2 См А. Б С а х а р о в, О классификации преступлений, «Воп
росы борьбы с преступностью», вып. 17, 1972, стр. 46 и след.
3 См. В. Н. Кудрявцев, Общая теория квалификации прес
туплений, стр. 240.
5 Заказ 562665
239, 241, 243, 244, 250 УК РСФСР), которые остались таковыми несмотря на то, что включены в состав кодифицированного акта другой отрасли1. Можно указать на случаи, когда общие предписания уголовного и гражданского права излагаются законодателем при формулировании конкретных институтов (ст.ст. 101, 151, 236, 237 УК РСФСР; ст.ст. 168, 292 ГК РСФСР). Однако в этих случаях упомянутые предписания остаются общими, объективно входящими в состав общих подразделений соответствующих отраслей.
Какие же правотворческие решения влияют на структуру права? Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к механизму воздействия законодательства, его системы на структуру права.
5. Механизм связи между структурой права и системой законодательства отражает свойственные им различия и единство.
Между волей законодателя и структурой права нет прямой зависимости. Для того чтобы преобразовать строение права, тем более закон связи между его подразделениями, необходимо во всех случаях изменить содержание правового регулирования2.
Конечно, изменение содержания правового регулирования может происходить и при перестройке системы законодательства (в особенности при перестройке сос-
1 См. Н. Д. Дурманов, Советский уголовный закон, изд-во
МГУ, 1967, стр. 38—39.
2 После опубликования статьи об общетеоретических принципах
исследования структуры права («Советское государство и право»
1971 г. № 3) в адрес автора настоящей работы был сделан уп
рек, суть которого состояла в том, что он будто бы отказался от
разграничения системы права и системы законодательства, внутрен
ней н внешней форм права (см. Л. С. Я в и ч, Право и обществен
ные отношения, стр. 76; сб. «Систематизация хозяйственного зако
нодательства», стр. 49). Этот упрек основан, как представляется,
на недостаточно точной интерпретации высказанных в упомянутой
статье положений. Установление факта более тесной зависимости
между внутренней и внешней структурами права вовсе не означает
отрицания различий между ними. Как и дрежде, автор полагает,
что преобразование в системе законодательства приводит к измене
ниям в структуре права лишь постольку, поскольку оно затраги
вает содержание правового регулирования, и что в строении зако
нодательства, в соотношении и содержании нормативных актов
есть многое, относящееся тольио к внешней форме права и не вы
ражающее особенностей его структуры.
66
тава кодифицированных актов). Иногда даже простое перемещение нормативных предписаний из одной области законодательства в другую, близкую ей область приводит к тому, что эти предписания включаются в новую систему связей, в силовое поле нового правового режима, а значит приобретают новые правовые свойства.
Вот характерный пример. По своей юридической природе отношения, которые возникают при возмещении предприятием (учреждением) работнику материального ущерба, причиненного увечьем либо иным повреждением здоровья, связанным с работой, объективно требуют регулирования с помощью норм трудового права1. Но по сложившейся законодательной традиции нормативное регулирование указанных отношений закрепляется в гражданском законодательстве (ст. 91 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, ст. 460 ГК РСФСР), притом в качестве органической части норм, регламентирующих гражданско-правовую внедоговорную ответственность. А это придало рассматриваемым правоотношениям такие свойства, которые присущи охранительным отношениям гражданского права, подчинило их (через общую терминологию, некоторые принципы и др.) началам гражданской ответственности.
Однако перемещение нормативных предписаний из одной области законодательства в другую может повлиять на структуру права постольку, поскольку это отражается на содержании правового регулирования (да и к тому же такой эффект, надо полагать, наступает, когда перемещение происходит между родственными отраслями, с близкими правовыми режимами). Но и здесь, как показывает практика, «перемещенное» правовое образование не полностью вживается в новый правовой организм. Не потому ли столь существенны затруднения, возникающие при применении указанных выше норм гражданского законодательства о возмещении ущерба работнику, а юридическая практика все
1 См. Р. 3. Лившиц, Ответственность за повреждение здоровья рабочих и служащих, «Советское государство и право» 1964 г. № 5, Б. К. Бегичев, Трудовая правоспособность советских граждан, «Юридическая литература», 1972, стр. 30—36.
6*67
более интерпретирует их под углом зрения правового режима, свойственного советскому трудовому праву?1.
