Самыми легкими и широкими, по-видимому, были хозяйственные контакты. Через них шло общественное разделение труда и в некоторых случаях даже создавались новые хозяйственно-культурные типы или подтипы. Так было, например, в юго-западной Азии 1 тысячелетия до н. э., где нужды караванной торговли стимулировали распространение в среде стоявших на пороге классообразования бедуинских племен хозяйственно-культурного подтипа кочевых верблюдоводов. Через хозяйственные контакты распространялись все важнейшие технические и технологические достижения, заимствовавшиеся одними обществами у других: керамическое производство и металлургия, колесный и парусный транспорт и т. п. Хозяйственные контакты с цивилизациями по большей части способствовали экономическому развитию СПО. Так, археологически показано, что племена бассейна Эгейского моря, будучи втянуты в сферу влияния древнейших ближневосточных цивилизаций в качестве поставщиков сырья для бронзолитейного производства, затем сами развили металлургию бронзы и, в свою очередь, сделали поставщиками сырья племена Центральной Европы. Однако из этого правила могли иметься и исключения. Например, в средневековом Судане усиленный вывоз золота и рабов повел к консервации застойных форм хозяйственной деятельности. У народов Сибири пушная торговля с югом ускорила проникновение в экономику товарных отношений, но это не сопровождалось подъемом производительных сил.
В противоположность этому, контакты в социальной сфере и связанные с ними воздействия были затруднены невозможностью прямого социального копирования. Например, греки и римляне вовлекли в работорговлю большинство племен своей ближней первобытной периферии, но у тех самих развивалось не античное, производственное, а лишь домашнее рабство. В то же время косвенно, в виде тех изменений в общественном строе, к которым приводило воздействие со стороны обществ-доноров, контакты в этой сфере часто были очень действенны, причем особенно тогда, когда они были сопряжены с миграциями или войнами. Такие контакты сыграли заметную роль в установлении кастового строя, например, там, где он возникал при соприкосновении разных по уровню развития этнических общностей (наиболее характерный пример —древняя Индия). Немалое значение они могли иметь, скажем, и для развития военно-племенной деятельности или военной иерархии при длительной военной конфронтации цивилизаций и СПО, как это было у древних кельтов, германцев, славян, арабов. Уже приведенный пример с кастовым строем показывает, что воздействие в социальной сфере не всегда способствовало прогрессивному развитию СПО.
Сходный характер имели контакты и заимствования в потестарно-политической сфере, где также исключалось прямое копирование нововведений. Китайские императоры в знак своей милости посылали вождям дружественных племен один из символов принадлежности к чиновничьему сословию —церемониальный зонт, но получившие его отнюдь не становились чиновниками. Все же союзнические отношения, обычно сопровождающиеся обменом посольствами и подарками и нередко «династическими» браками, играли свою роль в вовлечении СПО в сферу притяжения и влияния цивилизаций.
В силу относительной автономности надстройки, и особенно ее верхних слоев, намного большие возможности открывались в области духовно-идеологических контактов и их последствий. Это хорошо видно на примере мифологии и религии. Известно, что изображение египетской солнечной ладьи, это отражение мифа о круговороте Солнца, обнаружено на скалах Закавказья, Южной Швеции, Карелии и многих сибирских рек вплоть до Амура, что свидетельствует о миграции мифологического мотива на огромных пространствах Евразии. В средние века такие мировые религии, как христианство, ислам, буддизм и индуизм, распространялись на ближнюю и дальнюю первобитную периферию цивилизаций и даже оказывали свое влияние на общественный и семейный быт. Например, с проникновением ислама к туарегам Сахары у них возникло своего рода сословие служителей этого культа. В то же время многие заимствования в духовно-идеологической сфере передавались социальной верхушке наиболее развитых СПО, главным образом, путем элитарных контактов: вкусы, моды, роскошные образцы прикладного искусства, иногда письменность. В целом воздействия в этой сфере способствовали культурному развитию СПО, хотя не обходилось без исключений. Может быть, самое яркое из них —распространение под влиянием греческих колонистов пьянства среди жителей Боспора.
