При многоженстве привилегированным положением пользовалась первая жена (бәйбiше), отношения жен были непростыми, поэтому состоятельные люди, позволявшие себе иметь несколько жен, каждой жене выделяли отдельное хозяйство. Бедняки зачастую не могли позволить себе даже одной жены, поэтому нередко женились только в возрасте 30-40 лет, когда собирали достаточные средства для калыма. Неравенство женщины и мужчины в патриархальном обществе выражалось в размере куна (плата за убийство), который оценивался в два раза меньше, чем кун за голову мужчины. Женщина не имела права проявлять инициативу развода, в то время как мужчине, по мусульманскому обычаю, достаточно было объявить об этом жене, трижды повторив слово талақ. Редкими исключениями были такие обстоятельства, когда молодая жена могла доказать супружескую несостоятельность мужа, либо когда женщину 30-40 лет выдавали по левиратному обычаю за мальчика 10-12 лет. Материалы свидетельствуют также о том, что иногда, при вмешательстве влиятельных родителей, женщина обращалась в суд биев с просьбой избавить от издевательств мужа-тирана или от мужа, не способного прокормить семью. Во всех случаях дети оставались у отца или у его родственников (за исключением грудных детей). Вместе с тем казашки имели относительно большую самостоятельность и свободу в семье, по сравнению с женщинами других стран Востока. Так, кочевой образ жизни определил следующие особенности: женщины-казашки не закрывали лицо паранджой, были прекрасными наездницами; наравне с мужчинами участвовали в ведении хозяйства, осуществляя перекочевки; заменяли мужчин во время военных действий, управляя оставшимся хозяйством, стариками и детьми; были относительно свободны в добрачный период. Известно немало случаев, когда род возглавляла женщина, обычно вдова сильного правителя. Одними из самых сложных и щекотливых вопросов судебного института биев в традиционном казахском обществе считались жесiр дауы (букв.: “спор вдовы”) и қыз дауы (букв.: “спор девушки”) - тяжбы, вовлекавшие порою многочисленные роды и племена в междоусобные войны. Такие тяжбы нередко завершались в пользу женщины, посмевшей заявить о своих правах.
В целом, положение женщины во многом определялось как имущественным состоянием, так и социальным статусом. Так, девочек воспитывали в строгости под наблюдением матери или других старших женщин в семье, но одновременно дочь, особенно замужняя, пользовалась привилегиями. Видимо, в виде пережитка эпохи матриархата дочь после замужества приезжала на некоторое время в отчий дом. Этот обычай сопровождался рядом ритуалов. Процедура замужества проводилась в основном с участием матери, которая сопровождала дочь в дом жениха и при возможности оставалась с ней на определенный срок. Дочь имела право на почетное место (төр) наравне с мужчинами, если находилась среди своих родственников (төркiн).
Наибольший отпечаток патриархального уклада жизни отразился на специфике положения невестки/снохи. Многочисленные запреты, существовавшие во взаимоотношениях лиц, особенно сильны по отношению к невестке (Маковецкий 1886; Максимов 1908; Самойлович 1915; Дыренкова 1927; Кисляков 1969; Аргынбаев 1996; Казахи 1995 и др.). Молодая сноха до рождения ребенка не должна была показываться свекру, не имела права пройти к почетному месту в юрте, называть по имени старших родственников мужа, а также младших деверей и золовок. Соблюдая табу, она должна была пользоваться эвфемизмами или придумать собственные прозвища. Как уже отмечалось, подобные ограничения еще довольно распространены среди сельского населения и имеют место даже в городских семьях, являясь частью современного казахского этикета. Даже высокий общественный статус женщины не освобождает ее от соблюдения этих норм.
Кратко характеризуя положение казахской женщины-матери в современном обществе, можно отметить следующие моменты.
Исследователи отмечают сохранение в современном казахском обществе патриархально-родовых традиций. Как полагает Н.Н. Камбарова, причины кроются в особенностях семейного быта, в том, что “семейные отношения, сохраняя отчасти интимный, личный и обособленный характер, <…> скрыты от контроля со стороны общественности” [Камбарова 1966: 17]. Вместе с тем советская власть дала женщине экономическую независимость и равные с мужчиной права, и тенденция эта получила развитие в постсоветский период. Так, казахстанская женщина не утратила своего общественного статуса, ограничившись рамками семьи, более того, активно подключилась к деятельности в новых для нее сферах. Женщины в бизнесе, в политике; женщины, поднимающие проблемы гендера и пр. - в современном казахском обществе достаточно распространенное явление. В Республике Казахстан, по данным ученых, женщины составляют 51% от всего населения. Из числа обучающихся в вузах - 52% - девушки, 28% тех, кто занимается бизнесом - женщины, а в парламенте страны их 10%. 52% работающего населения РК - женщины. Как ни парадоксально, однако именно повышение уровня социальной активности женщин позволило выявить массу проблем, обусловленных “неравенством полов”, среди которых: высокий процент женской безработицы (57-60% всех безработных), “традиционные стереотипы семейных ролей”, необходимость “совмещения трудовой деятельности и домашнего хозяйства, а также выполнения функций материнства” и пр., см. подробно: «Гендерное неравенство» [Булатова 2000: 73-83].
