- Я показал себя самонадеянным глупцом. Если бы эта записка попала к
ее тетке, Сюзан отправили бы в ссылку.
- А нас - к дьяволу, на концах веревки, - сухо добавил Катберт. -Хотя
я знаю, что в сравнении с Сюзан мы для тебя ничто.
- Так как насчет ведьмы? - спросил Ален. - Что нам с ней делать?
Роланд улыбнулся одними губами, посмотрел на северо-запад:
- Риа. Не знаю, какая она ведьма, но хлопот от нее не оберешься, не
так ли? Пожалуй, надо с ней разобраться.
И, наклонив голову, двинулся к бункеру. Катберт посмотрел на Алена,
увидел, что и у Эла подозрительно блестят глаза. Протянул руку. Ален
взглянул на нее, потом кивнул, скорее себе, чем Катберту, и пожал.
- Ты поступил как должно, - вырвалось у Алена. - Поначалу я в этом
сомневался, но не теперь.
Катберт шумно выдохнул:
- Как должно, говоришь. Если б я не застал его врасплох...
- ...он бы раскрасил тебя в синий и черный цвета.
- Не только, - возразил Катберт. - Я бы стал похож на радугу.
- Даже Колдовскую радугу - уточнил Ален. - В обычной цветов не
хватило бы.
Катберт рассмеялся. Вдвоем они зашагали к бункеру где Роланд
расседлывал лошадь Берта. Катберт хотел ему помочь, но Ален остановил
его.
- Пусть побудет один. Это наилучший вариант.
Они вошли в бункер, а когда Роланд появился там десять минут спустя,
он увидел, что Катберт играет его картами. И выигрывает.
- Берт.
Катберт поднял голову.
- Завтра нам с тобой предстоит деловая поездка. На Коос.
- Мы собираемся убить ее?
Роланд глубоко задумался, прикусил губу:
- Следовало бы.
- Да. Следовало бы. Но мы ее не убьем?
- Нет, если только она нас к этому не вынудит. - Потом он раскаивался
в этом решении.., если это было решение, горько раскаивался, но все же
полностью отдавал себе отчет, почему принял его. В дни падения Меджиса
он был мальчишкой, чуть старше Джейка Чеймберса, а мальчишкам убийство
всегда дается с трудом. - Если только она нас к этому не вынудит.
- Может, будет лучше, если вынудит. - Катберт ответил, как и положено
стрелку, но в голосе его слышалась тревога.
- Да. Возможно. Но это маловероятно, она слишком хитра. Встать
придется пораньше.
- Хорошо. Карты тебе отдать?
- Когда ты вот-вот разделаешься с ним? Нет уж.
Роланд прошел к своей койке. Сел, уставившись на лежащие на коленях
руки. Возможно, он молился. Возможно, о чем-то глубоко задумался.
Катберт пристально посмотрел на него, а потом уткнулся в карты.
16
Солнце только поднялось над горизонтом, когда Роланд и Катберт
двинулись в путь. Спуск, еще влажный от утренней росы, полыхал оранжевым
огнем первых солнечных лучей. Дыхание всадников и лошадей парком вилось
в воздухе. Утро это осталось у них в памяти навсегда. Впервые в жизни
они выехали с револьверами в кобурах. Впервые предстали перед миром
стрелками.
Катберт не произнес ни слова, он знал, что, начав, уже не сможет
остановиться, будет нести привычную околесицу.., а Роланд всегда
отличался молчаливостью. И за всю дорогу лишь раз они обменялись
несколькими фразами.
- Я сказал, что допустил очень серьезную ошибку. - Разговор затеял
Роланд. - Ту, что открылась мне благодаря этому письму. - Он похлопал по
нагрудному карману. - Ты знаешь, в чем заключалась эта ошибка?
- Не в том, что ты полюбил ее.., не в том, - ответил Катберт. -Это
ка, тут никуда не денешься. - Катберт испытывал огромное облегчение: он
мог не только произнести эти слова, он в них верил. Такой он мог принять
Сюзан: не возлюбленной лучшего друга, девушкой, которую он сам возжелал
при первой же встрече, но посланцем судьбы.
- Полюбить - это не ошибка, неверно думать, что любовь можно как-то
изолировать от всего остального. Пребывать в уверенности, что я смогу
жить двумя жизнями, одной - с тобой и Элом, нашей работой, а второй - с
ней. Я думал, эта любовь поднимет меня над ка точно так же, как крылья
поднимают птицу над теми, кто может убить и съесть ее. Ты понимаешь?
- Любовь ослепила тебя, - с необычайной мягкостью ответил Катберт.
Куда только подевалась злость, снедавшая его последние два месяца.
- Да, - с грустью признал Роланд. - Она ослепила меня.., но теперь я
прозрел. Прибавим ходу. Я хочу покончить с этим как можно быстрее.
17
Они поднимались по проселочной дороге, где не так уж давно Сюзан
(Сюзан, которая знала гораздо меньше как о происходящем в окружающем
мире, так и о его устройстве) распевала "Беззаботную любовь" под светом
Целующейся Луны. Там, где дорога уперлась во двор Риа, они остановились.
- Прекрасный вид, - пробормотал Роланд. - Отсюда видна вся пустыня.
- А вот то, что ближе, мне определенно не нравится, - возразил
Катберт, сказав чистую правду. Они видели неубранный огород с
овощами-мутантами и торчащее над ним двухголовое пугало. Во дворе росло
одно дерево, листья которого уже пожелтели и свернулись в трубочки. За
деревом стояла хижина, сложенная из неотесанных камней, над крышей
торчала закопченная труба с нарисованным на ней ярко-желтым
шестигранником. У одной стены под хлипким навесом лежали дрова.
