«Погрязшие в невежестве материалистичные люди не ведают, в чем их подлинное благо, и как достичь истинной цели жизни. Они опутаны сетями вожделения, и все помыслы их устремлены к материальным наслаждениям. В погоне за призрачными чувственными удовольствиями они сеют вокруг себя зависть и вражду. Такие люди низвергаются в океан страданий, но по глупости своей даже не понимают этого» (Бхаг., 5.5.16).
Те, кто полностью захвачен сознанием «я и мое», завистливы от природы. Поэтому они хотят продемонстрировать свое «превосходство» другим. Эта зависть побуждает человека покупать столько же, сколько соперники, а лучше еще больше, чтобы повысить свою самооценку и чувствовать себя как минимум наравне с другими, а то и выше. Но должны существовать какие-то средства, при помощи которых он может сравнить себя с другими, и поэтому материалисты строят общество зависти, в котором они стремятся обойти, обогнать других, больше скопить, больше потратить. И мы видим, как дизайнер лепит свой знак на внешней стороне модной модели одежды, а именной брэнд уже стал видимым показателем богатства и престижа, а значит — рекламой. Именно зависть подстегивает показное потребление, при котором богатые швыряют деньгами направо и налево, и сумма их расходов превышает стоимость валового внутреннего продукта двух третей всех стран мира[13]: наручные часы «Брегет», например, стоят 300 000 долларов, а ручка «Мишель Першен» — 48 000.
Возможно, лучшее описание поглощенного собой, изнеженного материалиста, оставил нам экономист и общественный критик Торстейн Веблен в своей сатире «Теория праздного класса», написанной сто лет назад. Веблен описывает образ мыслей тех, кто воспринимает себя с точки зрения накопленного имущества, и кто, снедаемый завистью, хочет продемонстрировать свое превосходство, приобретая. «На ранних стадиях экономического развития неограниченное потребление товаров, особенно высокосортных (идеально — все потребление сверх прожиточного минимума), принадлежит обыкновенно праздному классу». Веблен описывает «квазимиролюбивого праздного господина», который «не только вкушает хлеб насущный сверх необходимого минимума для поддержания жизни и здоровья». Его потребление должно быть особенным не только в отношении качества потребляемых товаров, но и их количества. Он хочет продемонстрировать свое общественное положение, но ему нужна помощь других, чтобы «справиться» с лучшим, нет, с самым лучшим из еды, напитков, наркотиков, жилья, услуг, украшений, платья, оружия и личного снаряжения, увеселений, амулетов, а также божеств и идолов. Но просто получить удовлетворение — ему этого мало. «Образец респектабельности спешит воспользоваться такими нововведениями, которые, согласно критериям, достойны сохранения. Так как потребление товаров более высокого качества есть свидетельство богатства, оно становится почетным, и наоборот, несостоятельность в потреблении товаров должного качества и в необходимом количестве является признаком низкого положения».
Сам термин «показное потребление» был впервые применен Вебленом в этой работе. Веблен доказывает особое назначение «показного потребления» — быть признаком респектабельности праздного джентльмена:
По мере того как богатство сосредоточивается в его руках, его собственных усилий уже не хватает, чтобы продемонстрировать свое могущество. Поэтому он зовет на подмогу друзей и соперников, прибегая к ценным подаркам и устраивая дорогие пиры и увеселения. Подарки и пиры, конечно, имели другое происхождение, нежели наивное хвастовство, но удобную возможность использования их именно с этой целью они приобрели очень давно, сохраняя за собой указанное свойство до настоящего времени. Роскошные увеселения, такие как потлач или бал, особенно хорошо служат этому назначению. Соперник, которого хозяин угощает и развлекает, желая установить сравнение, таким способом обращается в средство, помогающее достижению цели. Он осуществляет за хозяина подставное потребление и в то же время является свидетелем потребления тех излишков благ, которыми хозяин не в состоянии распорядиться без посторонней помощи, кроме этого, он превращается в свидетеля той легкости, с которой хозяин владеет правилами этикета[14].
Не умея взглянуть на себя глубже, такие люди больше не мыслят своего существования за рамками «брэндов», которыми пользуются, и лейблов, которые носят. И это справедливо по отношению к людям любого достатка, не только к «праздному сословию». Менее богатые, не имея возможности воспользоваться брэндами с заоблачными ценами, указав тем самым на свою «породистость», все равно используют другие брэнды, чтобы обрести свое лицо в жизни и в смерти. Брэнды, таким образом, — это не только то, что выгодно отличает одну вещь на витрине от другой, но еще и пропуск в мир мечты, а иногда и предмет религиозного поклонения — как источник цели в жизни.
