- Что же можно тут сделать? - сказал он. - Как предупредить это
несчастье?
- Выслушайте меня, милорд, - ответил Мортон. - Вы не откажетесь,
полагаю, направиться к нашему самодержцу, его величеству королю, с ветвью
мира от имени тех его обездоленных подданных, которые взялись за оружие не
по доброй воле, а в силу необходимости.
- Вы правы, я готов взяться за это, - сказал лорд Эвендел, - но
признаюсь, мне неясно, какое отношение это может иметь к нашему делу.
- Сейчас объясню, милорд, - продолжал Мортон. - Вам будет возвращена
под ваше честное слово свобода; кроме того, вы сможете возвратиться в замок
и получите беспрепятственный пропуск для обеих леди, майора и всех, кто
пожелает выехать с вами. Разумеется, при условии немедленной капитуляции.
Сделав это, вы только подчинитесь необходимости, так как при
взбунтовавшемся гарнизоне, без продовольствия Тиллитудлем не продержится и
одного дня. Если кто-нибудь не пожелает выполнить приказание и покинуть
крепость, тот будет предоставлен судьбе. Вы и ваши спутники, повторяю,
получите беспрепятственный пропуск в Эдинбург или туда, где в данное время
находится герцог Монмут. Мы надеемся, что в обмен на возвращенную вам
свободу вы подадите на рассмотрение его милости, как наместника и
главнокомандующего в Шотландии, эту покорнейшую петицию и представление,
где излагаются основные причины восстания, с устранением которых, готов
поручиться своей головой, большая часть повстанцев сложит оружие.
Лорд Эвендел внимательно прочитал переданный ему Мортоном документ.
- Мистер Мортон, - сказал он, ознакомившись с ним, - мое скромное
суждение таково, что против предлагаемых здесь мероприятий возразить
нечего; больше того - я имею основание думать, что они могут даже встретить
сочувствие герцога Монмута; но, говоря откровенно, я никоим образом не
надеюсь на удовлетворение этих требований, пока ваши люди не сложат оружия.
- Поступив так, - ответил Мортон, - мы формально расписались бы в том,
что не имели права за него браться, и потому я никогда не смогу согласиться
на такое условие.
- И в самом деле, едва ли можно ожидать от вас данного шага, - сказал
лорд Эвендел, - а раз так, то я убежден, что переговоры окажутся
безуспешными. Впрочем, высказав вам со всей откровенностью мое мнение, я
все же выражаю готовность сделать все от меня зависящее, чтобы
способствовать примирению.
- Это все, чего мы желаем и ждем от вас, - сказал Мортон. - Что
касается исхода переговоров, то он от Господа Бога, ибо "сердце царево в
руце Божией". Итак, вы принимаете предложение о беспрепятственном пропуске?
- Разумеется, - ответил Эвендел, - и, если я не говорю сейчас о
благодарности за вторичное спасение моей жизни, это вовсе не значит, что я
не ощущаю ее всею душой.
- А как же гарнизон Тиллитудлема? - спросил Мортон.
- Будет выведен в соответствии с вашими требованиями, - ответил
Эвендел. - Я уверен, что майору не справиться с бунтом драгун, и я
содрогаюсь при мысли о последствиях, к которым повела бы выдача обеих леди
и почтенного старого джентльмена этому кровожадному негодяю Берли.
- В таком случае вы свободны, - сказал Мортон. - Приготовьтесь к
отъезду. Несколько человек, которым я вполне доверяю, проводят вас за наши
аванпосты.
Оставив лорда Эвендела, изумленного и обрадованного этим неожиданным
освобождением, Мортон поспешно отобрал несколько человек из отряда
милнвудских стрелков. Все они были верхами и вооружены до зубов, каждый вел
в поводу запасного коня. Дженни, успевшая помириться с Кадди за ужином,
ехала по левую руку от этого доблестного кавалериста. Вскоре у того дома,
где содержался в заключении лорд Эвендел, послышался конский топот. Двое
неизвестных ему людей, войдя в помещение, сняли с него оковы и, проводив
вниз по лестнице, помогли сесть на коня. Он оказался посредине небольшого
отряда, пустившегося крупною рысью по направлению к Тиллитудлему.
Когда они добрались до этой древней твердыни, сияние луны сменилось
рассветом, и на массивной, вздымавшейся темной громадою замковой башне
заиграли первые бледные лучи солнца. Отряд остановился, не решаясь
приблизиться к стенам крепости из опасения, как бы ее защитники не открыли
огня. К воротам направился один лорд Эвендел, за которым в некотором
отдалении следовала Дженни Деннисон. Подъехав к воротам, они услышали во
внутреннем дворе шум, грубо нарушавший величавую безмятежность летнего
утра. Слышались крики и брань, потом раздались пистолетные выстрелы - было
очевидно, что бунт уже успел разразиться. У ворот на часах стоял Хеллидей.
