В блоке развивающихся стран в 70—80-х гг. сложились два центра экспорта капитала — это страны ОПЕК, где доходы от продажи нефти составляют 150—200 млрд долл. в год, и так называемые новые индустриальные страны, которые сравнительно недавно вышли на мировой рынок капиталов и в настоящее время все больше переориентируются в своих связях на западные страны.
Главными регуляторами кредитно-финансовых отношений на межгосударственном уровне являются два специализированных международных учреждения — Международный банк реконструкции и развития (МБРР) и Мировой валютный фонд. В 1990 г. был организован также Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), который взял на себя в последние годы и оказание финансово-инвестиционной помощи странам с переходной экономикой.
Обмен услугами. Этот вид внешнеэкономических отношений иногда называют невидимым экспортом. Ведущее место до сих пор в нем занимает деятельность морского флота, который во многих странах предоставляет услуги по перевозке грузов иностранных фрахтователей, что представляет своего рода морской извоз. Перевозчиками ГИФ выступают судоходные компании многих морских держав, в первую очередь, Норвегии и Греции (соответственно четвертое и шестое места в мире по тоннажу флота под национальным флагом). Быстро стали возрастать такие виды международных услуг, как информационно-коммуникационные, деловые услуги (консультационно-управленческие). В сферу международного обмена вошли инженерно-консультационные услуги, образующие как бы каналы доведения результатов научных исследований и опытно-конструкторских разработок (НИОКР) до стадии серийного производства. Этот процесс связан с тем, что в силу объективных причин у ведущих стран Запада объем финансирования и масштабы НИОКР быстро возрастают — доля затрат на НИОКР в ВВП достигла в Японии 2,9%, в США 2,6, в Германии 2,5, во Франции 2,3, в Великобритании 2,0, в Италии 1,3%. По мере возрастания объема НИОКР, связанного также с обострением межфирменной конкурентной борьбы, инженерно-консультационные услуги преодолевают государственные границы, становятся объектом международной торговли.
Основная торговля услугами происходит на рынках развитых стран. Примерно 1/5 экспорта дают развивающиеся страны — страны новой индустриализации, Индия, Мексика. Многим из стран, экспортирующих услуги, эта деятельность дает значительные валютные поступления, позволяющие сократить дефицит внешнеторгового баланса.
Для ускорения заключения финансовых сделок уже создано около 20 компьютерных центров в Нью-Йорке, Торонто, Лондоне, Париже, Франкфурте, Амстердаме, Цюрихе, Токио, Сингапуре, Сянгане и др., являющихся как правило мировыми финансовыми центрами.
Около 25% объема «невидимого» экспорта приходится на транспортные услуги, 20% — на международный туризм. Остальные 55% распределяются между страхованием, коммуникативными услугами, обработкой и передачей информации, рекламой, техническими и инженерно-проектными услугами, кинопрокатом, консультационными услугами.
Вопросы
1. В чем смысл процесса международного географического разделения труда и почему он лежит в основе развития внешнеэкономических связей?
2. Объясните понятие «автаркия».
3. Какова структура внешнеэкономических связей?
4. Что лежит в основе современного этапа специализации?
5. Каковы основные виды внешнеэкономических связей?
6. Как можно охарактеризовать современную географию внешнеэкономических связей?
7. Как воздействует экономическая интеграция на географию товаропотоков?
8. Как можно оценить уровень открытости национальной экономики?
9. Чем объясняются значительные пострановые различия в показателе экспортной квоты?
10. От чего зависят различия в уровне экспортности отдельных товаров на мировом рынке?
11. Что такое «не видимый экспорт»? Каких стран и каких «товаров» он касается?
12. Назовите главные направления государственного регулирования внешней торговли. В чем их смысл?
13. Какова роль внешней торговли в развитии экономики стран НИС?
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА И МИРОВОЕ ХОЗЯЙСТВО
Эколого-экономическая типология стран мира. Мировое хозяйство как материальная основа жизни человечества оказывает главное воздействие и создает основную нагрузку на глобальную экологическую систему. Ныне мировое хозяйство объединяет чрезвычайно широкий диапазон видов деятельности: от НИОКР наиболее развитых стран до потребительских хозяйств в деревнях наименее развитых стран, от микроэлектроники и биотехнологии до охоты и собирательства, от крупнейших цензовых отраслей до разнообразных занятий и производств «неформального сектора» и черного рынка. Преодоление негативных воздействий всех этих видов деятельности на среду обитания требует взаимодействия набора различных средств: прямых затрат на очистку хозяйственных отходов, смены технологий и территориально-отраслевой организации производств, комбинирования и комплексирования для утилизации отходов и, что особенно важно и актуально, использования так называемых вторичных ресурсов.
