И любовался дыма завитками,
Кто в шахматы играл, а кто зевал,
А кто стаканчик рома допивал.
54
На евнуха и купленную пару
Гяуров поглядели стороной
Гулявшие как будто по бульвару
Беспечные лентяи. Так иной,
Рассеянно блуждая по базару,
Увидя жеребца, его ценой
Рассеянно займется на мгновенье,
Не придавая этому значенья.
55
Они, однако, миновали зал
И много комнат маленьких и странных.
В одной из них печально бормотал
Фонтан, забытый в сумерках туманных
И женский взор внимательный блистал
Из-за дверей узорно - филигранных,
Настойчиво допрашивая тьму:
Кого ведут" Куда? И почему?
56
Роскошные, но тусклые лампады
Над арками причудливых дверей
Неясно освещали анфилады
Высоких золоченых галерей
В вечерний час для сердца и для взгляда
Нет ничего грустней и тяжелей,
Чем пышного безлюдного покоя
Молчанье неподвижно - роковое.
57
Кому бывать случалось одному
В лесу, в толпе, в пустыне, в океане -
В великом одиночестве, - тому
Понятно все его очарованье.
Но кто знавал немую полутьму
Пустых, огромных, величавых зданий,
Тот знает, что на камне хладных плит
Походка смерти явственно звучит.
58
Спокойный час домашнего досуга,
Вино, закуска, славный аппетит,
Камин и книга, друг или подруга -
Вот все, чем англичанин дорожит;
В осенний вечер от такого круга
И рампы блеск его не отвратит.
Но я по вечерам в пустынном зале
Брожу один и предаюсь печали!
59
Великое творя, мы подтверждаем
Ничтожество свое: огромный храм
Стоит века, но зодчих мы не знаем,
Бессмертным воскуряя фимиам
Гробницы мы и домы воздвигаем
Вотще с тех пор, как согрешил Адам,
И оставляем все - таки преданье
О Вавилонской башне без вниманья!
60
Нас Вавилон пленяет до сих пор:
Там роскошь небывалая дарила.
Там царь варев Навуходоносор
Травой питался, Святость Даниила
Там усмиряла львов, умильный взор
Там на Пирама Фисба обратила;
Там, совершая громкие дела,
Семирамида славная жила!
61
Историки царицу упрекали
В неблаговидной нежности к коню.
Конечно, чудеса всегда бывали,
Но все же я историков виню;
Не конюха ль они предполагали?
Пресечь ошибку надо на корню.
А впрочем, прихоти не знают меры
Любовь впадает в ереси, как вера!
62
Скептические люди в наши дни
Твердят упрямо, но довольно вяло,
Что это все побасенки одни,
Что Вавилона вовсе не бывало.
Евреям верить не хотят они,
Но им евреи тоже верят мало.
Однако ведь нашел же Клавдий Рич
На месте Вавилона свой кирпич!
63
Прекрасными и краткими стихами
Гораций хорошо изобразил,
Что строящие забывают сами
О беспощадной близости могил.
Мы все идем различными путями,
Но цель одну нам рок определил:
Что "at sepulchri immemor struts domos"* -
Могила ожидает за углом нас!
{* "И, забыв о могиле, строишь дома" (лат.).}
64
Но вот они пришли в покой пустынный,
Дивясь его роскошной пестроте.
Казалось, ткани, вазы и картины
Соперничали в редкой красоте;
Все, чем искусство тешит господина,
Покорное причуде и мечте,
Все было здесь - самой природы сила
Здесь ремесла искусству уступила.
65
Здесь было все, что смертному дано:
Диваны драгоценные такие,
Что сесть на них, казалось бы, грешно;
Ковры необычайно дорогие,
Сверкавшие, как сказочное дно,
Где ярко блещут рыбки золотые;
Чтоб чудную их ткань не повредить,
По ним бы надо плыть, а не ходить.
66
Сапог ступать не смел и не хотел
На эти звезды, луны и растенья,
Но равнодушный евнух не глядел
На роскошь, причинявшую волненье
Моим друзьям. Он молча повертел
Какой - то ключик в темном углубленье
И, дверцу потянув что было сил,
Глубокий шкаф пред ними отворил.
67
И в глубине явилось их очам
Роскошное скопленье одеяний,
Какие, сообразно должностям
И положенью, носят мусульмане.
Отличный гардероб, скажу я вам, -
Великолепный выбор пестрых тканей:
Но негр вопрос заранее решил
И перед бриттом платье положил.
68
Тот мог и облачиться и обуться:
Он получил роскошные штаны,
Которые не лопнут, не протрутся
Из-за своей восточной ширины,
И туфли, в коих трудно не споткнуться;
Кафтан, кинжал значительной цены -
Все прелести надменного эфенди,
Турецкого изысканного денди!
69
Пока он эти вещи надевал,
Его приятель новый, негр Баба,
Обоим намекал и пояснял,
Что в Турцию их привела судьба;
Что тот, кто упираться бы не стал,
Мог избежать бы участи раба,
Себе открыв дорогу к процветанью
При помощи обряда обрезанья!
70
Он намекнул, что был бы очень рад
Их видеть правоверными. Понятно,
Их не заставят совершить обряд;
Но прозелиты, очень вероятно,
Высоких удостоятся наград.
В ответ британец молвил деликатно,
Что чтит он сам, как все мы чтить должны,
Обычаи столь праведной страны.
