Кардинальное знание еврейского материала во всех глубокомысленных аспектах (богословском, философском, историческом) с самого начала русской идеалистической философии сделалось её диагностическим признаком. Ведущие русские мыслители с такой интенсивностью погружались, можно сказать, «вгрызались», в еврейскую тему, что их вполне можно отнести к разряду чисто еврейских духоиспытателей, а количество их трудов на еврейской ниве таково, каковым может похвастаться не каждый еврейский исследователь из этого разряда. В.С.Соловьёв: «Еврейство и христианский вопрос»; «Письма», том 2; «Талмуд и новейшая политическая литература в Австрии и Германии»; «Евреи как вероучение и нравоучение». Отец С.Н.Булгаков: «Христианство и еврейский вопрос»; «Сион»; «Судьба Израиля как крест Богоматери». Выкристаллизованным продуктом, и одновременно блестящим эталоном, русско-еврейского симбиоза в философской сфере, является историческая концепция Н.А.Бердяева.
Интерес и внимание к шедеврам еврейской мысли со стороны русских творцов культурных ценностей – трюизм. Об этом эмоционально сказал блестящий русский эстет эпохи Серебряного Века Д.С.Мережковский в статье с красноречивым титулом «Еврейский вопрос как русский вопрос»: «Что от нас хотят евреи? Возмущения нравственного, признания того, что антисемитизм гнусен? Но это признание давно уже сделано, это возмущение так сильно и просто, что о нём почти нельзя говорить спокойно и разумно, можно только кричать вместе с евреями. Мы и кричим… Но и сквозь боль и стыд мы кричим, твердим, уверяем людей, не знающих таблицы умножения, что дважды два – четыре, что евреи – такие же люди, как и мы – не враги отечества, не изменники, а честные русские граждане, любящие Россию не меньше нашего. Что антисемитизм – позорное клеймо на лице России» (1915).
Но подобное отношение теряет свою банальную тональность, как только указать, что оно (русское отношение) разительно контрастирует с обращением к евреям европейских эстетических творцов, которое высказывается открыто, в афористической форме. По смыслу – это истребительный антисемитизм, порождённый неприкрытой злобой к евреям. Вот образцы лишь некоторых из этих перлов: «Евреи представляют собою племя, разносящее столь сильную заразу, нравственно столь прокажённое и опасное, что заслуживают, чтобы их уничтожали ещё до рождения» (Джордано Бруно); «Вы – животные, которые умеют считать, постарайтесь стать животными, умеющими думать» (Вольтер); «Я считаю еврейскую расу прирождённым врагом человечества» (Рихард Вагнер); «Еврей – враг человеческого рода. Следует выслать этот народ в Азию или уничтожить его» (Пьер Прудон). В противовес европейским афоризмам, высказывания русских деятелей о евреях носят форму расширенного размышления (Л.Толстой, Н.Лесков, М.Салтыков-Щедрин, А.Куприн), из которого нельзя изымать отдельные изречения. Конечно, сами по себе цитаты не могут характеризовать всех европейских эстетов антисемитами, как и русских деятелей поголовно друзьями евреев, но единый смысл во многих изречениях откровенно намекают на определённое мировоззрение, как с европейской, так и русской сторон.
Этот исторический фрагмент знаменателен тем, что отражает один из парадоксов русской истории и наиболее запутанный момент русской культуры, а именно: зарождение самобытной русской философии. До настоящего времени бытует мнение, что появление русской философии обязано непосредственному влиянию европейской философской мудрости, где была посеяна идеология истребительного антисемитизма. В то же самое время, в первой половине и середине XIX века, внутри российского общества формировался культурный русско-еврейский симбиоз. В дальнейшем изложении будет показано, что действительная русская история не знает никакого парадокса с происхождением русской философии и последняя есть производство собственной исконной мысли, а в качестве дополнительных познаний она использовала не западную мудрость, а еврейские знания в лице так называемой ереси жидовствующих. Тобто исторический конфликт, если этот парадокс академического воззрения в русской истории называть конфликтом, разрешается в пользу культурного симбиоза.
Данный фрагмент поучителен ещё и тем, что позволяет увидеть новое качество еврейского исторического сознания, о котором не говорит Н.А.Бердяев, - трагичность. Вся земная история еврейства во все христианские времена осуществляется с участием особого параметра: «погрома», - именно «погром» является тем сугубо еврейским показателем и тем абсурдом, который делает исторический, тобто сугубо имманентный, ход еврейского сознания трагедией. И именно «трагичного абсурда» сподобилось русское еврейство от своей истории в тот момент, когда со-общение русской и еврейской культур приобрело новое качество симбиоза, когда, по свидетельству современного автора Э.Финкельштейна: «Общественная жизнь русского еврейства на рубеже веков (XIX и XX в.в. – Г.Г.) достигла зрелости и размаха, каким могли бы позавидовать многие малые народы Европы» (1989,с.70).
