мощный. Выжившие солдаты будут в ужасе, выжившие командиры - в ярости.
Они увидят нас, потому что мы позволим им нас увидеть...
Ален и Катберт слушали, затаив дыхание. Сказанное ранее не составляло
для них тайны, но вот продолжение Роланд до сих пор держал при себе.
- А потом? - испуганно спросила Сюзан. - Что потом?
- Я думаю, мы сможем заманить их в каньон Молнии, - ответил Роланд. -
Я думаю, мы сможем заманить их в червоточину.
5
В мавзолее повисла гробовая тишина. Нарушила ее Сюзан.
- Ты сошел с ума. - В голосе, однако, слышался восторг.
- Нет, - возразил ей Катберт. - С головой у него все в порядке. Ты
думаешь о той расселине, не так ли, Роланд? Перед изломом в дне каньона.
Роланд кивнул.
- Четверо могут без труда вскарабкаться по ней. Наверху заготовим
камней. Достаточно много, чтобы завалить ими тех, кто попытается полезть
следом.
- Это ужасно, - выдохнула Сюзан.
- Это наше спасение, - ответил Ален. - Если нефть останется у них и
они ею воспользуются, они уничтожат всех солдат Альянса, которые
окажутся в радиусе действия их оружия. Благодетель пленных не берет.
- Я не говорю, что вы не правы в своем решении, но это ужасно.
Они помолчали, четверо подростков, замышляющих убийство двухсот
мужчин. Впрочем, далеко не мужчин: многие (а скорее большинство)
возрастом не сильно отличались от них.
- Те, кто не попадет под лавину, выедут из каньона точно так же, как
и въехали в него, - заметила Сюзан.
- Нет, не выедут, - покачал головой Ален: он уже все понял. Роланд
кивнул, на губах его появилось подобие улыбки.
- Почему?
- Ветки в устье каньона. Мы их подожжем, не так ли, Роланд? А если
ветер в этот день будет дуть, как обычно в это время года.., дым...
- Погонит их в червоточину, - закончил за него Роланд.
- А как вы зажжете ветки? - спросила Сюзан. - Я знаю, они высохли, но
у вас не будет времени поджигать их спичкой или кремнем с огнивом.
- Тут ты сможешь нам помочь, - ответил Роланд. - Как сможешь помочь
поджечь цистерны. Нам не удастся поджечь нефть, стреляя в цистерны из
револьверов. Сырая нефть горит гораздо хуже, чем думают многие. Я
надеюсь, нам поможет и Шими.
- Расскажи, что ты от нас хочешь.
6
Они проговорили еще минут двадцать, внеся в первоначальные планы
минимум изменений: все, похоже, понимали, что неопределенность ситуации
не допускала более детальной проработки. Ка затянула их в эту историю,
вот они и рассчитывали, что та же ка и их собственная отвага помогут им
из нее выпутаться.
Катберту не хотелось вовлекать Шими, но в конце концов он согласился:
роль юноше отводилась совсем незначительная, и Роланд согласился взять
его с собой при отъезде из Меджиса. Пятеро уедут или четверо - разницы
никакой.
- Хорошо. - кивнул Катберт и повернулся к Сюзан: - Ты поговоришь с
ним или я?
- Я.
- Внуши ему, что Корал Торин нельзя говорить ни слова, и убедись, что
он тебя понял, - продолжил Катберт. - Дело не в том, что она -сестра
мэра. Просто я не доверяю этой сучке.
- И на то есть причины, - кивнула Сюзан. - Моя тетя говорит, что она
спуталась с Элдредом Джонасом. Бедная тетя Корд! Ужасное для нее
выдалось лето. Да и осень будет не лучше. Ее назовут теткой
предательницы.
- Некоторые будут знать, что это не так, - возразил Ален. -Можешь в
этом не сомневаться.
- Возможно, но моя тетя Корделия из тех женщин, которые слышат только
дурные сплетни. Да и распространяет только их. Джонас, между прочим,
приглянулся и ей.
Катберта как громом поразило.
- Ей приглянулся Джонас? О боги, что же это делается? Такое просто
невозможно представить. Если бы людей вешали за неудачный выбор в любви,
твоя тетушка оказалась бы впереди многих, не так ли?
Сюзан засмеялась, обхватила руками колени, потом кивнула.
- Пора расходиться, - подвел итог Роланд. - Если потребуется срочно
поставить в известность Сюзан о каких-то изменениях в наших планах,
воспользуемся красным камнем в стене парка "Зеленое сердце".
- Хорошо, - Катберт встал. - Пошли отсюда. А то холод добирается до
костей.
Поднялся и Роланд.
- Очень важно, что они решили оставить нас на свободе, пока будут
завершать подготовку к отправке нефти. Мы должны этим воспользоваться. А
теперь...
Его прервал спокойный голос Алена:
- Есть еще одно дело. Тоже важное. Роланд вновь опустился на
корточки, вопросительно посмотрел на Алена. - Ведьма.
Сюзан вздрогнула, но Роланд пренебрежительно рассмеялся.
- Она нам не помешает. Эл.., не вижу, как бы ей это удалось. Не могу
поверить, что она участвует в заговоре Джонаса...
- Я тоже. - согласился Ален.
- ...мы с Катбертом убедили ее помалкивать насчет меня и Сюзан. Иначе
тетя Корд сейчас бы рвала и метала.
- Неужели ты не понимаешь? - удивился Ален. - Вопрос не в том, кому и
что скажет Риа. Надо разобраться, как она узнала о вас?
- Это розовый шар, - без запинки ответила Сюзан. Рука ее коснулась
того места, где начала отрастать отрезанная на берегу ручья прядь.