71
"Подобное решенье, - он сказал, -
Серьезно, и его обдумать надо.
Я, впрочем, никогда не порицал
Столь древнего почтенного обряда,
И, может быть..." Но тут его прервал
Жуан, метавший пламенные взгляды;
"Нет, нет! Уж за себя я постою!
Скорей отрежут голову мою!
72
Я сам отрежу тысячи голов..."
"Позвольте мне, - заметил англичанин, -
Хотя бы досказать десяток слов:
Сэр, добрый ваш совет немного странен,
Однако я принять его готов...
Но в данный миг мой разум затуманен;
Поужинав, я обещаю вам,
Что свой ответ немедля передам!"
73
Затем спокойно негр неторопливый
Перед Жуаном платье положил,
Достойное принцессы, но строптивый
Жуан не склонен к маскараду был.
Ногою христианской, горделивой
Он сей наряд с презреньем отстранил.
Когда же негр велел поторопиться,
Он отвечал: "Старик! Я не девица!"
74
"Что ты такое - мне заботы нет! -
Сказал Баба. - Ты делай, что велю я!"
"Но наконец, - Жуан ему в ответ, -
Зачем ломать комедию пустую?"
"Вопросы задавать тебе не след, -
Заметил негр, - однако намекну я:
Все постепенно разъяснится, но
Мне попусту болтать запрещено".
75
"Нет! - возразил Жуан. - Для пустяка
Одеждою не посрамлю я пола!
Я докажу, сильна моя рука!"
"Эх, - молвил негр, - вот нрав какой тяжелый!
Ну, не дури, послушай старика!
А то конец ведь будет невеселый:
Таких я кликну молодцов сюда,
Что станешь ты бесполым навсегда.
76
Тебе костюм я лучший предложил;
Конечно, женский, но тому причина
Особая, как я и объяснил".
"Но, - возразил Жуан, - ведь я мужчина,
И отроду я юбок не носил!
Куда мне к черту эта паутина!"
(Он молвил эти дерзкие слова
Про лучшие на свете кружева.)
77
Он все же взял, ругаясь я вздыхая,
Предметы, незнакомые для нас:
Шальвары, шали - я всего не знаю;
Ну, словом, - всякий бархат и атлас.
Но с непривычки, юбку надевая,
Запутался или, точней, увяз.
(Для рифмы я поставил слово это;
Она тиранит каждого поэта!)
78
Увяз он, несомненно, потому,
Что с юбками имел он дела мало,
И это обстоятельство ему
Поспешно одеваться помешало.
Но негр помог герою моему:
Поправил шаль, одернул покрывало,
Потом, шагов на десять отступив,
Решил, что сей наряд весьма красив!
79
Еще одно возникло затрудненье -
Что волосы Жуана не длинны;
Но негр ему принес в одно мгновенье
На выбор косы разной толщины,
Затем ему велел для соблюденья
Ансамбля расчесать их, как должны
То делать девы, ниткою жемчужной
Их перевить и умастить, как нужно.
80
И, облаченный в женственный наряд,
При помощи подстрижки и подкраски
Он стал почти что девушкой на взгляд.
"Да это превращенье словно в сказке! -
Вскричал Баба. - Отличный маскарад!
Теперь я проведу вас без опаски!"
В ладони он ударил, и пришли
Четыре негра как из-под земли.
81
"Отныне, сэр, извольте удалиться;
Поужинать вам слуги подадут,
А эта христианская девица
Последует за мною. Как, и тут
Упрямство? Сэр, чего она боится?
Не на съеденье львам ее ведут;
Мы во дворце, где правоверных око
Провидит кущи райские пророка!
82
Они тебе не станут делать зла!.."
Жуан ответил: "Радуюсь за них!
Моя рука довольно тяжела,
Хотя на вид, быть может, я и тих.
Куда бы нас игра ни завела,
Я не боюсь обидчиков моих,
А тех, кто оскорбит мое обличье,
Я научу и чести и приличью!"
83
"Молчи, тупица! - негр ему сказал. -
Иди за мной скорее, бога ради!"
С улыбкой англичанин созерцал
Красавицу в причудливом наряде.
"Счастливый путь! Я, кажется, попал
В магический дворец к Шехеразаде
Сей черный повелитель тайных сил
Нас в девушку и турка обратил!"
84
"Как следует покушать вам желаю, -
Сказал Жуан, - и весело пожить!"
"Мне жаль, - британец молвил, - не скрываю,
Вас потерять из виду. Может быть,
Мы встретимся! Прощайте, дорогая;
Желаю вам невинность сохранить!"
"Ну, ну, - баском ответила красавица, -
Со мною сам султан - и тот не справится!"
85
Итак, они расстались. Мой герой
Пошел за негром. Эхо трепетало
На мраморных полах в тиши ночной,
На темных сводах золото блистало;
И вот вдали причудливой стеной
Возникла тень гигантского портала,
И фимиама сладостный туман
Повеял им навстречу, как дурман.
86
Литые двери бронзы золоченой
Являли взору множество картин:
Там разгорался бой ожесточенный
Меж конниками яростных дружин,
Там преклонял колена побежденный,
Как в дни, когда великий Константин
К себе пересадивший славу Рима,
Еще держал бразды неоспоримо.
87
Могучее величье пирамид
Напоминали взору двери эти,
А по бокам - ужасные на вид,
Уродливей всего, что есть на свете, -