§ 3. Лых-ныха
Долгое время село Лыхны было местом резиденции абхазских владетельных князей. Рядом с развалинами их дворца находится построенная в Х в. небольшая церковь византийской архитектуры[59]. Огороженное каменной оградой место, на котором стоит церковь, называется Лых-ныха (Лых-ных) и входит в число семи главных абхазских святилищ.
Согласно устной традиции, святилище существовало задолго до постройки храма: “там находилось древнее здание, почитавшееся местными жителями как святое. Оно служило местом молений, принесения клятв и снятия порчи” (С. Шакрыл, село Лыхны). По словам местных жителей, при строительстве церкви Успения Пресвятой Богородицы в Х в., часть оставшейся от древнего здания стены была сохранена и продолжала играть важную роль в ритуальной практике (была местом очистительных клятв, проклятий и т.п.). Кусок этой старой стены, расположенный слева и перпендикулярно входу, до сих пор уходит внутрь церковного здания.
После возведения на месте святилища Лых-ныха храма Пресвятой Богородицы в Х в. (а может быть и несколько ранее, так как вполне возможно, что ему предшествовала более ранняя христианская постройка) оно играет роль традиционного абхазского святилища и христианского храма одновременно.
Жрецами святилища Лых-ныха являются представители фамилии Шакрыл, которая проживает в селе Лыхны с незапамятных времен. По словам нынешнего жреца Кучки Шакрыла, “шакрыловцы всегда жили в селе Лыхны и только они были жрецами. Последними жрецами святилища Лых-ныха были Кякса, Тамшуг и Раста”.
Фамилия Шакрыл принадлежит к сословию ашнакума, многие из ее представителей состояли в личной охране владетельного князя, находились в гуще событий и оставили свой след в истории. Например, Хасан Шакрыл в 1770-х гг. убил Бежа Чачба, который был племянником владетельного князя Зураба, но напал на его резиденцию (82, с.17). О поручике Николае (Эмине) Шакрыле с большой теплотой писал выдающийся русский исследователь Кавказа Ф.Ф. Торнау, подробно описавший его гибель и похороны (207, с.68-72). Символическая могила Н. Шакрыла (его тело, унесенное в море бурной рекой Бзыбь, не было найдено) до сих пор бережно сохраняется его потомками.
В середине 1930-х гг. власти запретили проводить моления в святилище Лых-ныха, местные абхазские комсомольцы разбили закопанный в землю внутри церковной ограды ахапщщьа - ритуальный двадцативедерный кувшин. Раста Шакрыл - последний жрец святилища, был вынужден отказаться от молений, так как шакрыловцы не имели возможности проводить их тайно в отдаленном глухом месте (как это делали чичбовцы): святилище находилось на виду у местных органов советской власти, чьи административные здания располагались здесь же, на Лыхненской поляне. Раста Шакрыл не был арестован и умер от старости в своем доме (однако несколько представителей этой фамилии в 1938 г. были обвинены в троцкизме и уничтожены, их детей выгнали из школы, а жен - с работы).
Борьба с религией и постоянные антирелигиозные кампании властей не привели к закрытию расположенной на месте святилища местной церкви: службы в ней продолжались без перерыва в течение всего советского периода. Однако, по воспоминаниям местных жителей, ходили в церковь лишь совсем немногие из числа нетрудоспособных стариков и старух. Вряд ли такое положение объяснялось только страхом перед возможными репрессиями. В прошлом, как и сейчас, основная причина скромного числа прихожан в Лыхненской церкви кроется в приверженности абхазов собственной традиционной религии.
Сейчас фамилия Шакрыл насчитывает около 120 человек, большинство из которых продолжает проживать в селе Лыхны. В прошлом по крайней мере часть фамилии считалась по своей религиозной принадлежности мусульманами (207, с.37). Теперь же все шакрыловцы считают себя (и всех своих предков без исключения) христианами. Однако даже те из них, кто в детстве был окрещен, на богослужения в местную церковь не приходят и никаких христианских обрядов не совершают (за исключением, разве что, подачи на пасхальный стол некоторых блюд: окрашенных яиц, куличей и т.п) .
В 1991 г. на фамильном сходе шакрыловцы приняли решение о возобновлении ежегодных молений в святилище и избрали жрецом Ивана Шакрыла из соседнего села Дурипш как “старшего и кристально чистого во всех отношениях человека” (который, к тому же был сыном Махты, брата Тамшуга - то есть племянником предпоследнего жреца святилища). Однако, по объяснениям шакрыловцев, он не был самым старшим по возрасту: для того, чтобы быть жрецом и выполнять налагаемые этой должностью нагрузки, вдобавок к обязательной “кристальной чистоте” необходимо иметь и достаточно крепкое здоровье.