Услышав голос лорда Эвендела, он встретил своего офицера радостным
восклицанием и сразу же пропустил его в замок. Появление лорда Эвендела
поразило взбунтовавшихся солдат как гром среди ясного неба. Чтобы привести
в исполнение свой план и захватить крепость, они хотели разоружить и
обезвредить майора Беллендена, Гаррисона и всех, кто пытался оказать им
сопротивление.
С прибытием лорда Эвендела все изменилось. Он схватил за шиворот
Инглиса и, приказав двум драгунам арестовать и связать его, как предателя,
объявил остальным, что только беспрекословное повиновение избавит их от
сурового наказания. После этого он велел людям построиться. Они тотчас же
выполнили его приказание. Он распорядился положить на землю оружие.
Какое-то мгновение они колебались, но привычка к дисциплине вместе с
уверенностью, что их офицер, действуя с такой смелостью и решительностью,
должен располагать оставшейся за воротами вооруженною силой, заставили их
подчиниться.
- Уберите оружие, - сказал лорд Эвендел, обращаясь к сбежавшимся
слугам, - они его не получат, пока не научатся пользоваться им, как
подобает, употребляя на дело, ради которого оно им было доверено. А теперь,
- продолжал он, повернувшись к бунтовщикам, - марш из замка! И
поторапливайтесь! Противник, заключив перемирие на три часа, согласился
предоставить их вам, чтобы вы немедленно убрались отсюда. Отправляйтесь по
дороге на Эдинбург и ждите меня у Мурской гостиницы. Считаю излишним
предупреждать, чтобы по пути следования вы не позволяли себе никаких
насилии над местными жителями; да вы и так в вашем положении не станете
навлекать на себя общую ненависть. Докажите своею покорностью, что намерены
искупить преступление, совершенное нынешним утром. Обезоруженные солдаты
молча удалились с глаз своего офицера и, покинув замок, двинулись по
направлению к месту встречи; они торопились уйти подальше от Тиллитудлема,
так как боялись столкнуться с повстанцами, которые, видя их беззащитность,
охотно отметили бы им за былые насилия и бесчинства. Инглис, которого
Эвендел решил наказать со всей строгостью, остался под стражею в замке.
Хеллидей своим поведением заслужил похвалу начальства, и ему были обещаны
нашивки капрала. Поспешно сделав эти распоряжения, лорд Эвендел подошел к
майору, которому казалось, что все это он видит во сне.
- Дорогой майор, нам придется сдать крепость.
- Выходит, что этого все-таки не избежать? - спросил майор. - А я-то
надеялся, что вы привели с собой подкрепление и доставили продовольствие.
- Ни одного человека, ни фунта провианту, - ответил молодой лорд.
- И все же я счастлив, что вижу вас целым и невредимым, - сказал
добрый старик. - Нам вчера сообщили, что эти разбойники-псалмопевцы
посягают на вашу жизнь, и я каких-нибудь десять минут назад построил
мерзавцев драгун, чтобы ударить на штаб-квартиру Белфура Берли и вырвать
вас из этого ада, но этот пес Инглис, вместо того чтобы выполнить
приказание, учинил самый что ни на есть настоящий бунт. Но что же нам
следует делать?
- Я не располагаю выбором, - сказал лорд Эвендел, - я пленник,
отпущенный под честное слово и направляемый в Эдинбург. Вы и обе леди
должны, по-моему, ехать туда же. Благодаря сердечному участию и заботам
нашего друга я имею беспрепятственный пропуск и лошадей для вас и всех, кто
отправится вместе с вами; но, Бога ради, не мешкайте; вы не в состоянии
удерживать замок, имея в своем подчинении всего семь или восемь защитников,
и к тому же совершенно без продовольствия. Вы сделали более чем достаточно,
чтобы спасти вашу честь и дать время правительству стянуть отовсюду войска.
Держаться дольше и излишне и невозможно. В Эдинбург прибыли англичане, и
они в ближайшие дни выступят к Гамильтону. Мятежникам недолго владеть
Тиллитудлемом.
- Раз вы так думаете, - сказал старый воин, тяжко вздохнув, - я знаю,
вы не станете советовать бесчестные вещи, - мне только остается, что
подчиниться необходимости; бунт этих негодяев действительно сделал
невозможной дальнейшую защиту крепостных стен. Гьюдьил, пусть служанки
известят обеих леди обо всем происшедшем, и чтобы все было готово к
незамедлительному отъезду? Но если б, оставаясь за этими древними стенами и
превратившись от голода в мумию, старый Майлс Белленден мог быть полезен
своему королю, он не ушел бы отсюда, пока в нем теплится хоть искорка
жизни.
Дамы, взволнованные вестями о бунте, охотно согласились с решением
майора. Леди Маргарет не смогла, впрочем, удержаться от стенаний и вздохов,
имевших, как всегда, отношение к пресловутому завтраку, которым его
священнейшее величество король Карл почтил ее старый замок, оставляемый
теперь на разграбление шайке мятежников. Приготовившись к отъезду, прежде
чем стало настолько светло, чтобы можно было явственно различать окружающие
предметы, обе леди, майор, Гаррисон, Гьюдьил и остальные слуги сели на
лошадей, найденных по соседству или приведенных Эвенделом, и под охраною