родственникам не свидетельствовать против родственников в суде?
С такими мыслями. с такой концепцией я, пожалуй, согласился бы поехать
в командировку по письму. Добавлю к сказанному "узелки на память".
"Узелок" первый. Что дает нам созданная концепция (я имею в виду чисто
практически)? Она помогает журналисту очертить круг лиц, с которыми он
должен иметь дело в командировке. Дает возможность поставить перед ними
заранее обдуманные вопросы, что решительно облегчит получение правильных
ответов, среди которых журналист сможет выбрать типичные, вполне
соответствующие его мыслям. Наконец, поможет очеркисту предложить позитивную
программу, пригодную для решения не только конкретной ситуации, но и
ситуаций аналогичных, то есть программу преодоления наметившейся тенденции к
"похолоданию".
Можно было бы продолжить перечисление "выгод", но не хочу сам себе
перебегать дорогу, поскольку основательный разговор о практической ценности
выработки концепций у нас впереди.
"Узелок второй. Откуда, спрашивается, берутся у журналиста мысли, что
складываются в концепцию? Приходят по наитию? От большого ума? Полноте!
Во-первых, они вполне рядовые и обычные для любого информированного
газетчика. более того, обязательные для него. Во-вторых, набраться их вовсе
не трудно. Надо читать, говорить с умными людьми, регулярно просматривать
газеты, внимательно слушать коллег, кое-когда почитывать специальную
литературу.
Наконец, нужно найти какой-то способ фиксировать полученные сведения и
систематизировать их. Единый рецепт в данном случае предложить трудно. Все
очень индивидуально.
Мне известен журналист, который ведет тематическую картотеку и
постоянно заносит в нее все, что рано или поздно может пригодиться в работе.
Несколько лет назад и я завел дневник, куда даже ночью не ленюсь записывать
мысли и сведения, меня поразившие. Подобного рода фиксация нужна не для
того, чтобы была шпаргалка "на черный день", а для того, чтобы отложить в
голове знания хотя бы с помощью разового фиксирования. Приложить потом эти
знания к конкретному редакционному заданию, право же, дело техники.
"Разрешите любить!" Последний пример выработки концепции:
"Редакция, разрешите любить! Или нет, лучше - верните любовь! Ту
любовь, о которой вы так хорошо пишете! Простите, я хочу сказать, что о
любви писать вообще невозможно. Я буду писать о чувствах. Но вам нужны
факты, что ж, факты есть.
Мне семнадцать лет, я ученик десятого класса. Далее: поступал на
подготовительные курсы. Бросил. Занимался спортом - бросил. Увлекся
электроникой - бросил. Увлекался музыкой - бросил. Писал стихи - бросил.
Любил - люблю!
Кто может запретить мне любить? Кто? Зачем они это делают, зачем
врываются в душу, пытаются вырвать самое дорогое?!
Все началось с того, что я стал плохо заниматься, но как им объяснить,
что я не могу больше, не могу! Довольно, сколько можно жить по маминой
указке! Они никак не хотят понять, что мне не пять и не пятнадцать лет. Они
не принимают тех изменений, которые произошли во мне. В последнее время я
чувствую, у меня появился какой-то цинизм мыслей, я стал более раздражителен
и невыдержан, но ведь это же не основание говорить мне: мы хотим спасти в
тебе человека, тебе надо поступать в институт, получать диплом и "право на
жизнь", устроиться в хорошем городе инженером, а не гнуть спину рабочим, а
ты еще о чем-то думаешь, о "какой-то" любви!
Меня это страшно взбесило, и я бросил учебу. А они злятся и смеются над
моим чувством, постоянно оскорбляют ее и меня.
Что мне делать? Что?!
Ударить отца? Так я убью его. Как я их презираю! Я несколько раз убегал
из дома, за что получил сенсационную известность. Меня ловили и возвращали
назад. Во всем районе меня называют "шальной турист".
Вы, конечно, скажете, что я делаю "не то": через каких-то шесть месяцев
кончил бы школу, и тогда "свободен". Согласен. Но почему же за меня должна
страдать она, ведь не могу же я ее не любить. Как смотреть ей в глаза после
того, как встают на родительском собрании и при всех оскорбляют девушку, да
так, как могут одни только взрослые! Зачем после всего этого я должен быть с
ней рядом, в одном классе, за соседней партой?
Вы не поверите, но я был почти на всех предприятиях района: в карьере,
на рудообогатительной фабрике, в туннельных проходках, но нигде меня не
берут, ну, конечно, хотят "спасти человека"! Тут уж действует самый главный
председатель райисполкома, он даже грозил мне, что если бы мои родители не
были учителями, он нашел бы на меня управу.
Где же выход? Мне пришлось сказать ей: "Не люби, не надо, так будет
лучше!" - "Ты трус! Ты боишься!" - выкрикнула она.
