Модели НЛП в работе психолога, Гагин Тимур (стр. 8 из 61)

И, второе, нам важно, в какую сторону эти изменения: в сторону облегчения или усиления дискомфорта.

· Потому что мы ищем место, для клиента трудное и неприятное. А там, где клиенту хорошо, нам делать нечего.

Он расслабился или напрягся, глаза высохли или покраснели и увлажнились, руки легли на колени или вцепились в них (или судорожно задвигались у лица) и т.д. — вот что нас интересует.

Теперь о конкретном.

Лицо:

В верхней трети лица нас интересуют лоб, брови и переносица. Именно эта часть лица наиболее правдиво отражает эмоции. Труднее всего осознанно управлять положением бровей (кроме выражения удивления). Но и напряжения-морщинки на лбу и переносице, особенно сиюминутные, собранные и тут же распущенные могут прямо говорить об эмоциональном отклике.

· Кстати говоря, наиболее честной, несыгранной реакцией считается именно такая, промелькнувшая. Особенно это относится к удивлению. Брови, взвившиеся в удивлении и застрявшие там, в вышине — обычно свидетельствуют о наигранности. А вот дрогнувшие вверх-вниз — обычно об удивлении настоящем.

В средней трети лица мы наблюдаем глаза и нос. Точнее, крылышки носа и его кончик. Крылышки могут раздуваться и опадать. Кончик может подрагивать, подаваться вверх (задрал нос) и опускаться вниз (нос повесил).

Труднее с глазами. Тут целых две больших области. Первая — мелкие реакции мышц вокруг глаз и век (которые, собственно и придают глазам то или иное выражение). То, как закладываются и пропадают морщинки у глаз, как человек щурится или широко открывает глаза, с какой частотой моргает и как все это изменяется — тоже богатая информация о чувствах сидящего (обычно) перед нами человека.

Вторая область — движения зрачков, которые, по свидетельству Д. Гриндера и Р. Бэндлера, свидетельствуют об особенностях обработки информации и обращения к памяти.

Суть кратко: скольжение зрачков к верхним векам говорит о формировании или воспоминании зрительных образов, движения в средней области — о слуховых ассоциациях, воспоминаниях или фантазиях, а глаза, опущенные вниз (направо и прямо), свидетельствует об обращении к чувственному опыту, к ощущениям. Обращение глаз вниз влево подсказывает наблюдателю, что человек проговаривает что-то про себя.

Вот грузный, с мягкими чертами лица человек (пикник) то и дело смотрит вправо вниз, рассказывая о трудностях во взаимоотношениях. Получается, что опирается на ощущения. Так что о чувствах-ощущениях и будем сочувственно спрашивать.

А вот к женщине с богатыми модуляциями голоса и плавными движениями глаз вправо-влево по средней линии мы будем скорее — прислушиваться.

Ну и, соответственно, вместе рассмотрим ситуацию с тем, кто по любому поводу рассматривает потолок и внимательно относится к тому, как выглядит (одевается и ведет себя) сам, а равно придирчив к порядку и красотам вашего кабинета.

В нижней части лица нам интересен не столько рот (губы), потому что именно этой областью люди владеют обычно неплохо и могут изобразить губы практически какие угодно, сколько соотношение сиюминутного выражения этих губ с другими показателями владеющего клиентом настроения.

· Конгруэнтность. Помните?

Но особенно важны напряжения мышц челюсти. Вот зубы сжались — четче очерчена линия подбородка, резче легли тени, заиграли желваки. А вот мышцы челюсти расслабились, низ лица слегка расплылся, стал мягче.

· Обычно напрягаются-расслабляются еще и мышцы шеи.

Естественно, наиболее богатую информацию об изменениях в эмоциях пришедшего к нам человека дает сравнение и сопоставление изменений на всех трех лицевых уровнях. Эти уровни показывают одно и то же? В одной и той же степени?

· И если нет, то нас интересует в первую очередь то, что трудно сыграть-изобразить.

Женщина строгого вида пытается смеяться над своими неурядицами, но глаза красные и подбородок дрожит. Или, наоборот, мама рассказывает о своей озабоченности похождениями дочери, а лицо спокойное и улыбчиво-кокетливое. Человек хмурит брови, а челюсть расслаблена и губы сложены в усмешку.

· О чем, интересно?

Нам важны те мелкие изменения, которые не отслеживаются самим человеком — непроизвольные движения. Обычно они менее выражены и мелькают быстрее. Но нам важны именно они.

Тело:

Плечи могут опуститься безвольно, напрячься и подтянуться вверх (голова втягивается в плечи), они могут податься вперед или назад (или одно вперед, другое — назад), могут начать покачиваться из стороны в сторону или вперед-назад, увлекая за собой все тело, могут развернуться или съежиться, вызывая сгорбленность-сутулость.

· Естественно, что это не только плечи, а все туловище, но наблюдается легче всего все это именно в районе плеч. Кстати, мерное покачивание плеч выдает и дыхание.

