в "Али-Бабу и сорок разбойников" или в "трех мушкетеров" и не испытывал
потребности в нормальной дружбе с девчонкой из своего класса. Куда девалось
это спокойное понятие "дружба", как и когда девальвировалось?
Вот примерно мысли, с которыми можно ехать в командировку по письму
Сергея Т. Они полемичны? Способны вызвать читательские возражения? Вполне
возможно. Не поленюсь в таком случае еще раз напомнить: мне важно
продемонстрировать в данный момент не столько суть проблемы, сколько
механизм формирования концепции, необходимость современного и относительно
свежего подхода к любой теме, даже такой "вечной", как тема любви.
Теперь завяжем небольшой "узелок" на память. Дело в том, что изложенной
концепции все же недостаточно, чтобы ехать в командировку и вплотную браться
за сбор материала. Концепция должна быть обоснована в полной мере, а личного
опыта и личных знаний журналиста обычно хватает для того, чтобы ее наметить.
Следовательно, надо по уже намеченным маршрутам набираться фундаментальных
знаний. Полезно, в частности, обращение к словарям, например к словарю
"живого великорусского языка" В. И. Даля. Вот уж истинный клад для нас,
журналистов! Словарь назван толковым потому, написал В. И. Даль, что он не
только переводит одно слово другим, но и толкует, объясняет подробности
значения слов и понятий, им подчиненных26. Добавлю: и дает толчок для
раздумий.
Попробую на примере письма Сергея Т. продемонстрировать полезность
союза со словарем. Выпишем для начала несколько понятий, которыми мы
пользовались, размышляя над письмом, в надежде на то, что Даль поможет нам
проникнуть в их глубину.
Итак: "любовь", "похолодание", "акселерация", "ответственность" -
достаточно? Признаюсь: рискую, потому что еще не знаю, что подарит нам Даль.
Теперь - к словарю! "Любовь" - страсть, сердечная привязанность, склонность,
вожделение - несколько толкований. А какое из них более всего подходит к
нашему случаю? Кто может утверждать, что чувство семнадцатилетнего Сергея к
однокласснице было "страстью" или "вожделением"? Быть может, всего лишь
"склонностью" к ней, "сердечной привязанностью", что, по Далю, тоже
"любовь"? И только стереотипное отношение взрослых к самому факту отношений
юноши и девушки вызвало всеобщий ажиотаж и спровоцировало аффектацию Сергея?
Подобный ход мыслей должен побудить нас к тактичному выяснению "качества"
Сережиной любви. А затем, возможно, мы получим основание сказать его
родителям: "Уважаемые папа и мама, зачем вы понапрасну паникуете? Не
трогайте сына! То, чего вы так боитесь, называется "привязанностью", которая
либо пройдет, либо укрепится, но для того и другого нужно время. Его хватит,
чтобы Сергей закончил десятый класс и спокойно выбрал себе профессию. Но
только не лезьте ему сапогом в душу!"
И еще у Даля: "Нет выше той любви, как за друга душу свою полагать"27 -
новая краска для правильного толкования поступков Сергея.
"Похолодание" - среди прочего вдруг натыкаемся в словаре: остывание!
Выходит, если говорить о людях, они холодеют не только "со стороны", как от
лютого ветра, но еще "изнутри" - остывают, растрачивая тепло. Что-то в них,
значит, было, да остыло! А что в таком случае было у родителей Сергея, когда
и как истратилось?
"Акселерация" - увы, у Даля нет такого понятия, оно слишком новое, да и
слово иностранное однако в переводе "акселерация" означает "убыстрение".
Смотрим: "Убыстрить - дать чему-то более успешный ход". Успешный?! А мы
невольно относимся к акселерации только лишь как к несчастью. Свежее
толкование Даля помогает найти в акселерации и нечто положительное,
"успешное".
"Ответственность" - интересно, есть у Даля? Есть. Как производное от
слова "отвечать". Читаем: "Ответственность - долг дать в чем-то отчет". И
все. Кому отчет и в чем, неизвестно. Однако понятно, что Даль понимает
"ответственность" не как, положим, долг трудиться, а как долг дать отчет,
трудиться же вроде бы не обязательно. Ну что ж, посмотрим, в таком случае,
как толкуют понятие современные словари. Находим в "Энциклопедическом":
"Ответственность - государственная, гражданская, по обязательству,
солидарная..." - но опять без расшифровки, без упоминания социальной
ответственности и даже ответственности перед обществом. Выходит, отстал
словарь от жизни? Предположим. Как же нам теперь выпутываться из лабиринта?
Скажу так: прекрасно то, что мы в него попали, потому что немедленно
оказались в положении людей ищущих и думающих. Спасибо Далю.
