АКАДЕМИЯ НАУК СССР, СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
ИНСТИТУТ ИСТОРИИ, ФИЛОЛОГИИ И ФИЛОСОФИИ
КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ
Реферат на тему:
ГНОСЕОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
КУЛЬТУР ЗАПАДА И ВОСТОКА
| Научный руководитель: Зав. справочно-библиографическим отделом Государственной Публичной Научно-Технической Библиотеки СО АН СССР Т.П. Ашмарина ____________________ | Автор: соискатель справочно-библиографического отдела ГПНТБ СО АН СССР, ст. библиограф С.К. Канн ___________________________________ " ___ " ______________________ 1988 г. |
НОВОСИБИРСК 1988
ОГЛАВЛЕНИЕ.
| I. Введение. Сущность вопроса о противопоставлении Запада и Востока. а) Особенности современной эпохи и новое мышление. б) Усиление взаимодействия между культурами – объективная закономерность новейшего времени. Многообразие культур. в) Сущность противопоставления Запада Востоку. Различия между ними. Запад и Восток как «особенное» между мировым и национальным (единичным). | 3 – 8 3 – 4 4 – 6 6 – 8 |
| II. Некоторые исторические взгляды на взаимодействие культур Запада и Востока. а) «Линейные» теории развития и взаимодействия культур: 1. Самосознание культуры, как важный фактор взаимодействия. Гегелевское противопоставление Запада и Востока. 2. Рост самосознания русской культуры. П. Я. Чаадаев. 3. Славянофильство. И. В. Киреевский. А. С. Хомяков. б) Теории исторического круговорота. «Циклические» модели развития. Обособленность культур. 1. Теория «культурно-исторических типов» Н. Я. Данилевского. 2. Анти-эволюционизм начала XX в. 3. Теория «Заката Европы» О. Шпенглера. Критика Шпенглера Коллингвудом. Критика релятивизма. Космополитическая личность. | 8 – 25 8 – 9 10 – 11 11 – 15 15 – 16 16 – 19 19 – 20 20 – 22 22 – 23 23 – 24 24 – 25 |
| III. Современные концепции взаимодействия культур Запада и Востока. а) Некоторые направления буржуазной культурологии. Религиозные концепции Бердяева и Вл. Соловьёва. б) Марксистские концепции в культурологии (Конрад, Артановский, Чалоян, Завадская, Григорьева и др. ). Потребность во взаимодействии. Модели. в) «Диалоговая» модель М. М. Бахтина. Её критика. «Адаптационные» модели. | 25 – 35 25 – 28 27 28 – 31 31 – 33 33 – 35 35 |
| IV. Заключение. а) Культура и общество. Взаимообогащение культур. Опасность недооценки обменов. б) Взаимодействие культур и общественный прогресс. Характерные черты межкультурного взаимодействия. | 35 – 38 35 – 37 37 – 38 |
| V. Библиографический список (74 названия). а) Источники (19 названий). б) Литература (книги и статьи, 55 названий). | 39 – 43 39 40 – 43 |
| VI. Именной указатель. | 43 – 44 |
| VII. Примечания (160 ссылок). | 44 – 48 |
I. ВВЕДЕНИЕ. СУЩНОСТЬ ВОПРОСА О ПРОТИВОПОСТАВЛЕНИИ
ЗАПАДА И ВОСТОКА.
«Время, в которое мы живём, исключительное, – писал более четверти века назад Н.И.Конрад. – Это безусловно один из важнейших по своему историческому значению поворотных моментов всемирной истории; будущее, возможно, покажет, что даже самый важный из пережитых до сих пор человечеством»[1]. Спустя двадцать пять лет можно сказать, что драматизм современной ситуации ещё более усугубился. Не требуется быть особо прозорливым, чтобы утверждать, что гигантское ускорение развития человечества в XX веке вызвано прежде всего тем, что мир разделился на две противоположные социально-экономические системы и соревнование между ними определяет характер эпохи. В столкновении этих систем осуществляется гигантский скачок в развитии производительных сил человечества – то, что именуется научно-технической революцией. Производительные силы вытягивают за собой и всю остальную «цепочку» человеческой культуры, ускоряют её развитие, делают её остро проблематичной, исполненной противоречий – то, что принято именовать «массовой культурой». Можно сказать, что сделав исторический выбор в 1917 году, человечество во многом предопределило убыстрение темпов своего развития, «сконструировав» внутренний источник прогресса в виде единства и борьбы двух противоположных социально-экономических систем.
Однако, проделав первый шаг, необходимо переходить ко второму: гармонизации межсистемных общественных отношений, дабы они не приобретали характер смертельного противостояния. На протяжении XX в. контакты между системами дают примеры как мирных, так и насильственных взаимоотношений. В настоящее время мир подошёл к такой черте, за которой маячит летальный исход как для обеих систем, так и для всего человечества в целом. Ускорение зашло слишком далеко, и если не остановиться (естественно, прежде всего в вопросе о вооружениях), то, по меткому замечанию М.С. Горбачёва, «все мы можем оказаться в адском поезде, безостановочно несущемся к катастрофе»[2]. «Народы устали от напряжённости, от конфронтации, – подчёркивает М.С. Горбачёв, – им импонируют поиски более безопасного и надёжного мира. Мира, в котором каждый сохранял бы свои философские, политические, идеологические взгляды, свой образ жизни»[3].
