За серебряный доллар Френсис уговорил одного из индейцев отправиться к таинственному гринго и передать ему, что он хотел бы его навестить. Тем временем остальные окружили ялик, принялись разглядывать Френсиса, клянчить у него деньги и даже бесцеремонно стащили его трубку, которую он на минуту вынул изо рта и положил рядом. Френсис тотчас дал по уху вору, а затем и второму, выхватившему ее у первого, и вернул себе труб- ку. В один миг вся толпа ощетинилась мачете, угрожающе засверкали на солнце отточенные острия, но Френсис быстро унял пыл индейцев, наведя на них свой пистолет-автомат; они попятились и, сбившись в кучу, принялись зловеще шептаться. Тут Френсис обнаружил, что его единственный спутник и переводчик струсил: подойдя к охотникам на черепах, он заговорил с ними явно заискивающим тоном, очень не понравившимся Френсису.
Тем временем вернулся посланный с запиской, и Френсис, поняв, что ему самому придется объясняться с ним, так как на ямайца надежда плохая, взял у него листок, поперек которого карандашом было нацарапано: "Vamos! Пошел ты к черту!"
- Придется мне, как видно, самому поехать туда, - подозвав к себе негра матроса, сказал Френсис.
- Будьте как можно осторожнее и осмотрительнее, сэр, - предупредил его негр. - Эти безмозглые скоты на все способны, сэр.
- Садись в лодку и вези меня туда, - кратко приказал Френсис.
- Нет, сэр. Очень сожалею, но нет, сэр, - отвечал чернокожий матрос. - Я нанимался, сэр, к капитану Трефэзену в матросы, но я не нанимался в самоубийцы, и я поеду с вами, сэр, на верную смерть. Самое лучшее для нас было бы убраться из этого пекла; если же мы останемся, сэр, то нам тут зададут жару - это уж: точно.
Возмущенный до глубины души, Френсис смерил матроса презрительным взглядом, сунул в карман пистолет, повернулся спиной к полуголым дикарям и зашагал прочь через пальмовую рощу. В том месте, где торчал огромный кусок кораллового рифа, выброшенный здесь давним землетрясением, он вы- шел к морю. У берега Тельца, от которого его отделял узкий проливчик, он увидел ялик на приколе. У того же берега, наотором находился он сам, стояло на приколе выдолбленное из дерева старое и явно дырявое каноэ. Френсис перевернул его, чтобы вылить воду, и тут заметил, что охотники на черепах последовали за ним и теперь с опушки кокосовой рощи наблюдают за его действиями; однако трусливого матроса среди них не было.
Переехать через проливчикыло для Френсиса делом нескольких минут, но на берегу Тельца его ждал не более радушный прием - из-за пальмы вы- шел высокий молодой человек, босиком, с пистолетом-автоматом в руке, и гаркнул:
- Vamos! Убирайтесь вон отсюда! Живо!
- О боги морских глубин со всеми их рыбами и рыбешками! - пушутя, полусерьезно воскликнул Френсис и улыбнулся. - Тут у вас челову и шагу нельзя ступить, чтобы ему не ткнули пистолетом в физиономию. И все кри- чат: "Убирайся вон, pronto! [4]"
- Никто вас не звал сюда- возразил незнакомец, - Вы явились без спроса. Убирайтесь с моегострова. Даю вам полминуты.
- Знаете ли, приятель, я начинаю злиться, - чистосердечно признался Френсис, в то же время искоса поглядывая на ближайшую пальму и сообра- жая, какое расстояние отделяет его нее. - Все, кого я здесь ни встре- чал, какие-то сумасшедшие и к тому же невежи: гонят человека без всякого стеснения. Так что под конец у меня тоже характер иенился. А вот нас- чет того, будто этот остров ваш, так одни слова е не являются доказа- тельством...
И, не докончив фразы, Френсис метнулся под прикрытие пальмы. Едва он успел забежать за дерево, как в ствол ударилась пуля.
- Ах так! - крикнул он и всадил пулю в ствол пальмы, за которой спря- тался незнакомец.
Несколько минут продолжалась перестрелка: противники то палили друг в друга, то выжидали, тщательно рассчитывая выстрелы. Наконец, Френсис вы- пустивосьмую, и последнюю, пулю и тут без особого удовольствия вспом- нил, что насчитал всего семь выстрелов со стороны незнакомца. Тогда он надел на руку свой пробковый шлем и осторожно высунул его из-за пальмы, - шлем был тотчас же пробит пулей.
- Какой системы у вас револьвер? - холодно-вежливым тоном осведомился он - Кольт, - последовал ответ.
Френсис смело вышел из-за своего укрытия.
- В таком случае вы извели весь свой запас. Я считал выстрелы. Во- семь. Теперь мы можем поговорить.
Незнакомец тоже вышел из-за дерева. И Френсис невольно залюбовался его статной фигурой, которую не мог обезобразить даже костюм, состоявший из грязных парусиновых штанов, тельняшки и сомбреро с обвисшими полями. Больше того: Френсису показалось, что он уже где-то видел этого челове- ка, хотя ему и в голову не пришло, что он смрит на точную копию самого себя.
- Поговорить! - фыркнул незнакомец и, отбросив револьвер, выхватил из-за пояса нож. - Вот сейчас отрежу тебе уши, а потом, может, и скальп сдеру.
