Торрес умоляюще взглянул на Френсиса, что не преминули заметить узенькие глазки жреца.
- Похоже, что вам придется выпить это, - сухо сказал Френсис. - Что делать! Осушите ковш ради дамы и умрите - как герой.
Неожиданно зким движением Торрес высвободил руку из оплетавших ее пут, сорвал головы шлем и протянул жрецу так, чтобы тот мог прочесть надпись внутри.
- Смотри, что тут написано! - крикнул он.
Жрец был так поражен, увидев надпись "да Васко", что ковш выпализ его рук. Жидкое золото, разлившись по земле, воспламенило валявшийся вокруг хворост, а один из копьеносцев, которому несколько капель металла попало на ногу, взвыл от боли и поскакал прочь на здоровой ноге. Однако к жрецу Солнца быстро вернулось самообладание: схватив котелок с углями, он хотел было поджечь хворост, наваленный вокруг трех жертв. Но тут сно- ва вмешалась девочка:
- Бог Солнца не хотел, чтобы великий капитан выпил из твоего ковша, - сказала она. - Бог Солнца заставил твою руку дрогнуть и расплескать питье.
По толпе Затерянных Душ пронесся ропот: тут, мол, все далеко не так просто! И жрец вынужден был отказатьсот своего намерения. Однако он твердо решил уничтожить трех пришелев, а потому, призвав на помощь всю свою изворотливость, сказал собравшимся:
- Будем ждать знамения свыше. Принесите масла. Пусть сам бог Солнца подаст нам знак. Принесите свечу.
Вылив банку масла на хворост, чтобы он быстрее спламенился, старик укрепил среди него огарок свечи и сказал:
- Будем ждать знамения свыше столько времени, сколько будет гореть эта свеча. Правильно ли это, о народ мой?
И все Затерянные Души шепотом ответили:
- Правильно! Торрес умоляюще посмотрел на Френсиса, но тот сказал:
- Старый негодяй здорово постарался укоротить свечу. Он в лучшем случае прогорит пять минут, а может, мы уже через три мину запылаем.
- Что же нам делать? - вне себя от ужаса спросил Торре тогда как Леонсия храбро посмотрела в глаза Френсису с печальной полной любви улыбкой.
- Молитесь, чтобы пошел дождь, - ответил Френсис. - Хотя небо ясно, как стеклышко. А когда придет время, умирайте, как жчина. Да не визжи- те слишком уж громко.
И взгляд его обратился к Леонсии и выразил обуревавшие его чувства: безграничную любовь к ней. Хотя их и отделяло друг от друга расстояние между столбами, к которым они были привязаны, они чувствовали, как между ними установилась особая, дотоле неведомая им близость, и их взоры были тем звеном, которое объединяло и связывало их.
Первой увидела знамение девоа, во все глаза глядевшая на небо. Тор- рес, следивший только за огарм, который уже почти догорел, услышав возглас девочки, посмотрел ерх. И в ту же минуту он услышал - как ус- лышали все - ровное гуден, словно в небе летело гигантское насекомое.
- Аэроплан, - пробормотал Френсис. - Торрес, скажите им, что это и есть знамение божье.
Но этого и не потребовалось. Над головой у них, на высоте неболее ста футов, кружил, спускаясь, первый аэроплан, который когда-либо видели Затерянные Души, а с него, точно благословение свыше, доносились знако- мые слова:
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
Описав полный круг, аэроплан поднялся футов на тысячу ввысь, от него отделился какой-то предмет, футов триста камнем пролетел вниз, а потом развернулся прямо над головами собравшихся огромным парашютом, под кото- рым, точно паук на паутине, раскачивалась какая-то фигура. И когда пара- шют был уже совсеблизко от земли, снова послышалась песня:
Мы - спина к спине - у мты,
Против тысячи вдвоем!
Тут события стали нагромождаться друг на друга с поразительной быст- ротой. Огарок свечи распался на кусочки, и горящий фитиль упал в лужицу жидкого сала; лужица вспыхнула, а вместе с нею вспыхнул и пропитанный маслом хворост. Но Генри, приземлившийся в самой гуще Затерянных Душ, накрыв парашютом, точно одеялом, добрую половину собвшихся, в два прыжка очутился подле своих друзей и принялся ногой расшвыривать горящий хворост. Только на миг отвлекся он от этого занятия, когда жрец Солнца сделал попытку помешать ему. Хорошо рассчитанный удар в скулу уложил престарелого служителя бога на спину, а пока он приходил в чувство и с трудом поднимался на ноги. Генри уже успел разрезать веревки, связывав- шие Леонсию, Френсиса и Торреса. Он протянул было руки, чтобы обнять Ле- онсию, но та оттолкнула его, воскликнув:
- Живо! Объяснять некогда!адайте на колени перед Торресом и делайте вид, что вы его раб... и не говоре по-английски.
Генри ничего не понимал, но Леонсия подкрепила свослова красноречи- вым взглядом, а тут еще он увидел, что и Френсис распростерся у ног их общего врага.
- Ну и ну! - пробормотал Генри, присоединяясь к Френсису. - Вот так штука. Это, пожалуй, будет похуже крыного яда.
Леонсия последовала их примеру, а вслед за нею и все Затянные Души распростерлись перед капитаном да Васко: ведь к нему на их глазах приле- тел небесный вестник с Солнца! Все лежали на земле, кроме жреца: потря- сенный случившимс он еще раздумывал, следует ли ему тоже признать бо- жественность чужеземца, но в эту минуту коварный черт из мелодрамы, оби- тавший в душе Торреса, попутал его переусердствовать в исполнении своей роли.
