Германия защищает свою интеллектуальную собственность, как ни одна страна в мире – по результатам исследований, проводимых англо-немецкой юридической компанией «Taylor Wes-sing», в этой сфере она занимает 1-е место[227]. Именно в ФРГ вы-годнее и безопаснее всего регистрировать и защищать патенты и торговые марки. Естественно, что страна также стремится за-щитить права своих предпринимателей за рубежом, и особенно на территории страны, которая считается основным источником самых разнообразных подделок. В 1997 г. было создана Органи-зация по борьбе с товарным и брендовым пиратством - межотраслевое объединение по защите прав интеллектуальной собственности, которое является совместной инициативой Торгово-промышленной палаты Германии, Федерального союза немецкой промышленности и Союза по защите торговых марок Германии. Например, она публикует специальные инструкции для немецких компаний, объясняя, как защитить свою интеллектуальную собственность в КНР, и что делать, если права всё же были нарушены. Все перечисленные организации взаимодействуют в рамках проекта «Бизнес против контрафакции и пиратст-ва», инициированного Международной торговой палатой. Кроме того, компаниям оказывают поддержку Немецкие внешнеторговые палаты в Китае, Азиатско-тихоокеанский комитет не-мецкой экономики и др.
Помимо незаконных способов передача технологий осуществляется и по вполне официальным, рыночным каналам, в том числе в рамках двустороннего германо-китайского сотрудниче-ства. Однако и в этом случае трансфер технологий зачастую оборачивается дискриминацией немецких компаний. Последние всё чаще жалуются, что обязательным условием для заключения сделки с китайскими партнёрами становится трансфер техноло-гий, особенно часто к подобному принуждению прибегают ком-пании в высокотехнологичных отраслях.
С одной стороны, динамично растущий китайский рынок жизненно важен для развития немецкой экономики, с другой – игра по таким правилам чревата рисками утраты технологического лидерства, на которое делает ставку Германия. В такой ситуации государству необходимо проводить активную иннова-ционную, промышленную, внешнеторговую политику, позволяющую сохранять баланс выгод и рисков. Поскольку немецкий бизнес определённо готов идти на технологические жертвы в обмен на возможность расширять своё присутствие в Китае, нужно обозначить границы этих жертв. Прежде всего, это пере-нос на азиатский рынок только сегмента среднего класса при сохранении наиболее важных ноу-хау и нишевых производств (например, специального промышленного оборудования) в ФРГ. Несмотря на то, что китайские компании стараются заполучить наиболее передовые технологии, состояние инновационной сис-темы не позволяет принципиально развить их. Многие – как из-вне, так и внутри страны - обвиняют существующую модель эко-номического развития КНР, привычно опирающуюся на заимствование западных инноваций, в технологическом отставании Китая. И пусть это отставание сокращается, эксперты не склон-ны полагать, что в ближайшем будущем из «мастерской мира» КНР превратится в «фабрику знаний». Не имея собственных зре-лых научных традиций, а значит и способности адекватно воспринять и использовать полученные знания[228], Китай пока не в состоянии создавать собственные конкурентоспособные ноу-хау; по крайней мере, его возможности сильно ограничены. Тем не менее, активная государственная поддержка сегодня позволяет китайскому бизнесу инвестировать в западные, в том числе немецкие, компании, что открывает доступ к локальной, развитой инновационной культуре, а также разворачивать программы по возвращению в страну китайских специалистов, получивших образование на Западе и ставших носителями такой культуры. В любом случае, немецким производителям следует воздержать-ся от чрезмерной самонадеянности, основанной на том, что об-щепризнанное немецкое качество является неоспоримым конку-рентным преимуществом, - эту ошибку уже совершили предста-вители ряда отраслей. Кроме того, ФРГ испытывает определённые трудности в развитии собственной инновационной системы, и коль скоро Германия хочет сохранять статус экономики знаний, модернизация системы необходима вне зависимости от сиюминутной остроты конкуренции с КНР. Реформа образования и ликвидация дефицита квалифицированных кадров, совершенствование налоговых мер стимулирования НИОКР, снижение зависимости инноваций от традиционных отраслей промыш-ленности, развитие рынка венчурного капитала etc., – все эти меры жизненно необходимы для поддержания устойчивого ро-ста немецкой экономики.
