Для решения поставленных выше вопросов нами проведено обследование двух групп больных пожилого возраста, находившихся на стационарном лечении в отделении гериатрической психиатрии НИИ им. В. М. Бехтерева.
Первая группа состояла из 69 больных, 56 из них страдали атеросклерозом сосудов головного мозга, 13 — гипертонической болезнью. Средний возраст составил 68 лет. Мужчин было 22, женщин — 47.
Хроническими соматическими заболеваниями в степени легкой или умеренно выраженной декомпенсации страдали 27 человек; часто обостряющиеся соматические болезни с грубо выраженной декомпенсацией, частичным ослаблением способности к самообслуживанию наблюдались у 38 больных; у 4 человек отмечалась полная соматическая декомпенсация, они постоянно нуждались в постороннем уходе.
На передний план в клинической картине у 27 больных выступало слабоумие с амнестической дезориентировкой, либо амен-тивноподобное состояние спутанности. У части этих больных выраженное слабоумие сопровождалось тревогой и психомоторным беспокойством с грубыми поведенческими расстройствами; соматические нарушения, осложнявшие картину основного заболевания экзогенным налетом, наблюдались у 4 больных.
Что касается микросоциального окружения, то 9 (13%) больных жили с супругом, 23 (33,4%) — с супругом и детьми, 37 (53,6 %) — с детьми или дальними родственниками. Средний возраст «основного опекуна» составил 66 лет, среди них хроническими заболеваниями сердечно-сосудистой системы, органов дыхания, желудочно-кишечного тракта в степени легкой декомпенсации страдали 42 (60,8 %) человека; тяжелыми, часто обостряющимися заболеваниями с умеренно выраженной декомпенсацией — 18 (26 %) человек (у них способность оказывать помощь больному была частично снижена); грубая декомпенсация из-за тяжелых заболеваний, выраженное снижение способности обслуживать больного было у 9 (13 %).
У больных этой группы наблюдалась наиболее выраженная психическая и социальная дезадаптация, и именно здесь с особой силой «звучал» характер внутрисемейных отношений в связи с трудностью содержания больных в домашних условиях. Эти трудности значительно усугубляли возраст и соматические заболевания большинства опекунов. Наблюдались следующие типы отношения к больному старику: в 43 семьях родственники отказывались от старика и стремились поместить его в стационар; в 20 семьях больных старались «удержать», причем главным образом это было обусловлено рентными, меркантильными установками близких (использование жилплощади больного, его пенсии, ав-S томашины, дачи и др.).
Вторую группу обследованных составили 56 больных с функциональными психозами; 13 человек страдали инволюционным психозом, 24 — маниакально-депрессивным и 19 — шизофрени-I ей. Средний возраст — 66,8 лет. Мужчин было 12, женщин — 44.
В период обследования параноидный синдром выявлен у 22 больных, тревожно-депрессивный — у 25, меланхолический — у 4, астено-депрессивный — у 2, апато-абулический — у 3 больных. Психопатологическая симптоматика лишь в периоды обострения резко нарушала поведение больных, что приводило к помещению в стационар.
Хроническими соматическими заболеваниями в степени легкой или умеренно выраженной декомпенсации страдал 41 больной; тяжелыми, часто обостряющимися соматическими болезнями с грубо выраженной декомпенсацией, частичным снижением способности к самообслуживанию — 10, полная соматическая декомпенсация, постоянная нуждаемость в постороннем уходе наблюдалась у 5 больных.
Переходя к рассмотрению ближайшего окружения следует отметить, что 7 больных жили с супругом, 30 — с супругом и детьми, 19 — с детьми или дальними родственниками.
Что касается «основных опекунов», то среди них женщин было 37, мужчин — 19, средний возраст — 67 лет. Хроническими соматическими заболеваниями желудочно-кишечного тракта, органов дыхания, сердечно-сосудистой системы в степени легкой декомпенсации страдали 32 человека, 14 — тяжелыми, часто обостряющимися заболеваниями с умеренно выраженной декомпенсацией — у них способность оказывать помощь больному была частично снижена; грубая декомпенсация из-за тяжелых заболеваний, выраженное снижение способности обслуживать больного было у 10 человек.
В группе больных функциональными психозами отношение к больным в семьях заметно отличалось от наблюдавшихся в группе больных с выраженной деменцией. Так, в 39 семьях (главным образом больных с эндогенной и инволюционной депрессиями) после выписки больных домой, помимо контроля за приемом лекарств, близкие стремились предоставить старику возможность «играть» его прежнюю «роль» и выполнять связанные с нею семейные функции, подчеркивали его значимость для семьи, не допускали изоляции. В 3 семьях наблюдался отказ семьи от больного (при апато-абулическом синдроме); в 14 семьях, несмотря на негативные установки по отношению к больным, родственники продолжали с ними жить одной семьей из конъюнктурных соображений (предстоящее получение жилплощади, сохранение в семье пенсии и т.д.).
Таким образом, клинические особенности заболевания и связанные с ними изменения личности и поведения больных существенно сказывались на отношении семей к пожилым больным.
С другой стороны, больные с функциональными психозами (преимущественно депрессиями) оказывались значительно более чувствительными (по сравнению с больными органическими психозами) к тем положительным установкам, которые проявляли к ним члены семьи, что, может быть, делает правомерной постановку вопроса о целенаправленной коррекции имеющихся у них психических нарушений «семейными средствами». Поэтому важнейшей целью семейной психотерапии при этих нарушениях должно стать обучение семьи способам взаимодействия, при которых бы в полной мере реализовалась описанная выше психотерапевтическая функция семьи по отношению к личности больного.
СТАРЕНИЕ И РАБОТА
М. Греллер
СТАРЕНИЕ И РАБОТА: ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ И ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ПОТЕНЦИАЛ.[42]
Большое внимание в обществе уделяется тому, чтобы помогать росту молодых людей и руководить этим процессом по мере того, как они достигают зрелости, для получения хороших рабочих мест. Несомненно, это важно. Помощь в получении продуктивных, ценимых обществом позиций, важна для психологического благополучия молодежи и для экономического здоровья страны. Поэтому мы работаем над правильной расстановкой, обучением и профессиональным продвижением новых служащих. К сожалению, изучение карьеры заканчивается на середине жизни работника, в той точке, когда выбор профессии и продвижение в ней кажутся стабилизировавшимися.
Дальше академические исследователи и консультанты-практики обращаются к проблемам старения и угасания в пенсионном возрасте, традиционному предмету геронтологии.
Однако между серединой жизни и моментом ухода с работы лежит примерно двадцатилетний период, четверть жизни.
Большая часть этого времени заполнена работой. В связи с большим количеством людей этой возрастной группы экономика зависит от их продуктивного использования. Люди проводят так много времени на работе, что неспособность предложить им осмысленную работу или успешную смену рабочих позиций наносит ущерб качеству жизни нации.
Работа и пожилые люди
Люди заинтересованы в продолжении работы
Работа помогает ощущать осмысленность жизни. Существуют свидетельства, что если пожилые люди продолжают работать, это повышает оценку ими своего здоровья, интеллектуальных функций и удовлетворенности жизнью. <...> То, в какой степени это так и каким образом проявляется, несомненно, зависит от культуры. Однако некоторые стороны работы, вероятно, оказывают положительное влияние во всех культурах. Примерами такого положительного влияния являются использование высоко ценимых навыков, совершенствование мастерства, влияние рабочей позиции на идентичность человека, опыт, связанный с профессиональным ростом, и возможность сравнивать себя с другими. <...> Все это предполагает, что работа сама по себе имеет смысл для человека. Хотя работа может нравиться в разной степени, к середине жизни человек получает возможность некоторого выбора, поэтому возрастает надежда на то, что работа будет удовлетворять человека.
К удовлетворению, получаемому от работы самой по себе, добавляются вторичные выгоды. Работа задает образец привычной деятельности и в этом смысле является источником стабильности. Рабочее место и профессия создают основу для взаимодействий с [другими людьми. Со временем между сослуживцами устанавливаются связи, которые сами по себе становятся источником смысла в жизни человека. Эти потенциально положительные последствия входят в число причин, по которым для человека желательно продолжать работу. <...>
Экономические выгоды работы тоже могут быть важными для пожилых людей. Многие из них, имея право выйти на пенсию, обнаруживают, что не могут себе этого позволить по финансовым основаниям. Они должны работать, чтобы поддерживать тот уровень жизни, к которому привыкли. <...> Для самооценки некоторых людей может быть важен сам факт, что они зарабатывают деньги.
Общество заинтересовано в работе пожилых людей
Если раньше выход на пенсию был способом пристроить относительно небольшое количество людей, в которых экономика не I нуждалась, то теперь положение изменилось. Весь индустриальный мир переживает демографические изменения. <...> Доля населения старше 55 лет увеличивается, а доля возрастной группы от 18 до 25 лет уменьшается. Таким образом, людей в возрасте, когда обычно ; уходят с работы, больше, чем начинающих трудовую жизнь. <...> Меняющийся демографический баланс влияет на способность страны субсидировать выплату пенсий, которые являются одной [из сил, поощряющих пожилых людей покидать свою работу. Од-; нако процент пожилых людей в популяции увеличивается, а их ожидания относительно уровня жизни растут. Поэтому расходы На пенсии становятся чрезмерными по сравнению со способнос-I тью общества их платить. Во всем мире системы пенсионного обеспечения («социальной защиты») испытывают затруднения с выполнением своих обязательств перед пенсионерами. В результате ограничивается рост пенсий, а возраст, с которого начинает выплачиваться пенсия, увеличивается. Если будет удаваться поощрять пожилых людей дольше оставаться на работе, это будет выгодно правительству, которое в противном случае должно будет выплачивать им пенсии.