С высомерием, о котором все время твердил ему Френсис, Торрес под- нял праю ногу и поставил ее на шею Генри, больно придавив ему при этом ухо.
Генри буквально взвился в воздух.
- Да как вы смеете, Торрес! - завопил он, швыряя Торреса на землю, как незадолго перед этим швырнул на землю жреца.
- Ну, теперь все пропало, - безнадежно вздохнул Френсис - Крышка всей нашей божественной комедии!
И действительно, жрец Солнца уже смекнул, в чем дело, и радостно ма- хал руками, подзывая своих копьеносцев. Но Генри приставил пистолет-ав- томат к животу старого жреца, и тот вдруг вспомнил легенды о смертонос- ных снарядах, начиненных таинственным веществом, именуемым "порох", при- мирительно улыбнулся и жестом приказал копьеносцам отступить.
- Это свыше моего понимания и разумения, - заявил он, обращаясь к своему племени и то и дело поглядывая на дуло пистолета Генри. - Я вы- нужден прибегнуть к последнему средству: пошлем гонца, чтобы он разбудил Ту, Что Грезит. Пусть он ей скажет, что чужеземцы, прибывшие с неба, а может, даже и с Солнца, спустились к нам в долину и что только мудрость ее грез способна прояснить для нас то, чего даже я не могу понять.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Копьеносцы окружили группу, состоящую из Леонсии, двух Морганов и Торреса, и повели их через весело зеленевшие, отлично, хотя и примитивно обработанные поля, через быстрые ручьи и небольшие рощицы, через пастби- ща, на которых росла трава, доходившая им до колен, и где паслись низко- рослые коровы, не крупнее телят.
- Это, несомненно, настоящие дойные коровы, - сказал Генри. - А какие красивые! Но видели вы когда-нибудь таких карликов? Сильный мужчина мог бы без тру взвалить на плечи самую крупную и унести.
- Думаю, что ты ошибаешя, - возразил Френсис. - Посмотри-ка вон на ту черную. Бьюсь об заклад, что она весит никак не меньше трехсот фун- тов.
- Сколько ставишь? - спросил Генри.
- Называй сам цифру, - был ответ.
- Сто долларов твоих против ста моих, - заявил Генри, - что я могу взвалить ее на плечи и унести.
- По рукам.
Но кто из них был прав, так и осталось неизвестным, ибо, как только Генри сделал шаг в сторону, копьеносцы гримасами и жестами заставили его вернуться и идти вперед вместе со всеми.
Проходя у подножия мрачной скалы, они увидели наверху стадо коз.
- Домашние козы, - заметил Френсис. - Видите: при них мальчишки-пас- тухи.
- Недаром вы горили, что рагу, которое вам подавали, было из козля- тины, - сказал Генри. - Я всегда любил коз. Если эта самая Та, Что Гре- зит, или как там ее зовут, отменит решение жреца и оставит нас в живых и если нам придетсжить с Затерянными Душами до конца наших дней, я буду просить, чтобыеня сделали главным пастухом при козах этого коро- левства. Тогда я построю вам, Леонсия, премиленький коттедж, и вы стане- те придворной поставщицей сыров.
Но ему не пришлось развивать дальше свой фантастический план, ибо в эту минуту они вышли на берег озера такой неописуемой красоты, что Френ- сис даже присвистнул, Леонсия захлопала в ладоши, а оррес пробормотал что-то одобрительное. Озеро это простиралось на целую милю в длину и больше чем на полмили в ширину и представляло собой безукоризненной фор- мы овал. Только один-единственный дом вклинивался в обрамление из де- ревьев, бамбуковых зарослей и кустарников, кольцом окружавших озеро и нерерывавшихся даже у подножия утеса, где особенно пышно разросся бамбу В гладкой поверхности озера так четко отражались окружающие горы, что глаз с трудом мог определить, где кончается действительность и где начи- нается отражение.
Леонсия недолго восхищалась зеркальной гладью; через несколько минут она вдруг разочарованно заметила, что вода в озере отнюдь не кристальной чистоты.
- Какая жалость, оно такое грязное!
- Это потому, что в долине плодородная почва, - пояснил ей Генри. - Слой чернозема здесь достигает нескольких сот футов.
- Вся эта долина когда-то, вероятно, была дном озера, - вмешался в разговор Френсис. - Взгляните на скалу - по ней видно, где была раньше вода. Интересно, отчего оно так обмелело?
- Скорей всего от землетрясения: для воды открылся какой-нибудь выход под почву, и озеро обмелело до своего нынешнего уровня; оно и сейчас продолжает мелеть. Этот шоколадный цвет указывает на то, что в него все время вливаются новые потоки воды и чернозем, которым она насыщена, не успевает осесть. Несомненно, это озеро - своеобразный резервуар, куда стекает влага со всех окрестных мест.
- Ну вот наконец-то и дом! - сказала Леонсия пятью минутами позже, когда, завернув за выступ скалы, они увидели низенькое, тип бунгало, строение, прилепившееся к утесу над самым озером.
Сваями дому служили массивные стволы деревьев, но стены его были из бамбука, крыша из соломы. Дом этот стоял так уединенно, что попасть в него можно было, либо подплыв в лодке, либо пройдя по мостику футов два- дцати длиной и такому узенькому, что два человека не мои бы на нем ра- зойтись. На каждом конце мостика стояло по два юноши-часовых. Повинуясь жесту жреца Солнца, шедшего впереди, юноши-часовые отступили в сторону и пропустили всю группу; при этом оба Моргана не преминули заметить, что копьеносцы, сопровождавшие их от самого Большого дома, остались по ту сторону мостика.