Куда энергия уходит из тела во время смерти? Природа располагает множеством подсказок, наводящих на вразумительные ответы. Возьмем, например, изменения тела, которые мы претерпеваем в течение жизни, начиная с детства, юности и заканчивая старостью, то есть изменения, которые происходят, пока человек остается в одном и том же теле. С точки зрения физиологии, клетки нашего тела постоянно разрушаются и умирают, и приблизительно через семь лет клеточная структура тела полностью обновляется. В «Человеческом мозге» профессор Джон Пфайфер замечает, что «в нашем теле нет ни одной молекулы, которая оставалась бы неизменной в течение семи лет». Он сравнивает живое тело с водоворотом. Существующая форма выглядит, как прежде, но все составляющие ее части стремительно меняются, достигая головокружительного темпа.
За семидесятилетний период жизни человек физиологически «умирает» и «возрождается» 10 раз; и хотя промежуточные «смерти» не подразумевают реинкарнации как таковой, они предоставляют нам замечательную возможность взглянуть на свои прошлые «жизни»: младенчество, детство, юность и зрелость. Строго говоря, это не предыдущие жизни: имеющиеся факты свидетельствуют о том, что реинкарнация крайне редко позволяет сохранять воспоминания о предыдущих жизнях в новой жизни. Эти прежние физические «я» больше уже не существуют. Разные тела, одна и та же личность — вот простое упражнение для развития способности различать духовное и физическое «я», видеть разницу между тем, чем мы себе кажемся, и тем, чем являемся на самом деле11.
А что касается потери памяти при переходе от одной жизни к другой, то в настоящее время имеется достаточное количество все прибывающих научных данных, убедительно объясняющих причину забывчивости. У подопытных животных потерю памяти вызывает, по-видимому, большое количество окситоцина, одного из гормонов задней доли гипофиза, который повышает частоту сокращения матки во время родов и предотвращает последующее кровотечение. Даже хорошо тренированные животные теряют способность выполнять какие бы то ни было легкие задачи. Вследствие того, что на последних стадиях беременности материнский окситоцин передается ребенку, можно не без основания полагать, что этот естественный наркотик подобно сильному напору струи уносит память о прошлых инкарнациях с осознанными воспоминаниями о рождении12. Нельзя сказать, что стирание воспоминаний с грифельной доски памяти не происходит в жизни вне утробы матери. Неспособность зрелых людей с проницательным умом воскрешать в памяти ранние годы своей жизни и частая утрата способности вспоминать у пожилых — все это, возможно,
естественный процесс вытеснения относительно несодержательной информации из осознанной памяти. Кроме того, несомненно, что вселение забывчивости в душу, которая получает новое рождение, является проявлением милосердия: вообразите себе это тяжелое испытание — в попытках прожить одну жизнь терзаться воспоминаниями о другой. Нам было бы гораздо сложнее строить отношения с новыми семьями и друзьями, усваивать необходимые уроки жизни, если бы нам приходилось возвращаться в мыслях к семьям и друзьям из прошлых воплощений. Прошлые привязанности и утраты могли бы лишить смысла новые события жизни.
Бенджамин Уокер в своей блестящей книге «Маски души» очень убедительно пишет о реинкарнационной забывчивости:
Этому может быть несколько объяснений. Для начала стоит упомянуть об утрате переживания смерти, случившейся в предыдущем воплощении, которая изглаживает из памяти большую часть воспоминаний того, что с нами происходило. В свою очередь, в новой жизни, когда ум опять готов к свежим переживаниям, травма рождения фактически стирает все, что было прежде. Не следует забывать, что тело — место расположения органов чувств и инструмент вовлечения нас в материальный мир — можно рассматривать и как помеху, и как помощника нашей способности вспоминать прошлое. Возможно, воспоминания о предыдущей жизни значительно усложнили бы наше современное существование. Они внесли бы ненужную путаницу, заставив нас в настоящей жизни одновременно столкнуться с проблемами нескольких и более жизней.
Опыт каждой жизни — это часть процесса обучения, и по достижении определенного уровня мы совсем не обязательно должны помнить стадии, которые проходили до этого. Мы не помним свои первые нерешительные попытки научиться ходить, говорить, читать или писать. Кроме того, утверждают, что воспоминания служат человеку помехой в испытаниях. Борьба души, продолжающаяся из жизни в жизнь, должна быть свободна от пагубного влияния ее прошлого13.
Реинкарнация и западная культура
Хотя идеи реинкарнации обычно связывают с великими мыслителями Востока, это понятие имеет длинную, славную историю и в западной культуре. Известный историк Сирани Дер Нерсессян, например, говорит: Вообще непонятно, насколько глубоко идеи Востока проникли в греко-латинский мир: со времен Александра Македонского рост скептицизма там обусловливался противодействием влиянию Индии 14.
Дер Нерсессян упоминает, что Аполлоний, знаменитый философ-пифагореец, живший до нашей эры, совершил путешествие из Эфеса в Индию и многие секреты брахманов, заимствовав их там, привез на Запад15. Греческий историк Геродот (V в. до н. э.) полагал, что египтяне были первыми приверженцами реинкарнации, но сами египтяне подлинным источником представлений о трансмиграции признавали Восток, в особенности Индию16. Ранние египетские записи свидетельствуют о том, как бог Осирис, олицетворяющий эзотерическое знание, был завезен из Индии в Египет, приняв форму пятнистого быка, поэтому все последователи Осириса верят, что бог перевоплотился (реинкарнировал) в быка. Подобно древнеиндийским традициям, у древних египтян представления о реинкарнации распространялись и на различные виды животных17.