- Ишь ты! Какие, однако, милые и добродушные звери водятся в здешних лесах, - в тон ему заговорил Френсис, чувствуя, как в нем нарастают гнев и возмущение. Он тоже выхватил св охотничий нож, совсем еще новенький и блестящий. - Давай-ка лучше померяемся силами - без всякой этой поно- жовщины из дешевого уголовного романа.
- Мне нужны твои уши, - любезно возразил незнакомец и стал медленно нтупать на Френсиса.
- Очень хорошо. Кто первый будет положен на обе лопатки, тот и отдаст свои уши победителю.
- Согласен! - Молодой человек в парусиновых штанах спрятал нож.
- Жаль, что здесь нет киноаппарата, чтобы заснять эту сцену, - усмех- нулся Френсис, в свою очередь пряча нож. - Я зол, как сто чертей! Как самый злющииндеец! Берегись! Я тебя сейчас любым способом положу на лопатки!
Сказано - сделано, но блестящий натиск Френсиса привел к самым позор- м результатам: незнакомец, на первый взгляд, казалось бы, способнывыдержать любой наскок, как только они сшиблись, повалился на спину. Это была хитрость: подняв ногу, он пнул Френсиса в живот, да так, что тот, перекувырнувшись в воздухе, перелетел через него.
От падения Френсис едва не лишился чувств, а тут еще противник набро- сился на него и так придавил к земле, что чуть дух из него не вышиб. Френсис лежал на ите, не в силах произнести ни слова, как вдруг заме- тил, что навалившийся на него человек с внезапным любопытством разгляды- вает его.
- Зачем тебе эти усики? - спросил незнакомец.
- Ладно, не разговаривай, отрезай уши, - проговорил Френсис, как только дыхание вернулось к нему. - Уши твои, а усы мои. Мы насчет них не уговаривались. А вообще ты пожил меня на лопатки по всем правилам джиу-джицу.
- Ты же сам сказал: "Любым способом положу на лопатки", - процитиро- л со смехом незнакомец. - Так вот: уши можешь оставить себе; я и не собирался отрезать их, а теперь, посмотрев на них поближе, и вовсе не собираюсь: они мне не нужны. Вставай и убирайся отсюда. Я тебя побил. Vamos! И не смей больше появляться здесь и разнюхивать! Пошел вон! Живо!
Возмущенный еще больше, чем прежде, и униженный сознанием своего по- ражения, Френсис вернулся на берег, где стояло его каноэ.
- Эй, молодой человек, может хоть свою визитную карточку мне остави- те? - крикнул ему вслед победитель.
- Визитных карточек головорезам не оставляют, - бросил через плечо Френсис, прыгая в каноэ и отталкиваясь веслом от берега. - А фамилия моя - Морган.
На лице незнакомца отразилось величайшее изумление; он открыл было т, намереваясь что-то сказать, потом передумал и лишь пробормотал себе под нос: "Одной породы! Не удивительно, что мы так похожи".
Все еще кипя от негодования, Френсис добрался до Быка, вытащил каноэ на берег, присел нборт, набил трубку, закурил и погрузился в мрачное раздумье. "Все здесь сумасшедшие, решительно все, - думал он. - Ни один человек не ведет себя по-человечески. Интересно, как бы старик Риган стал обделывать дела с такими людьми? Уж ему они бы навернякуши отре- зали".
Если бы в эту минуту Френсис мог видеть обладателя парусиновых штанов и такой знакомой физиономии, он окончательно пришел бы к убеждению, что жители Латинской Америки - самые настоящие сумасшедшие, ибо вышеупомяну- тый молодой человек сидел в крытой травою хижине у себя на острове и, улыбаясь собственным мыслям, говорил вслух:
- Кажется, я все-таки вселил божий страх в сердце этого представителя моргановской семейки. - И, подойдя к стене, принялся разглядывать висев- шую на ней копию с портретсэра Генри, родоначальника Морганов. - Итак, господин пират, - усмехнувшись, продолжал он, - двое ваших последних отпрысков чуть было не пкончили друг друга из пистолетов-автоматов, по сравнению с которыми ваше допотопное оружие - грошовая игрушка.
Он нагнулся к старенькому, сильно побитому и изъеденному червями морскому сундучку, приподнял крышку с вырезанной на ней буквой "М" и снова обратился к портрету:
- Да, благородный мой предок, пират валлиец, немного же ты мне оста- вил: старое тряпье да лицо, как две капли воды похожее на твое. Но если б меня обстреляли, как тебя в Порт-о-Пренсе, я бы тоже сумел себя показать.
С этими словами он стал натягивать на себя изъеденную молью одежду, обветшавшую за долгие годы лежания в сундуке.
- Вот я и принарядился, - добавил он через минуту. - А ну, дражайший предок, выйди-ка из рамы и посмей сказать, что мы с той не похожи как две капли воды!
Теперь, когда молодой человек облся в старинные одежды сэра Генри Моргана, перепоясался тесаком и засунул за широкий пояс два огромных, украшенных резьбою кремневых пистолета, сходство мду ним, живым чело- веком, и портретом старого пирата, давно превратшегося в прах, было поистине разительно.
Ветер воет, море злится, -
Мы, корсары, не сдаем.
Мы - спина к спине - у мачты,
Противысячи вдвоем! - запел молодой человек, перебирая струны гита- ры, старую пиратскую песню. Постепенно образ, смотревший на него с порт- рета, стал расплываться, и модой человек увидел перед собой совсем другую картину.