Новая редколлегия журнала (главный редактор профессор В. А. Лекторский), которая была утверждена в мае 1988 г., радикально изменила облик издания. Но при этом он остался философским в общекультурном смысле этого слова. Там, где нужна профессиональная терминология (беру на выбор из названий статей — «проблемы коэволюции», «антропные аргументы», «учение о ноосфере»), редакция и не пытается прибегнуть к упрощению, изменить стилистику. О профессиональном — профессионально — таков принцип. . . Нельзя развивать философию без глубокого изучения проблем теории познания, методологии и философии науки, без анализа новейших достижений западной философии во всем богатстве ее направлений.
В редакционной статье журнала — «Повышать культуру философского мышления» (1988 г. № 10) говорилось: «Для философского журнала важно, чтобы ориентация философской мысли на коренные, актуальные вопросы современности не вела к утрате специфики собственно философского подхода к миру. Философия есть такая форма сознания, которая постоянно воспроизводит задачу раскрытия предельных оснований деятельности человека. Причем это знание предстает не просто как средство решения отдельных частных вопросов человеческой жизнедеятельности, а как осмысление жизни в ее сути, как общеметодологические принципы деятельности субъекта, которые помогают выработать концептуальные модели бытия. Но это, в свою очередь, предполагает высокий уровень профессионализма философских кадров, постоянное обращение к истории философии как
220
процессу развития представлений о подлинных возможностях человека».
Так что же тогда изменилось в судьбе журнала, если он озабочен тем, чтобы не утратить специфику собственно философского подхода к миру? Почему на него все чаще ссылаются литературно-художественные и публицистические издания, далекие от «концептуальных моделей бытия»? За счет чего так стремительно поднялся тираж?
Журнал остался философским, но место философии в культуре теперь совсем иное. . . Можно сохранять верность собственной специфике, но при этом выломиться из контекста культуры, отгородиться от реальных проблем. Такая тенденция в свое время не только наметилась, но и окрепла. Перелистывая старые комплекты журнала, не могу сказать, что на его страницах печатались не вполне профессиональные статьи. Напротив, многие публикации не утратили своей ценности и сейчас. Но журнал воспроизводил по существу поникшее философское сознание тех лет. Точно за кругом заклятья оставались философско-религиозные, философско-антропологические, нравственные темы. Не публиковались произведения русских философов. Цензорская печать сковывала разработку многих философских проблем.
Сейчас советская философия осознает свое предназначение, свою конкретную миссию. Журнал стремится не только выразить дух исканий, но и углубить его, раскрыть потенциал раскрепощенного сознания. Это находит свое выражение в выдвижении широкого спектра новых тем, в их аналитическом обсуждении. Какие же блоки можно выделить в содержании журнала двух последних лет?
Любовь к мудрости не является в наши дни свойством узкого круга профессионалов. Философия сегодня выполняет роль путеводной нити в мире одухотворяющих истин и святынь. Тяга к глубинам духа — существенный признак современного сознания. Никогда потребность в связном, разумном постижении мира не ощущалась так остро, как теперь. Люди тянутся к метафизическим прозрениям, к философским интуициям.
Огромен, трудно насыщаем интерес читательской аудитории к вековечным предельным вопросам бытия. Зачем нужна философия? Как устроен мир? Куда движется история? Какова ценность человеческой жизни? Отвечая на эти вопросы, журнал стремится сомкнуть философское мышление с обостренным, стихийно-интуитивным восприятием мировоззренческих, метафизических проблем массовым сознанием. Он не уходит от философии к темам культуры, нравственности, повседневной жизни, а, напротив, пробуждает в этой сфере специфически философское. . .
Гораздо больше внимания журнал стал уделять философско-антропологическим проблемам. Эта тема, в том или ином виде, затрагивается едва ли не в каждом номере журнала. Что такое человек? Можно ли считать его уникальным созданием на Земле? Почему в отличие от других природных существ он наделен всепо-
221
ниманьем? Какова природа человека? Что определяет суверенность его духа?
Постоянно представлена в журнале рубрика «Комплексные исследования человека». Назовем лишь некоторые публикации этой рубрики: Бромлей Ю. В. Человек в этнической (национальной системе); Велихов Е. П., Зинченко В. П., Лекторский В. А. Сознание: опыт междисциплинарного подхода; Казначеев В. П., Спирин Е. В. Феномен человека: комплекс социоприродных свойств. Ценность этих публикаций во многом обусловлена тем, что мы крайне мало знаем сегодня о человеке вообще. Да и неудивительно — ведь те, кто в минувшие десятилетия обращался к этой теме, нередко изобличался в приверженности к абстрактному антропологизму.