Подытоживая вышесказанное, попытаемся классифицировать политику Германии в отношении КНР. Можно ли назвать реализуемую стратегию новой Ostpolitik? Если речь и идёт о но-вой восточной политике, то не о «Wandel durch Annäherung», а о «Wandel durch Handel». Китай остаётся коммунистической стра-ной с доминированием государственной собственности, и ни о каком стремлении ФРГ сблизиться говорить не приходится, да и настроения правящих элит и геополитическая ситуация в ми-ре со времён Вилли Брандта существенно изменились. Надо по-лагать, что сегодня Германия преследует в Китае прагматиче-ские экономические интересы; недаром основу всех официаль-ных немецких делегаций, посещающих Пекин, составляют пред-ставители крупного бизнеса. Новое обстоятельство, влияющее на эту политику – кризис еврозоны, и как показал недавний визит в КНР канцлера Ангелы Меркель, Германия всеми силами стара-ется убедить китайские власти в надёжности европейской экономики и привлечь в неё тем самым спасительные инвестиции.
Глава 10*
Развитие внутриполитической ситуации
в России: взгляд из Германии
В 2011 г. немецкое общество, средства массовой информации, политическая элита и экспертное сообщество Германии проявляли существенно меньше интереса к процессам, происхо-дящим в России. Тем самым, чётко обозначилась тенденция, на-метившаяся ещё в предыдущие годы. Потеснив политику, в центр общественного внимания вышли вопросы экономическо-го сотрудничества с Российской Федерацией. В СМИ сохранились традиционные негативные оценки происходящего в политической жизни РФ. Новым стало то, что накал критики в значительной мере снизился. Более того, российская тематика в первое полугодие почти не интересовала немцев.
Первый серьёзный всплеск интереса к России произошёл только в начале июля и вызван он был не предстоящими межправительственными консультациями и проведением «Петербургского диалога», как этого можно было ожидать, а неожидан-ным скандалом вокруг присуждения премьер-министру РФ В.В. Путину премии «Квадрига». Она предназначалась российскому политику «за налаживание российско-германского партнёрства». Однако организация «Мастерская Германии» – инициатор пре-мии – под давлением немецкой и европейской общественности была вынуждена отказаться от её вручения. Исключительно ши-рокий негативный резонанс в немецком обществе и политических кругах вызвал не этот факт, а именно решение о присужде-нии «Квадриги» В.В. Путину. Только так, отказавшись от его награждения, а также остальных лауреатов 2011 г., попечитель-ский совет премии смог избежать масштабного протеста немец-ких учёных. 260 историков и представителей других научных дисциплин готовились выступить с совместным заявлением, в котором требовали отменить решение о присуждении данной премии.
Немецкие политики также не остались в стороне, среди про-чего оказавшись под давлением негативной реакции обществен-ности. Крайне жёсткой была позиция представителей партии «Зелёных», которые традиционно используют любой повод для критики в адрес российской политики в сфере соблюдения прав человека, свободы СМИ и гражданского общества. Глава партии «Зелёных» Джем Эздемир поспешил объявить о своём выходе из состава попечительского совета «Квадриги», а его коллеги по партии не скупились на самые едкие выражения, совер-шенно игнорируя тот факт, что премия присуждалась российско-му премьеру за налаживание партнёрства с ФРГ, а не за достижения в сфере демократии. В несколько запоздалом объяснении учредителей «Квадриги» (которые, кстати, не лучшим образом подготовили немецкую общественность к информации о своём решении), было сказано, что «усиление политических и экономических связей с Германией было для Путина приоритетной задачей с самого начала его политической карьеры». Однако, по-чувствовав себя, что называется «в своей теме» и используя удачно подвернувшийся информационный повод, представители «Зелёных» разразились буквально шквалом критики: лидер пар-тии Клаудиа Рот назвала решение попечительского совета «по-щёчиной правозащитникам», а депутат Европарламента от пар-тии «Зелёных» Вернер Шульц «издевательством» и «политическим промахом».