Психофизиология человека Кроль В М (стр. 20 из 61)

Отмечено, что «вспышки пережитого» всегда имеют выраженные зрительные и слуховые компоненты. Интересно то, что им свойственна динамичность и не свойственна статичность образов. В этом плане характерным является замечание авторов книги «Речь и мозговые механизмы» о том, что феномен ^flash-back* похож на то, «как будто бы поток сознания течет вновь точно так же, как когда-то в прошлом» (В. Пенфилъд, Л. Робине, 1964). Больные в чем-то опровергают Гераклита, который говорил, что нельзя дважды войти в один поток. «...Больные, по-видимому, могут это сделать. Поток в какой-то мере тот же, но больной осведомлен о чем-то большем; у него имеется двойное сознание. Больной входит в поток прошлого таким же, каким он был в прошлом, но, когда он смотрит на берега потока, он знает также и настоящее... Больные никогда не считали свои ответы воспоминаниями. Им представлялось, что они как будто вновь слышат, вновь видят — вторично переживают моменты прошлого» (В. Пенфилъд, Л. Робине, 1964).

Следует заметить, что эффект, близкий к «вспышкам пережитого», иногда имеет место и в обычных ситуациях, когда у здорового человека неожиданно возникает ощущение «ложной памяти», — ему кажется, что все происходящее в данный момент с ним уже было когда-то раньше. Это ощущение получило красиво звучащее название «deja vu* — переживание уже виденного. Вариантом «ложной памяти» может быть не только ошибочное чувство знакомости. Во многих случаях имеет место противоположное чувство, когда знакомое, обычное окружение на какое-то мгновение представляется странным и абсурдным, расстояния до хорошо знакомых видимых или слышимых предметов кажутся искаженными, увеличенными или уменьшенными.

Возможно, такие ощущения возникают как результат ошибок, сбоев механизма подсознательного сравнения текущей ситуации и воспоминаний прошлого. Другими словами, в результате ошибок в совместной работе механизмов сопоставления данных кратковременной и долговременной памяти, механизмов распознавания, сопоставления и ин-тепппетаттии этих манных (рис. 3.3).

Механизм эффекта *deja vu*, как считается, связан с краткосрочным повышением электрической активности в височных структурах коры головного мозга. Возникновение высокоамплитудных, синхронизированных колебаний электрической активности в локальных областях височной коры, по-видимому, играет ту же роль, что и искусственная электростимуляция. Стоит подчеркнуть, что если эффект *deja vu* у здоровых людей встречается относительно редко, то у больных височной эпилепсией — довольно часто.

Этот эффект, как правило, входит в комплекс ощущений, появляющихся при приближении эпилептического припадка. Его механизм непосредственно связан с появлением в височной области коры одного или обоих полушарий мозга очагов высокоамплитудной синхронизованной электрической активности, четко регистрируемых на энцефалограмме.

* Возможно, эффект ^deja vu* лежит в основе широко распространенных представлений о переселении душ, или реинкарнации. Действительно, объективное наличие у человека эффекта «ложной памяти», ощущение того, что раньше он был здесь, в месте, где он никак не мог быть в течение этой жизни, естественным образом вызывает предположение, что он был здесь в другой жизни. Распространенность представлений о переселении душ у разных народов всех времен и континентов следует из множества религиозных, мистических и светских книг и рукописей, и это, по-видимому, говорит о том, что эффект *deja vu* неотделим от психики человека.

Прямые и косвенные описания этого эффекта встречаются во многих научно-фантастических произведениях. Хорошей иллюстрацией «deja vu* и связанного с ним состояния ауры является пример кратковременного изменения обычного мировосприятия, описанный в повести братьев Стругацких «Пикник на обочине»: «Такого с ним никогда еще не было вне Зоны, да и в Зоне случалось всего раза два или три. Он вдруг словно попал в другой мир. Миллионы запахов разом обрушились на него — резких, сладких, металлических, ласковых, опасных, тревожных, огромных, как дома, крошечных, как пылинки, грубых, как булыжники, тонких и сложных, как часовые механизмы. Воздух сделался твердым, в нем объявились грани, поверхности, углы, словно пространство заполнилось огромными шершавыми шарами, скользкими пирамидами, гигантскими колючими кристаллами, и через все это приходилось протискиваться, как во сне, через темную лавку старьевщика, забитую старинной уродливой мебелью... Это длилось какой-то миг. Он открыл глаза, и все пропало. Это был не другой мир — это прежний знакомый мир повернулся к нему другой, неизвестной стороной, сторона эта открылась ему на мгновение и снова закрылась наглухо, прежде чем он успел разобраться...»