Накоплена огромная масса сведений о человеке. Сказали свое слово физиологи, психологи, этнографы, историки. Но как поступить с этой обширной и противоречивой эмпирикой? В самом общем виде ответ ясен: надо подвергнуть ее мировоззренческому осмыслению, теоретическому обобщению. Идея эта не новая. Еще в 30-е годы Горький сетовал на то, что человека мы разделили на части и изучаем фрагментарно. Он-то и предложил создать Институт человека. . . Сегодня этот замысел реализован.
Человек — уникальное творение Вселенной. Он неизъясним, загадочен. Ни современная наука, ни философия, ни религия не могут раскрыть тайну человека. Когда философы говорят о природе или сущности человека, то речь идет не столько об окончательном раскрытии этих понятий, их содержании, сколько о стремлении уточнить роль названных абстракций в философском размышлении о человеке.
Под «природой человека» подразумеваются стойкие, неизменные черты, которые присущи хомо сапиенс во все времена независимо от биологической эволюции и исторического процесса. Было бы ошибкой полагать, что человек с момента своего появления вовсе не изменился. По сути дела, такую позицию можно назвать неэволюционистской и тем более неисторической. Журнал критикует, в частности, широко распространенное мнение о том, что биосоциальная эволюция современного человека полностью прекратилась. Без этого не может быть понята сущность человека как социально-природного, космопланетарного создания.
Но, разумеется, обсуждение философско-антропологической темы не исчерпывается названными публикациями. Журнал справедливо полагает, что лишь перерабатывая вековой опыт размышлений над природой человека, ставя и решая экзистенциальные проблемы в контексте современной культуры и реальной действительности, философия может оказать существенную помощь в решении практических проблем нашего общества.
Однако как бы ни расширялся масштаб философских исследований человека в нашей стране, предстоит еще освоить обширный зарубежный опыт в разработке этой темы. Вот почему журнал стремится расширить диапазон исследований, уделяя внимание
222
проблемам научного познания целостного человека, его деятельности, сознания, личности, человеческой свободы, формирования смысложизиенных позиций, убеждений, развития духовного мира человека.
Этому процессу содействовал XVIII Всемирный философский конгресс, который проходил в августе 1988 г. в Брайтоне (Великобритания). Главная тема конгресса — «философское понимание человека». Итогам этого форума был посвящен второй номер журнала за 1989 г. Здесь напечатаны доклады советских философов И. Т. Фролова, Т. И. Ойзермана, обстоятельный репортаж Л. Н. Митрохина «Голоса конгресса», впечатления советских делегатов о форуме философов.
Но журнал этим не ограничился. Он предоставил слово видным западным философам Э. Агацци, П. Рикеру, Ю. Хабермасу. Пленарные доклады, которые произнесли на конгрессе названные ученые, естественно, раскрывают широкую панораму философско-антролологической мысли. В частности, Агацци размышляет о наиболее классических определениях человека. Философы всегда пытались определить специфику человека и чаще всего видели ее в разуме. Агацци в докладе показал, как много проблем и аспектов человеческого бытия не могут быть рассмотрены через призму науки, но тем не менее требуют исследования. Важнейшей задачей философии является доказательство бытия человека.
Несомненно, эти проблемы и их общекультурная, философская трактовка интересны широкому кругу читателей. Выступление Ю. Хабермаса посвящено стремлению объяснить значение термина «индивидуальное» в рамках метафизической мысли от Платона до Гегеля. И. Рикер пытается рассуждать о том, что личность — это индивидуальность особого рода. В личности, по его собственным словам, его привлекает прежде всего своеобычность, отличимость.
Подытожим: в журнале есть что прочитать о человеке. Но освещение философско-антропологической темы только начинается. Какие манящие сюжеты еще ждут разработки — драма человеческого существования, хрупкость бытия и конечность жизни, потенциал человеческой субъективности, мир экзистенциалов, исторические судьбы гуманизма. К сожалению, в последних номерах издания специальная рубрика, посвященная философскому постижению человека, исчезла.
Огромное достижение журнала — публикация по истории русской философии. Редакция, в частности, считает, что недостаточно глубоко пока разработан вопрос об отношении марксистской философии к русскому идеализму с точки зрения его влияния на формирование идей и общественных движений в России. Журнал не мог остаться в стороне от широкого интереса к этим феноменам духовной культуры нашей страны. Произведения русских философов-идеалистов XIX—начала XX в. не переиздавались, сделались библиографическим раритетом, недоступным иной раз даже для специалистов. Приложение к журналу «Из истории