По этому показателю европейские государства подразделя-ются на несколько групп. В первую группу входит лишь Кипр (10) как государство с самым левым политическим вектором в ЕС; вторую группу составляют Греция и Испания, где у власти находятся социал-демократические правительства (их вектор равен 18). В третью группу с показателем «21» входят Швеция, Германия и Ирландия, так же как и Австрия (имеет более правый вектор 22).
Четвёртую группу составляют Люксембург, Мальта и Португалия, после которой следует Великобритания с вектором «24», что соответствует правой границе центристского фланга. Со Словении, имеющей вектор «25», начинаются группы, зани-мающие более правоцентристские и правые позиции. Нидерлан-ды с показателем в 26 пунктов соответствуют вектору Евросо-юза в целом. В седьмую группу с показателем в 27 пунктов вхо-дят пять государств-членов: Румыния, Эстония, Польша, Латвия и Литва; затем следует Бельгия с 28 пунктами. Девятую группу (29) составляют Словакия и Чехия, за которыми идут Италия и Франция (30). Замыкают список Болгария с показателем в 31 пункт и Венгрия с 32 пунктами, которая в настоящий момент является государством с наиболее правым политическим вектором в Евросоюзе (табл. 4).
Таблица 4
Вектор государств-членов Евросоюза
| Кипр | 10 | Люксембург | 23 | Нидерланды | 26 | Бельгия | 28 |
| Греция | 18 | Мальта | 23 | Евросоюз | 26 | Словакия | 29 |
| Испания | 18 | Португалия | 23 | Румыния | 27 | Чехия | 29 |
| Швеция | 21 | Британия | 24 | Эстония | 27 | Италия | 30 |
| Германия | 21 | Словения | 25 | Польша | 27 | Франция | 30 |
| Ирландия | 21 | Дания | 26 | Латвия | 27 | Болгария | 31 |
| Австрия | 22 | Финляндия | 26 | Литва | 27 | Венгрия | 32 |
Таким образом, результаты исследования позволяют ответить на вопрос, каким образом современная Великобритания влияет на политическую конфигурацию и вектор Евросоюза. Как показывает анализ, увеличение доли Великобритании в ВВП Евросоюза усиливает следующие тенденции: больше всего воз-растает влияние левоцентристов и центристов за счёт ослабления влияние правых. Значительно меньшее влияние оказывается на крайне левых, левых, правоцентристов и крайне правых, позиции которых имеют тенденцию к ослаблению.
М.В. Минаев*
«ОСОБЫЕ ОТНОШЕНИЯ» БРИТАНИИ И США
В ПЕРВЫЙ ГОД КОАЛИЦИОННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
Общее состояние британо-американского партнёрства
В отношениях с США коалиционный кабинет Дэвида Кэме-рона и Ника Клегга в первый год своего правления стремился следовать принципам мягкой «депуделизации» (de-poodlificati-on). Главным вдохновителем более прагматичного издания «осо-бых отношений» стал глава Форин-офис У. Хейг. Ещё в статусе теневого министра он заявил о необходимости снизить зависимость Британии от США на международной арене. В понимании Хейга, отношения Лондона и Вашингтона должны быть «твёрдыми, но не раболепными»[171]. В качестве руководителя МИД он принялся воплощать свой подход на практике. Первый визит Хейга в США (14 мая 2010 г.) сразу же прошёл под знаком сни-жения односторонних обязательств со стороны Лондона. Хейг, подтвердив прочность двусторонних связей, отметил, что в вы-боре модели поведения во внешней политике Великобритания будет ориентироваться, прежде всего, на собственные интересы[172].
Рациональный подход к отношениям с США взяли на вооружение и другие представители коалиционного кабинета. Например, канцлер казначейства (министр финансов) Дж. Осборн и министр обороны Л. Фокс. В ходе поездки в США в июле 2010 г. Кэмерон отказался поддерживать американский сценарий стабилизации экономики стран Европейского союза и оставил без чёткого ответа требования Белого дома расследовать причастность нефтегазовой корпорации Би-Пи к освобождению ливийского террориста Абдель аль-Меграхи. На переговорах с министром финансов США Т. Гайтнером в конце мая 2010 г. Осборн скептически оценил американский подход к решению проблемы дефицита госбюджета. Лондон сделал выбор в пользу франко-германской модели, основанной на жёсткой бюджет-ной экономии и сокращении государственных расходов. В свою очередь Фокс в ходе неоднократных консультаций с главой Пен-тагона Р. Гейтсом подчёркивал осторожное отношение Велико-британии к возможным силовым инициативам США на мировой арене.
Основной причиной выбора Даунинг-стрит в пользу подчёр-кнуто сдержанного диалога с Белым домом стало то, что «особые» британо-американские отношения перестали приносить Лондону прежние дивиденды. С 1990-х гг. феномен «особого» партнёрства начал последовательно размываться. Соединённое Королевство утратило статус единственного преференциального союзника Соединённых Штатов. Схожие по своему содержа-нию контакты у США сложились с такими странами, как Кана-да, Австралия, Израиль, Мексика, Саудовская Аравия, Польша. От Вашингтона они стали получать сопоставимые или даже превышающие британские бонусы, прежде всего, политическо-го и военно-технического характера. В то же время степень во-влечённости этих государств в поддержку внешней политики Америки была заметно ниже, чем у королевства.