Несколько лет назад в статье, опубликованной в «Файненшл Таймс»[15], рекламное агентство «Янг энд Рубикэм» заявило, что брэнд, торговая марка — это «новая религия», и люди ищут в них смысла жизни. Успешными, говорят они, являются брэнды бескомпромиссные и внешне связанные с изначальными идеями и убеждениями, в ответ на которые они появились. В этих брэндах есть страсть и энергия, необходимые, чтобы изменить мир, и с их помощью они меняют образ мыслей человека.
В одной статье в «Таймс» лондонское модельное агентство «Фитч» также подтвердило обожествление брэнда. В статье говорится, что в период с 1991 по 2001 год 6000 пар скрепили свои брачные узы на алтаре в «Мире Уолта Диснея», и что вместо того, чтобы в воскресение пойти в церковь, многие люди предпочитают воздать должное какому-нибудь магазину, такому как, например, мебельный гигант «Икеа». Далее в статье сказано, что некоторые брэнды еще и мостят путь на тот свет и украшают райские врата. Популярной последней данью своему божеству среди поклонников марки мотоциклов «Харлей-Дэвидсон» стали похороны в гробах от «Харлея».
Только представьте себе! Вожделение может вырасти до таких размеров, что человек будет завидовать даже самому себе — то есть «себе» в истинном, духовном смысле. Не понимая своей подлинной, духовной природы, побуждаемые вожделением и завистью, такие люди применяют насилие по отношению к себе и другим и действуют, не беспокоясь о своем будущем духовном благополучии. Бхактиведанта Свами так описывает это:
«Демоны, всегда противящиеся верховной власти Бога, не верят словам священных писаний. Священные писания и сам факт существования Верховной личности Бога вызывают у них чувство ревности. Причиной тому их гордыня, а также накопленные ими богатство и сила. Им неведомо, что их нынешняя жизнь является подготовкой к следующей. Не зная об этом, они, по сути дела, ненавидят самих себя, так же как и других живых существ. Они совершают насилие над телами других людей и над собственным телом. Лишенные знания, демоны не хотят считаться с верховной властью Личности Бога. Их неприязнь к священным писаниям и Верховной Личности Бога проявляется в том, что они выдвигают ложные аргументы против существования Бога и отрицают авторитет богооткровенных писаний. Они считают себя независимыми и думают, что вправе делать все, что хотят. Убежденный, что в мире нет никого сильнее, могущественнее и богаче его, демон уверен, что может действовать, как ему заблагорассудится, и что никто не сможет его остановить. Если у него есть враг, грозящий помешать его наслаждениям, он все время думает о том, как бы расправиться с ним». (Б.-г., 16.18, комм.)
Завидовать себе — значит действовать по отношению к самому себе злобно, отвергать всякое благо, которое могло бы оказаться нужным душе — самоанализ или духовную практику. Такая зависть — плод гуны невежества, под влиянием которой человек принимает правду за ложь, а ложь за правду. Такие люди — худшие враги сами себе.
Человек, не ведающий о своей духовной природе, постоянно стремится увеличить свое вожделение, полагая, что от этого его наслаждение будет становиться все больше и больше. Такое умонастроение — ответ на вопрос, поставленный Аланом Дарнингом в заглавии книги «Достаточно — это сколько?» Конечно, у обычного человека такое не укладывается в голове, но несть люди, которые хотят все. Демоническое сознание позволяет человеку думать, будто неограниченное наслаждение возможно и даже необходимо. Но такое сознание мешает человеку довольствоваться тем, что есть, а значит, с ростом вожделения автоматически растет и зависть. Вожделение, ревность и гордость, соединяясь, порождают зависть в крайнем ее выражении, как это описано в Гите — там, где рассказывается об умонастроении демонов: «Теперь мне принадлежит столько-то, и мое богатство будет возрастать все больше и больше. Он мой враг, и я убил его. И другие мои враги также будут убиты… Нет никого, кто бы превосходил меня в силе и был бы счастливей меня». Под влиянием зависти демоны испытывают досаду, когда видят, что другие счастливы. А счастье они испытывают, когда видят беды и страдания других. Таким образом, зависть в ее крайнем проявлении — одна из движущих сил, стоящих за хищнической экономикой, лишающей прав и пожирающей слабых и беспомощных. Под завистью обычно понимается чувство, эмоция, которую испытываем, когда видим, что у других есть нечто, чего хочется нам. Но есть ли у бедных что-то такое, чего не хватает богатым? Да! Это их деньги, их счастье и их довольство — все, что у них есть. Об этом мы поговорим в следующей главе.