
-- Рубидий -- ладно, -- сказал я. -- Откуда он знает про лунные кратеры?
-- Почему именно лунные?
-- А разве на Земле горы называют кратерами?
-- Ну, во-первых, есть кратер Аризона, а во-вторых, кратер -- это не гора, а скорее дыра.
-- Дыр-ра вр-ремени, -- сообщил попугай.
-- У него прелюбопытнейшая терминология, -- сказал Эдик. -- Я никак не могу назвать ее общеупотребительной.
-- Да, -- согласился Витька. -- Если попугай все время находится при Янусе, то Янус занимается странными делами.
-- Стр-ранный ор-рбитальный пер-реход, -- сказал попугай.
-- Янус не занимается космосом, -- сказал Роман. -- Я бы знал.
-- Может быть, раньше занимался?
-- И раньше не занимался.
-- Роботы какие-то, -- с тоской сказал Витька. -- Кратеры... При чем здесь кратеры?
-- Может быть, Янус читает фантастику? -- предположил я.
-- Вслух? Попугаю?
-- Н-да...
-- Венера, -- сказал Витька, обращаясь к попугаю.
-- Р-роковая стр-расть, -- сказал попугай. Он задумался и пояснил: -- Р-разбился. Зр-ря.
Роман поднялся и стал ходить по лаборатории. Эдик лег щекой на стол и закрыл глаза.
-- А как он здесь появился? -- спросил я.
-- Как вчера, -- сказал Рома -- Из лаборатории Януса.
-- Вы это сами видели?
-- Угу.
-- Я одного не понимаю, -- сказал я. -- Он умирал или не умирал?
-- А мы откуда знаем? -- сказал Роман. -- Я не ветеринар. А Витька не орнитолог. И вообще это, может быть, не попугай.
-- А что?
-- А я откуда знаю?
-- Это может быть сложная наведенная галлюцинация, -- сказал Эдик, не открывая глаз.
-- Кем наведенная?
-- Вот об этом я сейчас и думаю, -- сказал Эдик.
Я надавил пальцем на глаз и посмотрел на попугая. Попугай раздво- ился.
-- Он раздваивается, -- сказал я. -- Это не галлюцинация.
-- Я сказал: сложная галлюцинация, -- напомнил Эдик.
Я надавил на оба глаза. Я временно ослеп.
-- Вот что, -- сказал Корнеев. -- Я заявляю, что мы имеем дело с нарушением причинно-следственного закона. Поэтому выход один -- все это галлюцинация, а нам нужно встать, построиться и с песнями идти к психиатру. Становись!
-- Не пойду, -- сказал Эдик. -- У меня есть еще одна идея.
-- Какая?
-- Не скажу.
-- Почему?
-- Побьете.
-- Мы тебя и так побьем.
-- Бейте.
-- Нет у тебя никакой идеи, -- сказал Витька. -- Это все тебе кажется. Айда к психиатру.
Дверь скрипнула, и в лабораторию из коридора вошел Янус Полуэктович.
-- Так, -- сказал он. -- Здравствуйте.
Мы встали. Он обошел нас и по очереди пожал каждому руку.
-- Фотончик опять здесь? -- сказал он, увидя попугая. -- Он вам не мешает, Роман Петрович?
-- Мешает? -- сказал Роман. -- Мне? Почему он мешает? Он не мешает. Наоборот...
-- Ну, все-таки каждый день... -- начал Янус Полуэктович и вдруг осекся. -- О чем это мы с вами вчера беседовали? -- спросил он, потирая лоб.
-- Вчера вы были в Москве, -- сказал Роман с покорностью в голосе.
-- Ах... да-да. Ну хорошо. Фотончик! Иди сюда!
Попугай, вспорхнув, сел Янусу на плечо и сказал ему на ухо:
-- Пр-росо, пр-росо! Сахар-рок!
Янус Полуэктович нежно заулыбался и ушел в свою лабораторию. Мы обалдело посмотрели друг на друга.
-- Пошли отсюда, -- сказал Роман.
-- К психиатру! К психиатру! -- зловеще бормотал Корнеев, пока мы шли по коридору к нему на диван. -- В кратер Ричи. Др-рамба! Сахар-рок!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Фактов всегда достаточно -- не
хватает фантазии.
Д. Б л о х и н ц е в
Витька составил на пол контейнеры с живой водой, мы повалились на диван-транслятор и закурили. Через некоторое время Роман спросил: