Итак, если ересь жидовствующих, как таковая, не подлежит рефлексии со стороны средств земной истории, то именно в разрезе земной истории отчётливо обнажается фигура другого качества: сила, подавляющая жидовствующих и их ересь. Карательная природа этой силы, как видно из исторических документов, стала онтологическим следствием установки по подавлению ереси, или православным воинствующим клерикализмом. Апологетами последнего заявились преподобный Иосиф Волоцкий, или каста иосифлян, и архиепископ Геннадий Новгородский, которых А.А.Зимин назвал «воинствующими церковниками» и «охранителями старины». Суть православного воинствующего клерикализма достаточно полно проявляется в исторической зарисовке уже упоминавшегося профессора И.А.Фроянова: «Оказалось, что ересь уже успела пустить глубокие корни в московских верхах. Сам великий князь Иван III сочувствовал еретикам. Он даже перевел в Москву из Новгорода двух основных проповедников ереси, и, как сказали бы сегодня, назначил их на ответственные посты в центральном идеологическом аппарате: протопопа Алексея сделал протопопом Успенского собора – главного тогда, митрополичьего храма Кремля, а Дениса – протопопом другого кремлевского собора – Архангельского. При этом для великого князя отнюдь не составляли секрета идейные шатания этих протопопов. Что касается Алексея и Дениса, то они просто-напросто изъявили желание "обрезаться", то есть даже формально принять новую веру. От этого шага их удержали главари ереси, резонно указав, что если случится дознание, то уж от такой очевидной улики отвертеться не удастся. Тем не менее, Алексей в кругу своих единомышленников стал зваться Авраамом, а жена его – Сарой. И вот этот Алексей-Авраам стал служить в главном кремлевском соборе. В это время в среде высшей кремлевской бюрократии уже образовалось целое еретическое сообщество под покровительством самого великого князя. В это сообщество входили: посольский дьяк (министр иностранных дел) Федор Курицын, невестка царя Елена Волошанка, видные представители московской бюрократии – дьяки Истома, Сверчок и другие, – а также князь Ряполовский – видный политический деятель того времени, и князья отец и сын Патрикеевы. Эта группа еретиков вынашивала планы захвата власти, для чего они собирались посадить на престол Дмитрия – сына Елены Волошанки и покойного Ивана Молодого… И "ересь жидовствующих", на мой взгляд, была первым опытом информационно-психологической агрессии против нашей страны. Скажу больше, то была первая попытка взорвать Россию изнутри. К счастью, в конце XV – начале XVI века еретиков удалось подавить. Это произошло, в основном, благодаря усилиям архиепископа Новгородского Геннадия и, особенно, настоятеля Волоколамского монастыря Иосифа Волоцкого. Они мобилизовали общественное мнение, подняли мощную волну протестов и недвусмысленно обличили Ивана III в попустительстве еретикам. Попутно тогда удалось разрешить и еще один важный для русского общества вопрос: какие меры использовать для борьбы с ересью? Мнения по этому поводу тогда разделились. Так крупный духовный авторитет Нил Сорский призывал вступать с ними в диалог и увещевать исключительно словом. Иной позиции в отношении еретиков придерживался архиепископ Геннадий, он требовал: "Только жечь и вешать!" После долгих колебаний Иван III поддержал последнюю точку зрения. Таким образом, впервые на Руси был осуществлен принцип, что "ересь должна подавляться не словом, а силой".
М.С.Каретникова показала установочную цель воинствующих церковников: «Со стороны «охранителей» выступил Иосиф Волоцкий, настоятель Иосифо-Волоколамского монастыря. Идеалом, к которому он стремился и преуспел в этом, был суровый, хорошо организованный монастырь, с долгими службами и постами, тяжелым трудом, центр религиозной культуры, и при этом — богатый землевладелец…Он считал, что Библию нельзя читать «своим разумом», но необходимо руководствоваться толкованиями святых отцов. Он резко выступал против попыток знать Библию и размышлять над ней. Его ученики, иосифляне, так сформулировали воззрения своего учителя: «Всем страстям мати — мнение; мнение — второе падение». Иосиф Волоцкий был уверен, что «Библия плодит ереси», это его слова…Заслуга собирания Библии принадлежала новгородскому архиепископу Геннадию, но он сделал это не из любви к Божиему слову, а из ненависти к реформаторам. Он специально ездил в Рим... Остановимся и оценим этот факт! Отношение православия к католичеству было однозначное: «погана латинска вера». Архиепископа Геннадия по праву можно считать одним из первых «западников», он хотел перенять от Запада то, что было ему полезно. Что же именно? На Западе имелся опыт борьбы с «еретиками», там действовала инквизиция, и это очень заинтересовало русского религиозного лидера. «Геннадиевская Библия», как она будет называться в истории, включала в себя ряд неканонических книг, это он тоже перенял у католиков».
Итак, задолго до Петра I «западник» Геннадий постигал западный опыт – опыт борьбы с инакомыслящими и еретиками, вникая в практику инквизиции. А.В.Карташёв, один из авторитетных историков русского православия, рассказал о достижениях архиепископа Геннадия на этом поприще: «Так, по инициативе Геннадия на соборе 1490 г. встал в ясной форме пререкаемый вопрос о казни еретиков. Этому, чуждому духу Востока, идеалу костров инквизиции противостояли на соборе не только интриги двора и друзей ереси, но и безупречные идеалистические фигуры вождей заволжских старцев, присутствовавших лично на соборе, преп. Нила Сорского и игумена Паисия Ярославова. Протокол собора попутно дает знать нам, что состав его был, по древне-русскому обыкновению, не узко епископский. Тут присутствовали: "протопопы, священники, диаконы и весь священнический собор русской митрополии". Что собор в наказаниях еретиков не пошел по стопам Геннадия, это не вызывает недоумения. Не в духе и не в характере русской религиозности физические казни за веру. Недоумение вызывает другая сторона дела. После столь великого шума, поднятого около дела открытия ереси, судебно-следственная сеть во всем Новгороде и Москве могла выловить всего-навсего только девять человек, и то почти исключительно духовных лиц, и при том связанных между собой семейным родством…. Но, желая дать некоторое удовлетворение и ревнующему Геннадию, осужденных лиц для окончательного наказания по усмотрению последнего отправили обратно в Новгород. Геннадий действительно устроил им некоторое особое истязание в стиле подражания западной инквизиции. За сорок верст до Новгорода люди Геннадия встретили арестантов, посадили их на коней лицом к хвосту лошадей, за который всадники должны были держаться. На головы надели берестяные колпаки с мочальными кистями и с надписью "се есть сатанино воинство". Когда кавалькада прибыла на городскую площадь, то шлемы были зажжены на головах еретиков, и сверх того некоторые из осужденных были еще биты публично, затем заключены в заточение».