Дегуманизация современного мирового развития в который уже раз на протяжении человеческой истории очень остро поставила вопрос о Человеке, о его месте в созданной им культуре, о диссонансе между самим человеком-творцом и тем предметным миром, что он создал. При этом громко звучат не только голоса «чистых» гуманитариев («лириков», по терминологии 60-х гг.), но и «естественников» («физиков»). Необходимость нового мышления, нового подхода к современным проблемам, в котором центральное место занимал бы Человек, аргументируется ныне даже на нейрофизиологическом уровне, как это делает, например, в недавно изданном международном сборнике директор ленинградского Института экспериментальной медицины, лауреат госпремии 1985 г. академик Наталья Бехтерева. Указывая, что человеческому мозгу свойствен поиск стабильных состояний, она предостерегает о значительной опасности современной ситуации, когда «увеличивающееся число людей с устойчивыми патологическими состояниями мозга может привести к глобальной неустойчивости» всей общечеловеческой культуры[4].
Принимая во внимание особенности нынешней обстановки, на XXVII съезде КПСС был взят курс на утверждение нового мышления в мировом сообществе. Было подчёркнуто, что в современную эпоху имеется лишь один выход: «международный порядок, при котором господствовала бы не военная сила, а добрососедство и сотрудничество, происходил широкий культурный обмен достижениями науки и техники, ценностями культуры на пользу всех народов»[5].
М.С. Горбачёв отметил, что «мы реальность многоцветного, многомерного мира не только прочитали заново. Мы оценили не только различия интересов отдельных государств. Но увидели главное – нарастающую тенденцию к взаимозависимости государств мирового сообщества. В этом диалектика современного развития. Трудно, в известной мере как бы на ощупь, через борьбу противоположностей складывается противоречивый, многообразный в социальном и политическом отношении, но взаимосвязанный, во многом целостный мир... Да, мы остаёмся разными – что касается социального выбора, идеологических и религиозных убеждений, образа жизни. Различия, конечно, будут оставаться. Но что же, нам стреляться из-за них? Не правильнее ли будет перешагнуть через то, что нас разделяет, ради общечеловеческих интересов, ради жизни на Земле?»[6]
Интернационализация мировой экономической жизни и мировой культуры представляет собой объективный процесс. От спорадических контактов в прошлом отдельные культуры постепенно переходят к необходимым и устойчивым взаимодействиям. Регрессивные противодействия, вроде предпринятой в XVIII в. феодальным режимом Токугавы попытки изоляционизма, которая обрекла Японию на полуторавековое переваривание «в собственном соку», носят всё более единичный и исключительный характер. Нарастающим образом идёт процесс межкультурного обмена со времени генезиса капиталистической формации. Уже в «Манифесте Коммунистической партии» К. Маркс отметил, что буржуазия «вырвала из-под ног промышленности национальную почву» и, вместе с тем, «это в равной мере относится как к материальному, так и к духовному производству. Плоды духовной деятельности отдельных наций становятся общим достоянием. Национальная односторонность и ограниченность становятся всё более и более невозможными...»[7]
В настоящее время интернационализация жизни приобрела общечеловеческий характер. Можно говорить о мировой технике, науке, медицине. По наблюдению профессора С.Н. Артановского, процесс интернационализации «заметен в театральном репертуаре, ресторанном меню, повседневном гардеробе, наборе детских игрушек, возрастании интернациональной лексики в национальных словарях»[8]. Таким образом, ныне можно фиксировать определённую целостность мировой культуры и мирового культурного обмена.
Тем не менее, видимое даже на бытовом уровне единство мировой культуры не должно вводить в заблуждение относительно многообразия тех отдельных элементов, которые составляют данное единство. Здесь мы сталкиваемся с диалектикой общего – особенного – единичного, неверное понимание которых приводило к заблуждениям многих философов (например, баденской школы неокантианства в лице Виндельбанда В. и Риккерта Г., которые ошибочно противопоставили общее особенному и единичному). Можно согласиться с С.Н. Артановским в том, что «историческое единство культур не означает их тождественности... "Единство" обязательно включает диалектическую противоречивость, оно не формально противоположно "множественности", но, наоборот, подразумевает её... "Единство" означает целостность, коренную общность, преобладание внутренних связей между элементами данной структуры над внешними»[9]. Данное единство можно уподобить целостности Солнечной системы, которая не исключает множественности составляющих её миров. «Никакое национальное творчество, даже если оно становится всеобщим достоянием, не перестаёт быть национальным. Мировое и национальное – это противоположности. Но эти противоположности образуют единство – такое единство, в котором связи отдельного и общего всегда исторически детерминированы. При этом чем более развито общество, тем полнее и интенсивнее связи отдельного и общего и многограннее само единство... во всеобщем содержится национальное, а в национальном – всеобщее. Отсюда понятно, почему всемирную историю следует изучать во взаимной обусловленности всех её частей»[10].