- Что за розовый шар? - спросила Ален.
- Как луна. - покачала головой Сюзан. - Я не знаю. Не знаю, о чем
говорю. Голова пустая, как у Питча и Джилли. Я... Роланд? Что с тобой?
Роланд уже не сидел на корточках - плюхнулся задницей на усыпанный
сухими лепестками роз пол. Казалось, он вот-вот потеряет сознание.
Снаружи доносился шорох опавшей листвы, которой не давал покоя ветер, да
крики козодоя.
- Милосердные боги, - прошептал он. - Этого не может быть. Не может
быть, - Он встретился взглядом с Катбертом.
От весельчака не осталось и следа. На Роланда смотрел расчетливый и
безжалостный воин, которого не узнала бы и собственная мать.., не
захотела бы узнать.
- Розовый шар, - повторил Катберт. - Прелюбопытно, не так ли? А ведь
о нем упоминал твой отец, Роланд, перед нашим отъездом. Предупреждал о
розовом шаре. Мы подумали, что это шутка. А он, выходит, знал, о чем
говорил.
- О! - Глаза Алена широко раскрылись. - Проклятие! - вырвалось у
него. Тут он понял, что ругается в присутствии возлюбленной лучшего
друга, и зажал рот рукой. Щеки его густо покраснели.
Но Сюзан ничего не услышала, не заметила его смущения. Она смотрела
на Роланда, и душа ее наполнялась страхом.
- В чем дело? - спросила она. - Что ты знаешь? Скажи мне! Скажи! - Я
бы хотел загипнотизировать тебя вновь, как в ивовой роще. - Роланд
вскочил. - До того, как мы продолжим этот разговор и замутим твои
воспоминания.
Роланд достал из кармана патрон, начал вертеть его в пальцах. И тут
же взгляд Сюзан словно приковало к нему.
- Я могу? С твоего разрешения, дорогая?
- Ага, можешь. - Ее глаза широко раскрылись, в них появился
стеклянный блеск. - Не знаю, с чего ты решил, что в этот раз будет
по-другому, но... - Она замолчала, но взглядом продолжала следовать за
патроном. Когда же Роланд закрыл патрон ладонью, веки Сюзан упали.
Дышала она тихо и ровно.
- Господи, она же окаменела, - в изумлении прошептал Катберт.
- Ее гипнотизировали раньше. Я думаю, Риа. - Роланд помолчал. -Сюзан,
ты меня слышишь?
- Да, Роланд, слышу тебя очень хорошо.
- Я хочу, чтобы ты слышала еще один голос.
- Чей?
Роланд кивнул Алену. Если кто и мог пробиться через блок в мозгу
Сюзан (или найти обходной путь), так это он.
- Мой, Сюзан. - Ален шагнул к Роланду. - Ты знаешь, кто я?
Сюзан улыбнулась с закрытыми глазами: - Да, ты - Ален.., и Ричард
Стокуорт.
- Совершенно верно. - Он бросил на Роланда нервный взгляд: О чем мне
ее спрашивать?
Но Роланд молчал. Он одновременно оказался в двух местах, слышал два
разных голоса.
Сюзан, у ручья в ивовой роще: "Она говорит: "Да, дорогая, сделай так,
ты хорошая девочка", - а потом все становится розовым".
Отца, во дворе за Залом Предков: "Это грейпфрут. То есть я говорю про
розовый".
Розовый шар.
7
Лошади стояли оседланные, снаряженные в дорогу. Трое юношей, внешне
спокойные, в душе так и рвались в путь. Кого, как не юных, влекут
далекие странствия, таящие сюрпризы за каждым поворотом, каждым холмом.
Происходило все это во дворе к востоку от Зала Предков, совсем рядом
с той полоской травы, на которой Роланд победил Корта, положив начало
цепочке последующих событий. Небо просветлело, но солнце еще не
поднялось над горизонтом. И туман серыми полосами лежал на зеленых
полях. В двадцати ярдах от них отцы Катберта и Алена стояли на страже,
широко раздвинув ноги, положив руки на рукоятки револьверов. Они не
ждали атаки Мартена (вроде бы он уехал не только из дворца, но и из
Гилеада), однако никто не отменял поговорку: береженого берегут боги.
Поэтому последнее напутствие, перед отъездом в Меджис и на Внешнюю Дугу,
давал им отец Роланда.
- Вот что я вам скажу напоследок, - заговорил он, когда они
подтягивали подпруги. - Я сомневаюсь, что вам встретится что-либо,
затрагивающее наши интересы, только не в Меджисе, но я попрошу вас
приглядывать за одним цветом радуги. Я про Колдовскую радугу. - Он
засмеялся, потом добавил: - Это грейпфрут. Я имею в виду розовый.
- Колдовская радуга - не более чем сказка, - улыбнулся Катберт в
ответ на улыбку Стивена. А потом.., что-то неуловимое, может, выражение
глаз Стивена Дискейна, стерло улыбку с его лица. - Нет?
- Не все истории о прошлом правдивы, но я думаю, что Радуга Мейрлина
существовала, - ответил Стивен. - Говорили, что когда-то было тринадцать
хрустальных шаров, по одному на каждого из двенадцати Хранителей, и еще
один, олицетворяющий точку пересечения всех Лучей.
- Шар Башни, - уточнил Роланд, чувствуя, как по его коже бегут
мурашки. - Шар Темной Башни.
- Да, когда я был маленьким, его звали Тринадцатым. Мы рассказывали
истории о черном шаре, пугая друг друга, пока нас не поймали за этим
наши отцы. Мой отец предупредил нас, что даже в досужих разговорах не