Положение казахской женщины-матери, кардинально изменившееся в советскую эпоху (запрет многоженства, левирата, сорората; обретение социальной свободы на основе равноправия с мужчинами, доступ к образованию; участие во всех общественных институтах, вплоть до парламента), одновременно характеризуется тем, что, пользуясь всеми гражданскими свободами и имея достаточно высокий социальный статус, женщина-казашка в современном быту все же подчиняется нормам морали, обусловленным особенностями национальной культуры с ярко выраженным патриархальным началом, которые приобрели форму этикета. В целом, эта объективная сторона современной казахской культуры и отражается в языковых фактах, обусловив структуру концепта мать/ана в казахской концептосфере и картине мира казахскорусских билингвов.
Абай тiлi сµздiгi / Жалпы ред. басќарѓан А.Ысќаќов. – Алматы: Ѓылым, 1968. – 734 с.
Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка / Под ред. Л.А.Чешко. Изд. 4-е, репродуктивное. – М.: Русский язык, 1975. – 600 с.
Бектаев Ќ., Ахабаев А., Керiмбаев Е., Молдабеков Ќ. Ќысќаша ќазаќша-орысша сµздiк / Бас редактор Р.Н.Нурѓалиев. – Алматы: Ќазаќ совет энциклопедиясыныњ Бас редакциясы,1991.– 256 с.
Бектаев Ќ. ‡лкен ќазаќша-орысша, орысша-ќазаќша сµздiк. – Алматы: Алтын Ќазына, 1999. – 704 с.
Болѓанбаев Є. Ќазаќ тiлiнiњ синонимдер сµздiгi. -Алматы: Ќазаќтыњ Мемлекеттiк Оќу-педагогика баспасы, 1962. – 456 с.
Борохов Э. Энциклопедия афоризмов (В мире мудрых мыслей). – М.: АСТ, 2000. – 672 с.
Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4-х т. – М.: Русский язык, 1989. – Т. 2. – 779 с.
Даль В. Пословицы русского народа. – М.: ОЛМА-Пресс, 2000. – 608 с.
Казахско-русский словарь / Под ред. Р.Г.Сыздыковой и К.Ш.Хусаин. – Алматы: Дайк-Пресс, 2001. – 1008 с.
Казахско-русский, русско-казахский терминологический словарь.
Ќазаќша-орысша, орысша-ќазаќша терминологиялыќ сµздiк: История. – Алматы: Рауан, 2000. - Серия 24.– 306 с.
Казахско-русский, русско-казахский терминологический словарь. Ќазаќша-орысша, орысша-ќазаќша терминологиялыќ сµздiк: Педагогика и психология. – Алматы: Рауан, 2000. – Серия 25.- 286 с.
Казахско-русский, русско-казахский терминологический словарь. Ќазаќша-орысша, орысша-ќазаќша терминологиялыќ сµздiк: Литература и лингвистика. – Алматы: Рауан, 2000. - Серия 27. – 282 с.
Кењесбаев I. Ќазаќ тiлiнiњ фразеологиялыќ сµздiгi. – Алматы: Ѓылым, 1977. – 712 с.
Кiшiбай±лы С. Данасы бар елдiњ панасы бар: Маќал-мєтелдер, наќылдар. – Алматы: Рауан, 1998. – 128 с.
Ќазаќ тiлiнiњ диалектологиялыќ сµздiгi. – Алматы: Ѓылым, 1969. – 426 с.
Ќазаќ маќал-мєтелдерi. – Алматы: Ана тiлi, 1999. – 64 с.
Ќожахметова Х.К. Ќазаќша-орысша фразеологиялыќ сµздiк. – Алматы: Мектеп, 1988. – 220 с.
Ќазаќ тiлiнiњ сµздiгi / Жалпы ред. басќарѓан Т.Жан±заќов. – Алматы: Дайк-Пресс, 1999. – 776 с.
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы редакциясын басќарѓан
I.Кењесбаев. 2 томдыќ.– Алматы: Ѓылым академиясыныњ баспасы, 1959. –
Т. 1. - 337 с
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы редакциясын басќарѓан
I.Кењесбаев. 2 томдыќ.– Алматы: Ѓылым академиясыныњ баспасы, 1961. –
Т. 2. - 535 с.
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы ред. А.Ы.Ысќаќов. 10 томдыќ. – Алматы: Ѓылым, 1974. – Т.1. – 696 с.
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы ред. А.Ы.Ысќаќов. 10 томдыќ.– Алматы: Ѓылым, 1978. – Т. 3. – 735 с.
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы ред. А.Ы. Ысќаќов. 10 томдыќ.– Алматы: Ѓылым, 1983. – Т. 7. - 672 с.
Ќазаќ тiлiнiњ т‰сiндiрме сµздiгi / Жалпы ред. А.Ы. Ысќаќов. 10 томдыќ. – Алматы: Ѓылым, 1986.– Т.10. – 212 с.
Ќазаќша-орысша таќырыптыќ сµздiк / Ќ±растырѓан У.Жанпеисова, Х.Мауленов. – Алматы: ¤нер, 1997. – 160 с.