Грудь и живот больше всего говорят о дыхании: здесь нас интересуют его изменения. Человек дышал ровно, но вдруг ритм сбился, задержался, участился. Пошли вздохи. Что-то напрягло? Задело? Расстроило? Или он хотел рассмеяться?

А вот ритм замедлился, выровнялся, углубился (грудь и живот колышатся реже, но увеличиваются на вдохе больше) — человек успокаивается? Или успокаивает себя? А если при ровном мерном дыхании колебаний живота и груди почти незаметно? Может быть, клиент входит в транс?

· А мы это планировали? Если нет, что мы будем делать?

Мы наблюдаем и изменение положения тела в пространстве. Человек подался вперед или откинулся? Развернулся к нам или отвернул голову, как бы рассматривая интерьер? Начал жестикулировать (и как — у лица, у груди, на уровне живота, одной рукой или обеими, от плеча, от локтя, от кисти… или просто дрогнули пальцы) или прекратил? Резко или плавно? Встал или сел? Или растекся на стуле? Подобрался? Поджал ноги? Вытянул? Расставил? Скрестил?

· Еще раз о главном: нас волнует не само положение тела, а когда (реагируя на какие слова, на какую тему) и как оно изменилось. Нам важны — изменения. Не будем уподобляться тем, кто твердо знает, что «сложенные на груди руки означают закрытость, а покачивание туфлей — сексуальный интерес».

Голос:

Какие изменения мы можем услышать в голосе клиента? Основных характеристик четыре: скорость, громкость, тембр и интонирование. Человек заговорил быстрее или замедлил темп речи? Стал говорить сбивчиво?

· Вообще замолчал? Нас интересует не молчание, а то, в каком месте оно вдруг возникло. А если человек только и делает, что молчит, то о чем он все-таки стал разговаривать?

Громче или тише, выше или ниже заговорил клиент? Может быть усилилась амплитуда и частота смены высоты и громкости речи? Как сильно? Где, на какой теме обнаружилось богатство интонационного рисунка, усилилась выразительность речи?

· А в каком месте наступила подчеркнутая монотонность и сдержанность? Нам это особенно важно, потому что явный уход от темы, демонстративное отсутствие интереса к ней — такой же явный сигнал о «попадании», как и слезы клиента.

Понятно, что здесь нужен особый навык наблюдательности — нам придется тренировать не столько внимание к видимым проявлениям, сколько чувствительность к изменению — звука. Сложность здесь заключается в том, что обычно мы не слушаем специально КАК именно говорит собеседник. Мы слушаем — содержание его речи. Слова. А здесь нам нужно, не упуская смысла слов, специально концентрироваться на своей собственной рекции на звучание. Вот нам что-то резануло слух. Что? Вот нас потянуло в сон. Почему? Вот что-то откликнулось в душе. Ага! А как это было сказано?

· И здесь уже можно говорить о собственной чувствительности на уровне ощущений, как еще об одном средстве наблюдения за происходящими изменениями.

Важно отметить: все это недостаточно знать. Это нужно специально тренировать. Отрабатывать — либо на специальных семинарах-тренингах, либо во время собственной работы.

За изменениями во внешности помогает следить такой прием: если смотреть не прямо на человека, а чуть мимо (например, мимо правого уха), то движение — то есть момент изменения — отслеживается быстрее и четче. Это связано с особенностью бокового зрения. Оно не различает цвета, но гораздо чутче реагирует на движущийся объект.

· Это можно потренировать. Если летним днем сидеть на лугу и смотреть расфокусированным взором в траву, в ней неожиданно обнаруживатся богатая и весьма переменчивая жизнь. Жуки и кузнечики, колыхание травинок, трепет лепестков — все это вдруг становится заметно. А если посмотреть в упор — все движение пропадет. Остается «фотография». На память.

Упражнение:

Его тоже можно делать в тройках. Тогда один человек наблюдает, второй — тот, кого наблюдают и третий — тот, кто наблюдает тоже и подсказывает первому упущенное. Работа проста и сложна одновременно. Первый отслеживает тонкие изменения в состоянии «подопытного», описывая детали изменения его внешности. Надо заметить как можно больше непроизвольных, мелких реакций. А третий подсказывает упущенное.

· Поначалу эта работа кажется нудной. Но это только до тех пор, пока не окажутся очевидными незаметные с первого взгляда (и часто весьма интересные) подробности. Куда он смотрит, когда погружается в воспоминания? Как он реагирует на вас? На ваши слова? Как часто вздыхает? Дрожат ли пальцы? Напряжены ли мышцы челюсти? Во время такого упражнения, чтобы убедиться, можно даже потрогать…

На всякий случай: мы не можем заметить все. Сознание человека воспринимает и обрабатывает одновременно семь плюс-минус два объекта. А ведь обычно мы еще и слушаем, что говорит клиент. Конечно, сознательно отследить все не удастся. Но — тренируясь в осознанном внимании к одному, другому, третьему нюансу поведения, мы приучаем себя делать это уже неосознанно, автоматически.