Редакция, верните любовь! Напечатайте это письмо. Пусть знает она,
пусть знают все: я люблю ее, слышите, я люблю!!!"
Письмо анонимное: обратного адреса нет, подписано "Сергей Т.". Но найти
автора в принципе несложно, так как анонимность прозрачная: город известен
по штемпелю на конверте, юноша учится в десятом классе, родители - педагоги,
в дело вмешивался председатель райисполкома, прозвище парня - "шальной
турист" - этого сверхдостаточно, чтобы расшифровать таинственное "Сергей
Т.". Но стоит ли искать юношу, если он этого не хочет? - и такие вопросы
приходится решать журналистам.
Отложим пока этот вопрос до выработки концепции. Какие же мысли
навевает прочитанное нами письмо?
Во-первых, мы сталкиваемся с вечной темой - темой любви, которой, как
известно, все возрасты покорны, с одной стороны, а с другой - далеко не все
возрасты одинаково относятся к тезису о покорности. Сколько писано об этом,
сколько снято фильмов, сколько поставлено пьес! Школьник любит школьницу,
родители против, вмешиваются педагоги - начало бродячего сюжета,
одновременно старого и молодого, но неизменно трогающего читателя. На моей
памяти, к примеру. двадцатилетней давности материал А. Каплера "Сапогом в
душу", напечатанный в "Литературной газете" и наделавший много шума. Быть
может, повторить? Время идет, появился новый читатель, ему неведомы прежние
публикации, тем более повторять никогда не вредно.
Однако, и это уже будет "во-вторых", с течением времени меняется не
только читатель, но и содержание проблемы. "Раньше голубей было больше, а
гадили меньше!" - даже в этом суждении пожилой дамы я улавливаю некую общую
справедливость "постановки вопроса".
Иное содержание любви - с чем оно связано? Полагаю, кроме прочего, с
архисовременным явлением, называемым акселерацией. Откуда она взялась и
надолго ли, никто толком не знает. Но факт остается фактом: происходит обгон
интеллектуального роста физическим. Современные юноши и девушки, сохраняя
"прежний" интеллект, по крайней мере по глубине его, физически так
развиваются, что даже страшно становится. Из-за резко увеличенного потока
информации и ее доступности им известно сегодня то, что в прошлом веке не
снилось даже старцам.
Но более всего беспокоит в подростках продиктованное акселерацией
стремление считать себя взрослыми: брать взрослую ответственность (а на
каком основании?); по-взрослому решать (но чем решать?); по-взрослому
любить, но так и не преодолев инфантильности и "детскости" чувств, не говоря
уже о "детскости" забот, связанных, положим, с учебой. Физически и
физиологически они, возможно, к этому готовы, а интеллект, психика отстают,
и вот тут-то и может поломаться человек - как важно это понимать нам,
взрослым!
Профессиональные охотники знают: от медведя надо убегать вверх по
склону горы, потому что большой вес не пустит животного в гору. Известны
случаи, когда дети, беря физические нагрузки взрослых, погибали от
инфарктов, не выдержав собственного веса: сердечко-то слабенькое! Вот так же
и психика подростка не всегда выдерживает, интеллект не всегда готов, и
чувства, не задубленные опытом, часто "пропускают". Уверен: бедного Сергея
Т. родители уже не раз показывали психиатру, а не успели - скоро покажут.
Если все так и это неизбежно, то как воздух необходима повышенная
чуткость взрослых к детям, а она в силу "похолодания" как назло пониженная.
Вот в чем, по-моему, самое страшное противоречие.
Если все так, необходимо предельно бережное отношение к первым чувствам
молодого человека, а оно, наоборот, предельно грубое, нетерпимое, без учета
акселерации, о которой мы почти ничего не знаем; и хотя наша опека подростка
вроде бы продиктована заботой о нем, основана по существу на равнодушии к
ребенку.
Если все так, вдвойне необходимо умное, тонкое, грамотное воспитание
детей, а оно, к сожалению, нередко безграмотное, примитивное, даже в таких
семьях, где родители, как у Сергея Т., педагоги. Что же позволяют себе
инженеры, бухгалтеры, слесари, трактористы, весьма далекие от педагогической
науки?
Мы постоянно твердим подросткам, что они уже взрослые, что несут
ответственность перед обществом. Мы делаем все, чтобы укоротить их детство,
но, может быть, усугубляем тем самым действие издержек акселерации? Не лучше
ли продлевать детство нашим детям, освободив их от ранней ответственности?
Не лучше ли блокировать акселерацию вовсе не стремлением как можно раньше
закрепить детей за профессиями, а созданием реальных условий для истинно
детских забав, желаний, мыслей и чувств? Могу с уверенностью сказать, что
Сергей Т., прожив на белом свете семнадцать лет и побывав за это время на
всех предприятиях района, ни разу не лазил по веревочной лестнице, не играл