Количественные оценки параметров запоминания и забывания

Приведенные примеры показывают сложность оценки объема памяти. На их фоне становится понятной ценность идеи классического метода оценки объема памяти, предложенного в 1885 году немецким психологом Германом Эббингаузом. Суть процедуры заключалась в исследовании запоминания, хранения и восстановления списков бессмысленных буквосочетаний. Такая модель оказалась удачной и дала много полезной информации. Во-первых, что очень важно, помогла вычленить процессы запоминания и вспоминания, так сказать, «в чистом виде», без влияния процессов оценки смысла и связанных с этим ассоциативных процессов. Во-вторых, модель позволила проводить четкие количественные оценки процессов, причем в условиях, когда отдельные члены списков запоминались практически независимо друг от друга.

В экспериментах использовались различные по длинесписки (ряды), состоящие из трехбуквенных слогов, например, слоги типа С-Г-С (согласная-гласная-согласная), такие, как РАП, БОП, КОР. Составленные списки Эббингауз прочитывал под метроном, задававший стабильный ритм Цроцесса восприятия. Интересно отметить, что свои многочисленные эксперименты Эббингауз проводил на самом себе. Возможно, он считал устройство своей памяти достаточно типичным и на этом основании решил, что проще провести множество опытов с одним человеком, чем ограниченное число экспериментов со множеством людей.

Как ни удивительно, эти предположения, ограничения, кажущаяся механистичность и простота экспериментальных процедур позволили получить результаты, не потерявшие свою значимость и сегодня. Может быть, объяснением этому является не только талант и трудолюбие, но и тот факт, что Эббингауз был первооткрывателем, т. е. человеком, который первым идет «по полю» и обнаруживает золотые самородки. Правда, следует заметить, что эта доля выпадает тому, кто правильно определяет место, где следует искать самородки, и обращает на них внимание, а это — явный талант и божий дар! Легко предположить, что многие люди прошли бы мимо самородка, не заметив его, скользнув по нему взглядом, будучи заняты своими мыслями.

Каковы же закономерности, открытые Эббингаузом? Во-первых, это закон «лучшего запоминания первых и последних слогов ряда». Более известен этот закон под названием «фактор края», или «эффект края» (рис. 3.4, а). Процедуры запоминания и воспроизведения в экспериментах подобного типа проходят следующим образом. Испытуемых просят заучить список элементов, не связанных между собой смыслом. Каждый элемент, например слово, предъявляется отдельно: оно либо вспыхивает на экране, либо четко произносится. На восприятие дается время порядка секунды, затем идет следующий элемент. После окончания всего списка испытуемого просят припомнить в течение 1,5 минуты все, что он сможет. В ходе обработки данных указывается вероятность вспоминания слова, занимающего определенное положение в списке.

В результате выявилась некоторая асимметрия: наиболее хорошо вспоминались последние слова списка. По отчетам испытуемых, они как бы продолжали звучать в памяти. Вспоминание последних слов приближалось к 96-97 %, воспроизведение первых слов достигало 50-60 %, запоминание слов из середины списка находилось на уровне примерно 20 %, Один из вариантов объяснения эффекта связан с временными характеристиками взаимного торможения элементов ряда при запоминании. Предполагается, что правый край кривой, приведенной на рис. 3.4, я, является проявлением эффекта кратковременной памяти, связанной с непосредственным запоминанием, в то время как левый край и середина кривой говорят о процессах долговременного запоминания.

Другое объяснение основано на предположении о пространственном эффекте взаимного торможения элементов ряда. Сущность эффекта заключается во взаимном торможении, которое при восприятии оказывают друг на друга все члены ряда. Наличие такого эффекта ведет к тому, что элементы, расположенные в середине, или, точнее, элементы, имеющие соседей, получают торможение с двух сторон, краевые элементы — только с одной. В итоге, чем ближе расположен элемент к краю ряда, тем в большей степени он освобожден от суммарного тормозного влияния.

Интересно отметить, что закон взаимного торможения элементов ряда или, в более общей формулировке, элементов матрицы, как выяснилось в дальнейшем, представляет собой один из наиболее распространенных принципов взаимодействия элементов любой нейронной сети. Этот закон лежит в основе не только процедур памяти, но и сенсорных процессов, связанных с восприятием информации.