Ричард Гарб, возможно, являлся в свое время (конец XIX века) наиболее известным знатоком Индии, и хотя его труды написаны с позиции христианства, он, тем не менее, утверждал, что Индия оказала изначальное влияние на развитие древнегреческой и,следовательно, всей западной мысли в целом18. Историк-индолог Артур Осборн развил эту идею. Он утверждает, что такими восточно-индийскими практиками и обычаями, как холицис-тическая медицина, вегетарианская диета и религиозный мистицизм, постепенно прокладывался путь в западную философию и литературу. Осборн и другие ученые XIX века утверждают, что впервые на Западе услышали о реинкарнации благодаря влиянию Индии на западных философов и писателей.
Мартин Нильсон, современный европейский философ, — представитель группы ученых, которые полагают, что идеи реинкарнации могли развиться в греческой мысли независимо от влияния Востока. Видный писатель-философ Герберт Лонг согласен с Нильсоном, но отмечает, что, возможно, восточноиндийская философия все же внесла сюда свой вклад. Лонг посвятил много страниц теории «местного происхождения», гласящей, что, хотя отдельные схожие идеи могут иметь независимое друг от друга развитие, учение о реинкарнации в целом как зрелое онтологическое мировоззрение своими корнями, по всей вероятности, уходит в Индию19 , В поддержку своей теории он отмечает, что реинкарнация являлась частью Элевсинских Мистерий, которые связывают с философами XV века до н. э. из Элевсиса, небольшого городка в четырнадцати милях к западу от Афин. Эти мыслители были известны тем, что многие свои идеи заимствовали из регулярных путешествий в Индию. Являясь предшественниками классической греческой мысли, они полностью разделяли теорию реинкарнации, и многие писатели, подобно Лонгу, приходят к заключению, что именно благодаря им это учение так широко представлено в древнегреческих текстах.
На Западе реинкарнационистские идеи восходят к VI веку до н. э., приблизительно ко временам Орфея и, немного позднее, Пифагора. Сократ, о котором мы знаем по сочинениям его ученика Платона (III в. до н. э.), трактует значение слова «душа», ссылаясь на орфических поэтов20. Они рассматривали тело как темницу для души, отбывающей тюремное заключение в материальном мире. Орфизм развился в оккультное течение и получил известность благодаря связи с популярным богом Дионисом (еще одно имя, неразрывно связанное с реинкарнационистским мышлением).
Имя Пифагора также тесно связано с ранним учением о реинкарнации. В «Метаморфозах» Овидия приводится речь Пифагора, в которой он полностью поддерживает идею трансмиграции. Согласно Диогену Лаэртию (I в. н. э.), одному из известнейших биографов Пифагора, великий философ был первым, кто сказал: «Душа, попадая то в одно существо, то в другое, движется, таким образом, в круговороте, предписанном необходимостью»21.
В изложении Ксенофона мы находим одно из самых известных свидетельств верования Пифагора в реинкарнацию:
Однажды, говорят, он проходил мимо и, заметив, что мучают щенка, пожалел его и сказал: «Перестаньте! Прекратите эти ужасные побои, потому что на самом деле это душа человека, бывшего моим другом. Я узнал его, как только услышал этот громкий крик22.
Кроме того, Диоген записал, что Пифагор заявлял, будто он способен воскрешать в памяти свои прошлые жизни. Ямблих, биограф IV века н. э., добавляет, что Пифагор к тому же старался помочь и другим восстанавливать детали из их прежних жизней23.
Имена двух других древнегреческих философов, хотя и не таких популярных, Пиндара и Эмпедокла, также связывают с учением о реинкарнации. Пиндар прославился как один из величайших лирических поэтов Греции; в первой половине V в. до н. э. его стихи служили популярным источником сведений о реинкарнации. Гордон Кирквуд пишет, что Пиндар был первым из греческих поэтов, который усматривал связь между справедливой наградой после смерти со справедливостью и высокими моральными качествами человека24. Эмпедокл же, расцвет деятельности которого приходился приблизительно на то же время, придавал значение другому аспекту трансмиграции. Он учил, что души этого мира первоначально были богами в высших сферах и пали в воплощенный мир из-за того, что совершали неподобающие поступки. Они осуждены, согласно Эмпедоклу, на 30 000 рождений, в разнообразных видах, включая рыб и растения. В конце концов, говорит он, душа восстановит свое естественное состояние в высшем духовном царстве, чтобы больше уже не рождаться25. По мере того, как мы приближаемся к временам Платона (на один-два века позднее), мы обнаруживаем всплеск подобных мыслей относительно реинкарнации. Этот выдающийся греческий философ, как и его учитель Сократ, бесспорно, были самыми ревностными из западных сторонников учения о реинкарнации. Несомненный вес и значение «метемпсихоза на Западе, — свидетельствует «Британника» (11-е изд.), — обусловлено тем, что его принимал Платон». Первое упоминание Платона о реинкарнации содержится в произведении «Мено», где Сократ отчетливо излагает и поддерживает эту идею. Позднее идея реинкарнации нашла более полное развитие в «Федо», где Сократ говорит, что душа невидима, ни с чем не смешивается, всегда одна и та же и вечна; что душа бессмертна и не перестает существовать после смерти. Сократ говорит, что в этой жизни существо на самом деле не узнает новое, а, скорее, припоминает истины, известные из прошлых жизней 26.