Роланд видел много таких хижин, по крайней мере три они миновали по
дороге из Гилеада, но только эта прямо-таки излучала зло. Он никого не
видел, но чувствовал, что на них смотрят, за ними наблюдают.
Почувствовал это и Катберт.
- Надо ли нам приближаться к хижине? - Он шумно сглотнул слюну.
-Въезжать во двор? Потому что... Роланд, дверь открыта. Ты видишь?
Он видел. Она словно ждала их. Словно приглашала войти, хотела, чтобы
они сели с ней за стол и позавтракали в ее компании.
- Оставайся здесь. - Он двинул Быстрого вперед.
- Нет. Я с тобой!
- Нет, прикрой мне спину. Если придется входить в хижину, я тебя
позову.., но если мне придется войти, старуха, что живет здесь, испустит
дух. Как ты и говорил, может, оно и к лучшему.
При каждом шаге Быстрого исходящее от хижины зло все сильнее давило
на сердце и рассудок Роланда. Да и запах стоял отвратительный -тухлого
мяса и гниющих помидоров. И шел этот запах как от хижины, так и от
земли, на которой она стояла. С каждым шагом усиливался вой червоточины,
словно воздух вокруг хижины играл роль усилителя.
Сюзан приходила сюда одна, в темноте, думал Роланд. Я не уверен, что
решился бы подняться сюда ночью, даже с друзьями.
Он остановился под деревом, всмотрелся в открытую дверь, от которой
его отделяли двадцать шагов. Вроде бы разглядел часть кухни: ножки
стола, спинку стула, закопченный очаг. Хозяйки он не увидел. Но она была
в доме. Роланд чувствовал, как ее взгляд ползает по нему, словно вошь.
Я не могу ее видеть, потому что она прикрывается колдовскими чарами,
но она здесь.
А может, он видел ее. Воздух как-то странно мерцал справа от двери,
словно подогретый. Роланду говорили, как бороться с этим трюком:
повернуть голову и посмотреть уголком глаза, боковым зрением. Что он и
сделал.
- Роланд? - позвал его Катберт. - Пока все нормально, Берт. - Что он
говорил, значения сейчас не имело, потому что.., да! Мерцание исчезло,
он увидел силуэт женщины. Может, это игра воображения, но... В тот самый
момент, словно поняв, что тайное становится явным, мерцание сдвинулось
дальше, в тень. Взгляд Роланда ухватил подол старого черного платья,
потом исчез и он.
Не важно. Он пришел не для того, чтобы смотреть на нее. Он пришел,
чтобы дать ей единственное и последнее предупреждение.., без которого,
несомненно, обошелся бы любой из их отцов.
- Риа! - Суровый, командный тон. Два желтых листка, словно сбитые
сотрясениями воздуха, упали на его черные волосы. Хижина молчала, если
не считать ответом протяжное кошачье мяуканье. - Риа, ничья дочь! Я
принес то, что принадлежит тебе, женщина! То, что ты, должно быть,
потеряла! - Он достал из кармана сложенное письмо и швырнул на
каменистую землю. - Сегодня я тебе еще друг, Риа.., если бы письмо дошло
до адресата, ты бы заплатила за это жизнью.
Роланд замолчал. Еще один лист упал с дерева. Спланировал на гриву
Быстрого.
- Слушай меня внимательно, Риа, ничья дочь, и запоминай каждое слово.
Я пришел сюда под именем Уилла Диаборна, но настоящее мое имя -не
Диаборн, и служу я Альянсу. Больше того, сила, которая стоит за
Альянсом, - Белая сила. Ты пересекла тропу ка, и я предупреждаю тебя
один и единственный раз - никогда больше не пересекай этой тропы. Ты
меня поняла?
В ответ - все то же молчание.
- Если тронешь хоть волосок на голове юноши, которому ты дала это
гнусное письмо, ты умрешь. Скажи еще хоть слово о том, что ты знаешь или
думаешь, что знаешь.., кому угодно, не только Корделии Дельгадо или
Джонасу, или Раймеру, или Торину, - и ты умрешь. Живи с нами в мире, и
мы ответим тем же. Выступи против нас, и мы тебя уничтожим. Ты поняла?
Молчание в ответ. Грязные окна пялились на него, как глаза. Порыв
ветра осыпал его листьями, заставил пугало жалобно скрипнуть на своем
столбе. Почему-то Роланду вспомнился повар Хакс, извивающийся на
веревке.
- Ты поняла?
Нет ответа. Пропало и мерцание, которое он видел за дверью.
- Очень хорошо. Молчание означает согласие. - Движение ноги, Быстрый
начал разворачиваться. При этом Роланд приподнял голову и увидел меж
желтых листьев зеленую ленту. Услышал тихое шипение.
- Роланд, берегись! Змея! - закричал Катберт, но прежде чем второе
слово слетело с его губ. Роланд уже выхватил револьвер. Изогнулся вбок и
трижды выстрелил, грохот выстрелов разорвал тишину и покатился к
соседним холмам. Каждой пулей змею подбрасывало все выше, красные капли
крови летели к синему небу, пятнали желтые листья. Последняя пуля
оторвала змее голову, так что на землю она упала двумя частями. А из
хижины донесся столь горестный вопль, что у Роланда заледенело сердце.