Первобытные общества на основных этапах мировой истории. Взаимодействие цивилизаций и их первобытной периферии имело свои особенности на каждом из основных этапов мировой истории. Первые цивилизации —раннеклассовые общества Древнего Востока, Средиземноморья, Мезоамерики, Андского нагорья —были лишь островками в море СПО, а достигнутый ими уровень развития не так уж сильно отличался от уровня развития наиболее продвинутой первобытной периферии. Это облегчало контакты между ними, а через ближнюю периферию и с более отдаленными соседями. Но для каждой из сторон значение контактов было неодинаковым. Раннеклассовые общества эксплуатировали своих первобытных соседей в широком спектре, — от неэквивалентного обмена до прямого порабощения. Преобладали все же военный грабеж, контрибуции и данничество. Все это обогащало господствующий класс, но расширение экзоэксплуатации (как всегда, подчас за счет эндоэксплуатации) не могло не тормозить спонтанное развитие раннеклассовых обществ. В этой связи примечательно, что развитие переднеазиатских цивилизаций ускорилось во 2—1 тысячелетии до н. э., т. е. тогда, когда они стали непосредственно граничить не столько с СПО, сколько друг с другом. Конечно, аналогичные последствия могла иметь эксплуатация СПО и более развитыми классовыми обществами, но, будучи более развитыми, они легче справлялись с издержками тех выгод, которые давала им внешнеэксп-луататорская деятельность. В свою очередь, ближняя первобытная периферия не только страдала от соседства ранних цивилизаций, но и получала импульсы для своего развития. В целях защиты СПО укрепляли свою относительно аморфную потестарную организацию на племенном и надплеменном уровне и нередко сами переходили в наступление, завоевывая ранние цивилизации. Так, в частности, во 2 тысячелетии до н. э. энеолитические племена поглотили Гуджерат-скую ветвь Хараппской цивилизации Индостана, а в середине 1 тысячелетия до н. э. охотничьи племена чичимеков —Толтекскую цивилизацию Мезоамерики.
В античном Средиземноморье значение взаимодействий между цивилизациями и СПО для обеих сторон еще больше увеличилось. Для Греции и Рима первобытная периферия была важным (временами, как при Цезаре, важнейшим) источником, откуда черпались рабы. Греческая и римская колониальная экспансия в земли СПО расширяла античный строй общества и продлевала его существование. В результате эксплуатация первобытной периферии становилась одним из важных условий самого существования античной цивилизации. А это делало воздействие последней на СПО еще более разрушительным, чем воздействие раннеклассовых обществ. Однако даже при таких обстоятельствах последствия воздействия античной цивилизации были неоднозначны. Племена ближней периферии, с одной стороны, подвергались хищнической экспансии, но с другой —получали стимулы для ее отражения. И как следствие этого многие СПО (германцы на западе, славяне и арабы на востоке) сделались действующей стороной в феодальном синтезе на развалинах Римской империи.
Ко времени средневековья ареал цивилизаций значительно расширился, причем на западе намного больше, чем на востоке. Это повело к тому, что отныне возникли особенно заметные региональные различия в контактах цивилизаций с их первобытной периферией. В Западной Европе последняя теперь была представлена только норманнами на севере (до 11 в.) и некоторыми горскими обществами на юге. В то же время в Восточной Европе, Азии и Африке, а также в Америке классовые общества продолжали осваивать и эксплуатировать свою внешнюю и внутреннюю первобытную периферию, в свою очередь, подвергаясь опустошительным «варварским» вторжениям—тюркским, монгольским, арабским и др. Продолжавшая сохраняться большая роль первобытной периферии в жизни этих регионов, будучи результатом их более сложной географической среды, сама наряду с другими факторами замедляла их развитие. Что касается первобытных обществ, то характер оказываемых на них воздействий был неодинаков в раннем и развитом средневековье. Если в начале средних веков относительно небольшой разрыв в культурном уровне цивилизаций и СПО облегчал воздействие первых на вторые, то позднее, с увеличением разрыва, это влияние уменьшилось. Вот почему начавшиеся в позднем средневековье Великие географические открытия и последовавшая за ними широкая колониальная экспансия западноевропейских стран имели для первобытной периферии в большей степени разрушительные, нежели цивилизующие, последствия. Объяснялось это еще и тем, что колонии западноевропейских стран были отделены от них водными преградами, исключавшими непосредственные контакты широких слоев населения центра и периферии. Несколько иначе обстояло дело с русской колонизацией европейского Севера и Сибири. Здесь также феодальная колонизация тяжело отражалась на местных СПО, но их соприкосновение с русскими крестьянами - колонистами оказывало на них положительное культурное воздействие.