1 марта 1881 года был убит император Александр II. А через полтора месяца в России вспыхнули еврейские погромы: погромная волна покрыла всю страну и не прекращалась, затихая в одном месте и вспыхивая в другом, на протяжении четырёх лет (1881-1884 г.г.). Наблюдалось, что местные крестьяне шли на погром, как на работу, - Солженицын ссылается на слова прокурора одесской судебной палаты, приведенные Еврейской Энциклопедией, «…что, совершая еврейские погромы, народ был вполне убеждён в законности своих действий, твёрдо веруя в существование царского указа, разрешающего и даже предписывающего истребление еврейского имущества». С позиции земной истории эти два явления – убийство царя и еврейские погромы – не могут быть сочленены в один акт, ибо между ними нет никакой связи. На царя Александра II было совершено восемь покушений, но ни в одном из них евреи не участвовали, они не играли реальной роли и в организациях, подготовляющих покушения. Протокольную запись этой эмпирической данности составил Д.Н.Шуб в своей обстоятельно документированной монографии. В главе 12 «Евреи в русской революции» написано: «В том, что русские антисемиты и нацистские вожди Германии создали и пустили по свету легенду о еврейском происхождении русской революции, и о доминирующей роли, которую евреи, будто бы, играли и играют в большевистской партии и в советском правительстве, нет ничего удивительного. Странно лишь то, что этой легенде поверили многие западноевропейские и американские евреи. Даже среди образованных западно-европейских и американских евреев широко распространено совершенно ложное представление о той роли, какую евреи играли, как в русском революционном движении и в подготовке революции, так и в самой революции. Эта роль сильно преувеличена не только антисемитами, но и евреями, недостаточно знакомыми с историей русского революционного движения. В действительности, не только еврейские массы, но даже и отдельные евреи не играли руководящей роли ни в русском революционном движении, ни в свержении царского режима… Первый активный еврей-террорист, Соломон Витенберг, сын еврейского ремесленника из Николаева, был казнен в 1879 году. Еще до Витенберга погиб на виселице еврей Арон Гобет, виленский уроженец, участник организации «Земля и Воля». Но в общем роль евреев в террористическом движении была довольно незначительна. Евреи дали «Народной Воле» выдающихся организаторов, техников и пропагандистов, но среди руководителей «Народной Воли» не было почти ни одного еврея. Имен М. Натансона, О. Аптекмана, А. Зунделевича, Вл. Иохельсона, Геси Гельфман, П. Б. Аксельрода, Л. Г. Дейча, Григория Гольденберга, Г. Фриденсона, Савелия и Григория Златопольских, Лазаря Цукермана, Фани Морейнис и Айзика Арончика, конечно, нельзя вычеркнуть из истории «Земли и Воли» и «Народной Воли» Но политику партии определяли не они. Вождями «Земли и Воли», а потом «Народной Воли» были великороссы — Клеменц, Плеханов, Каблиц, Морозов, Александр Михайлов, Александр Квятковский, Валерьян Осинский, Лев Тихомиров и Андрей Желябов. Организаторами всех покушений на Александра II были опять таки великороссы: Александр Михайлов, Андрей Желябов, Мих. Фроленко, Софья Перовская, Вера Фигнер, Николай Суханов, Михаил Грачевский, Николай Колодкевич, Александр Баранников, Юрий Богданович и Анна Якимова. Среди 28 человек бывших основоположников «Народной Воли» и членов ее Исполнительного Комитета, до 1-го марта, т. е. до убийства Александра II, было только два еврея — Арон Зунделевич и Савелий Златопольский. Владимир Иохельсон и Геся Гельфман были только «агентами» Исполнительного Комитета. Среди редакторов и постоянных сотрудников журнала «Народная Воля», до окончательного разгрома партии, не было ни одного еврея. Редакторами и ответственными сотрудниками всех народовольческих органов до августа 1881 года были: Лев Тихомиров, А. И. Иванчин-Писарев, Н. К. Михайловский, Н. Морозов, Анна Корба, Н. И. Кибальчич и М. Ф. Ланганс»(1939).
И, тем не менее, всё знающие аналитики (историки, философы, политологи, писатели), даже такие эрудированные, как А.И.Солженицын и Л.Поляков, пытаются выловить какую-либо причинную связь между этими двумя фактами, не в силах уйти от ratio – царицы земной истории. Когда отсутствует естественный порядок вещей, в ход идут произвольные домыслы и измышления, доходящие до курьёзов, - так, Лев Поляков, автор учебника по истории антисемитизма, пишет: «При подобном стечении обстоятельств (автор не сообщает о конкретных «обстоятельствах» и их «стечении», кроме общих соображений, типа «монархических заговорах» - Г.Г.) евреи не могли не стать удобным «козлом отпущения». Именно в этих условиях (каких? – Г.Г.) в 1881 году впервые в современной истории антисемитизм стал орудием правительства». А А.И.Солженицын, ничтоже сумняшеся, просто заявил: «И – отозвалось. Но непредсказуемо: еврейскими погромами, в Новороссии и на Украине» (2001,кн.1,с.185). Тот же Поляков свидетельствует: «Игнаций Гриневицкий, террорист, бросивший бомбу, в официальном докладе описывался как вполне типичный русский с круглым полным лицом и широком носом», но на следующий день после покушения «Новое время» говорило о «человеке восточного типа с крючковатым носом» (1998,с.с.274,173).