Все это требует проведения целенаправленной макроэкономической политики, возможности которой определяются прежде всего общим экономическим потенциалом страны. При всей неотложности решения экологических проблем следует учитывать, что в реальности все страны могут проводить экологическую политику только в соответствии со своими экономическими возможностями. По обобщенным данным, общие убытки от прямого воздействия на среду оцениваются в целом в 5—8% мирового ВВП, тогда как средства, выделяемые на природоохранную деятельность не превышают 0,6— 0,8% мирового ВВП. Это соотношение, конечно, различно у стран разных типов, что вытекает из эколого-экономической типологии страноведческого характера, предложенной Б.Н.Зиминым:
а) страны с крайне низким уровнем экономического развития, где понятие «экологизация» — в лучшем случае повод для природоохранных мероприятий, проводимых за счет иностранных инвесторов, а в худшем рассматривается как удобный повод для иностранного вмешательства. На все «экодоводы» у таких стран один ответ: «Мы хотим быть «развитыми странами», а не заповедником-хранителем кислорода для богатых стран».
б) страны с низким уровнем развития, где природоохранные мероприятия собственными силами практически не проводятся, а только осуществляются международными и зарубежными инвесторами. Антиэкологическая оппозиция не носит уже официального характера, а сохраняется лишь в форме «плантаторских бунтов» в отдельных регионах. Вложения в экологические мероприятия в этих странах обычно не превышают 0,4% ВНП.
в) страны со средним уровнем экономического развития, в которых финансирование природоохранной и ресурсосберегающей деятельности составляет от 0,5% до 1,3% ВНП.
г) страны с высоким уровнем экономического развития, где доля финансирования экологических мероприятий превышает 1,3% при душевом ВНП до 6 тыс. долл. Эти страны, как правило, не могут еще выносить нежелательные производства вовне и в очень малой степени ограничивают строительство экологически вредных объектов. Эти страны практически наладили охрану природы, но часто за счет таких приемов, которые экономически не очень дороги, но дают вывод загрязнений лишь за пределы ареалов активного заселения, а не ликвидируют их совсем, так как это для них еще дорого.
д) страны высокого уровня развития с душевым ВНП свыше 6 тыс. долл. в год. Эти страны в состоянии наиболее полно перевести свое производство на малоотходную и безотходную технологию, когда, помимо значительных усилий по сокращению выбросов за счет применения высокотехнологичных методов и процессов производства, используются все компоненты исходных сырьевых продуктов. Но главное для этих стран — новый порядок экономических взаимоотношений между развитыми и развивающимися странами, приводящий к переводу производств, а в ряде случаев и целых промышленных объектов отраслей «нижнего этажа» из развитых в страны третьего мира, поскольку последние в условиях постиндустриального общества становятся как бы базой промышленно развитых стран. Они обеспечивают материалами, т.е. продукцией нижних этажей верхние этажи хозяйства постиндустриальных стран. В результате число нежелательных производств, объектов и отраслей в этой группе стран становится меньше, но при этом общая мировая экологическая ситуация в целом ухудшается, так как производители третьего мира гораздо меньше заботятся об экологических аспектах производства, чем производители в развитых странах.
Что касается России, то мы не можем прекратить сейчас производство, скажем, в Кузбассе и начать получать металл из Бразилии, как это делают машиностроительные компании Рура, ведь это потребовало бы увеличения душевого ВНП в 2,5 раза.
е) страны с особым, «идеальным» опытом природоохранной и ресурсосберегающей технологии и деятельности, который формируется, например, в Швейцарии, в Калифорнии. Эти страны и районы добились почти полной безотходности производства. Такого рода практика невозможна в больших странах, где есть все отрасли, несмотря даже на максимальный вынос «грязных» отраслей в страны третьего мира. В этих странах налаженное безотходное производство не только вершина технологии, но и уступка другим отраслям, происходящая пусть частично (даже в форме налогов) за их счет.
В странах среднего уровня развития, к которым можно отнести и Россию, концентрация ресурсов на экологические цели происходит только в наиболее угрожаемых отраслях и регионах. Ничего другого в этом плане не делается, если не считать международных проектов или проектов по охране рекреационных объектов, рассчитанных на международный туристический рынок.