Я попытался - надеюсь, не безуспешно - продемонстрировать полезность
(во всяком случае не вредность) углубления наших знаний с помощью словарей.
Всего лишь только словарей. Добавлю к сказанному, что обращение к опыту
прошлого ничуть не мешает осовремениванию "вечных" понятий при условии, если
сам журналист современен в истинном смысле этого слова, то есть находится в
курсе самых последних теорий и представлений, живет заботами и проблемами
сегодняшнего дня, не отрывается от действительности, не тонет в прошлом и не
витает в безоблачном и слишком отдаленном будущем.
На этом готов считать наши размышления вокруг письма Сергея Т.
законченными.
Теперь в путь?
Мешающие детали. С мыслями в голове действительно не страшно
отправляться в путь. Есть возможность заранее выработать тактику и стратеги
ю сбора материала, вести поиск не разбросанно, а четко, целеустремленно, без
суеты; обеспечить логику будущего повествования; наконец, попросту
сэкономить время в командировке, действуя не по наитию, которое бывает
обманчивым, а по плану, позволяющему тщательно и спокойно собрать "урожай"
до последней крупинки. Короче говоря, выигрыш налицо.
А есть ли проигрыш? В свое время, говоря о создании концепции, я как бы
разделил ее на две части, одну назвав "предварительной" и отведя ей место до
сбора материала, а другую - "окончательной", подправленной жизнью. Зачем
нужна первая? Чтобы планировать сбор материала. Зачем нужна вторая? Чтобы
стать конкретной, объективной и правдивой моделью будущего произведения.
Так говорил я, уступая потенциальным противникам создания концепции до
сбора материала. Но вот наконец пришло время задать вопрос: если обе
концепции полностью совпадут, то есть материал, собранный журналистом,
подтвердит "предварительную" настолько, что она превратится в
"окончательную", будет ли это показателем высокого уровня журналистской
работы? Да, будет: жизнь подтвердила то, что журналист предвидел, - в этом и
заключается, наверное, истинное мастерство. Ну, а если "половинки" не
совпадут? Если собранный материал "предварительную" не просто подправит, а
полностью опровергнет "окончательной", подправленной жизнью. Зачем нужна
первая? Чтобы планировать сбор материала. Зачем нужна вторая? Чтобы стать
конкретной, объективной и правдивой моделью будущего произведения.
Так говорил я, уступая потенциальным противникам создания концепции до
сбора материала. Но вот наконец пришло время задать вопрос: если обе
концепции полностью совпадут, то есть материал, собранный журналистом,
подтвердит "предварительную" настолько, что она превратится в
"окончательную", будет ли это показателем высокого уровня журналистской
работы? Да, будет: жизнь подтвердила то, что журналист предвидел, - в этом и
заключается, наверное, истинное мастерство. Ну, а если "половинки" не
совпадут? Если собранный материал не просто подправит, а полностью
опровергнет "предварительную" концепцию? Вероятно, это будет показателем
низкого уровня журналистской работы. Вот почему я против деления на
"предварительную" и "окончательную" концепции: даже из педагогических
соображений не стоит закладывать в методику журналистской работы возможность
низкого уровня.
Однако это вовсе не значит, что концепция в принципе "неисправима".
Собирая материал, газетчик может столкнуться с фактами, которые "не лезут" в
его концепцию, мешают ей, портят ее стройность и отлаженность, нарушают ее
внутреннюю логику. Отказаться от них, не принимать их во внимание и всеми
силами охранять первозданность своей концепции - значит, мне кажется,
проиграть, перечеркнуть все выигрыши, полученные от предварительных
размышлений.
Нет, я не сторонник того, чтобы сдаваться в плен собственной концепции,
превратив ее в нечто, сделанное из нержавеющей стали. Концепция - понятие
резиновое. Она должна вмещать в себя любой материал, мешающий и не мешающий,
должна вмещать в себя жизнь, становясь от этого только богаче, правдивее и
убедительнее. "...Необходимо брать не отдельные факты, - писал В. И. Ленин,
- а всю совокупность относящихся к рассматриваемому вопросу фактов, без
единого исключения. ибо иначе неизбежно возникнет подозрение, и вполне
законное подозрение, в том, что факты выбраны или подобраны произвольно, что
вместо объективной связи и взаимозависимости исторических явлений в их целом
преподносится "субъективная" стряпня для оправдания, может быть, грязного
дела"28.
Так давайте присядем перед дорогой и поговорим подробнее о "мешающих
деталях" (термин А. Аграновского). Сделать это надо сейчас, не откладывая,
иначе, полагаю, будет поздно. Когда доберемся до технологии сбора материала,
нам уже не придется делить факты на "лезущие" и "не лезущие" в концепцию,