Примерно в это же время потомки тех воинственных абхазских комсомольцев, которые осквернили святилище в 1930-х гг., в знак раскаяния и искупления семейного греха закопали на его месте новый кувшин. Узнавшие об этом шакрыловцы его выкопали и заменили собственным, освященным должным образом шестнадцативедерным (около 150 литров) ахапщщьа (видимо, сказалось опасение, что в противном случае определенные права на доступ к святилищу могут получить и другие фамилии - “собственники кувшина”). Во избежание каких-либо обид, во время одного из молений жрец Иван Шакрыл особо подчеркнул, что потомки не отвечают за грехи своих предков и помолился за тех людей, которые, желая загладить вину своих предков, закопали свой кувшин в святилище.
В 1992-1997 гг. жрецом возобновленного святилища был Иван Шакрыл. По его настоянию шакрыловцы решили проводить в нем только ежегодное моление и отказаться на какое-то время от других церемоний. По убеждению жреца, с которым тогда согласились старейшины рода, принесение очистительных клятв, совершение обрядов проклятий и т.п. церемонии в святилище Лых-ныха могли “осложнить и без того напряженную ситуацию и усугубить беды людей” (С. Шакрыл, село Лыхны).
Как нам рассказал нынешний жрец святилища, “Ваня запретил накладывать проклятия, он убеждал приходивших к нему с этим людей в том, чтобы они не горячились, не проклинали ни здесь, ни в других святилищах, в том, что нужно решать конфликты как-то по другому, так, чтобы порча не портила жизни людям” (К. Шакрыл, село Куланурхуа).
После смерти Ивана на фамильном сходе новым жрецом был избран Кучка Шакрыл, проживающий в селе Куланурхуа. Спустя несколько лет после войны, когда страсти изрядно поутихли, новый жрец посчитал возможным вернуться к традициям предков и возобновить все проводившиеся прежде в святилище Лых-ныха церемонии без каких-либо ограничений.
Ежегодное моление жреческой фамилии Шакрыл
Первое возобновленное моление в святилище Лых-ныха было проведено в апреле 1992 г. Когда шакрыловцы приняли решение возобновить моление, то они договорились о следующем порядке организации и проведения церемонии. Они заранее определяют человека из своей фамилии, который назначается ответственным за ее проведение. Каждая из семей шакрыловцев заранее сдает деньги для покупки необходимой провизии.
Если в церемонии используется вино, принадлежащее назначенному ответственным шакрыловцу, то его родственники возмещают его затраты. Если же в его доме нет необходимого количества вина, то оно покупается. При покупке вина и крупного, упитанного козла для жертвоприношения, продавцу объясняют, что все это предназначается именно для моления в святилище и должно быть “чистым”: вино без сахара, черным (шакрыловцы считают, что приготовить белое или розовое вино без сахара невозможно, так как оно скиснет), а козел - холощеным в раннем возрасте. Ответственный указывает продавцу, что если тот совершит обман и его вино и жертвенное животное не будут “чистыми”, то он “возьмет на себя все грехи” и его дальнейшая судьба будет незавидной.
В прежние времена шакрыловцы заливали в кувшин виноградный сок осенью, после сбора урожая (аналогичные обряды осеннего ритуального “запечатывания” сосудов и их весеннего “открытия” были повсеместными в древней Малой Азии. См.: 43, с.25-26). К весне в кувшине было готовое вино. Тогда никому не приходило в голову посягнуть на содержимое ахапщщьа. Теперь же, из опасения, что вино будет украдено, его заливают в воскресенье ровно за неделю до моления, совершаемого в день христианской Пасхи.
Из уважения к христианским канонам и для того, чтобы не мешать людям, пришедшим на пасхальное богослужение, обряд жертвоприношения совершается не в самом святилище, а в доме ответственного за проведение застолья. Там же мужчины-шакрыловцы варят жертвенное мясо и абысту, а женщины из семьи ответственного и из других, определенных ему в помощь семей, готовят большой жертвенный пирог с сыром.
Внутри церковной ограды устанавливается длинный брезентовый навес (“палатка”), под которым располагаются длинные узкие столы, накрытые бумагой. Лишь в 1993 г., когда во время моления шел дождь, стол накрыли в притворе церкви с западной стороны (302, 18.06.1997). Во время застолья должны подаваться только строго определенные блюда (мясо, абыста, соль и вино), однако в случае, если врачи запрещают кому-то пить вино, то он может употреблять чачу.
В течение нескольких лет сроки наших полевых работ в Абхазии не совпали с данным молением, и первоначально мне пришлось ограничиться описанием церемонии со слов нынешнего жреца и других, опрошенных нами в селе Лыхны представителей фамилии Шакрыл (см.: 147, с.207-214). 30 апреля 2000 г. нам, наконец, удалось зафиксировать ежегодное моление шакрыловцев, что позволило уточнить многие полученные ранее сведения.