Механизм связи между структурой права и системой законодательства дает возможность определить те направления, по которым должно идти воздействие законодателя на развитие и совершенствование структуры права, указывает на рамки этого воздействия.
Законодатель непосредственно формулирует содержание нормативных постановлений, устанавливает состав, соотношение и внутреннее построение кодифицированных и иных нормативных актов. Все эти правотворческие действия могут повлечь за собой определенные преобразования в структуре права, однако лишь в той мере, в какой они влияют на содержание правового регулирования. Итак, от внешней формы права к его содержанию, от содержания к составу и закону связи между его подразделениями — таков путь воздействия системы законодательства на структуру права.
2. Структура права и совершенствование советского законодательства
1. Правотворчество в социалистическом обществе имеет объективно-обусловленный характер. Чтобы обеспечить эффективность права, законодатель должен своевременно и полно учитывать потребности общественного развития, требования объективных экономических заколов, точно выражать в юридических нормах поставленные жизнью задачи коммунистического строительства.
Подчеркивая это в высшей степени важное положение, нельзя упускать из поля зрения еще одно существенное обстоятельство: воплощение в праве назревших потребностей общественного развития должно опираться также на объективные свойства самого права, на его специфические закономерности.
Подготовка и принятие нормативных юридических
1 См. Е. А. Монастырский, 3. К. Симор от, Характер норм, регулирующих возмещение ущерба, причиненного здоровью рабочих и служащих, «Советское государство и право» 1973 г. № 3, стр. 42—43, 40.
68
актов — творческая работа, своего рода искусство, включающее определенные субъективные моменты. Но для того чтобы правотворческое искусство не вылилось в субъективизм, в произвольные, волюнтаристские решения, оно должно исходить из твердых объективных оснований1. Было бы неверным представлять себе право в виде такой «субъективной сферы», из которой можно лепить все, что угодно, изменять без каких-либо ограничений. Назревшие потребности должны выражаться в юридических нормах с учетом объективных свойств права, его специфических закономерностей. «Строительство» права оказывается эффективным в той мере, в какой принимаются во внимание свойства и возможности «строительного материала» — самого права.
Одним из объективных оснований для правотворческой работы является реально существующая структура советского права. Законодатель в процессе правотворческой работы должен исходить из особенностей отдельных подразделений советского права, характера их связи, соотношения друг с другом.
Так, важнейшая задача законодателя при издании норм заключается в их точной отраслевой типизации. Новая норма должна быть сразу же включена в режим строго определенной основной отрасли права. В особенности это касается норм, издаваемых в разовом порядке или включаемых в комплексные акты.
Конечно, от законодателя не требуется, чтобы он, формулируя отдельное предписание, прямо указывал, в какую отрасль оно включается. Здесь достаточно ограничиться точностью и чистотой терминологии, ясностью юридических конструкций. Когда, например, в ст. 55 Кодекса торгового мореплавания Союза ССР устанавливается, что капитан при определенных условиях вправе произвести «реквизицию необходимого количества продовольствия... или реквизицию находящегося на судне груза...», то употребление понятия «реквизиция» сразу же вводит данное предписание в режим административно-правового регулирования. Употребление же терминов «договор», «страховая премия» в ст. 198 того же
1 См. П. Е. Нед б аи л о, Объективное и субъективное в праве, «Правоведение» 1974 г. № 1, стр. 24—25.
69
Кодекса свидетельствует о гражданско-правовой природе соответствующего правила.
2. Учет реально существующих связей в правовой системе — один из существенных отправных моментов при издании кодифицированных актов.
Прежде всего необходимо иметь в виду, что высокий уровень нормативных обобщений, присущий кодификации, воплощается в общей части кодифицированного акта. И здесь с самого начала чрезвычайно важно точно установить, что перед нами — основная отрасль, комплексная отрасль, подотрасль, институт? От решения этого вопроса зависят и объем общей части (общих положений), и содержание используемых в нормативном акте юридических конструкций, и характер терминологии.
Надо заметить, что при кодификации советского права нельзя не признать важность наименования кодифицированных актов. Хотя исторически сложилось так, что термином «кодекс» обозначаются и некоторые межотраслевые акты (например, Таможенный кодекс, Воздушный кодекс), все же, видимо, было бы целесообразно ограничить употребление этого термина, используя его лишь для наименования кодифицированных актов основных отраслей. Во всяком случае, необходимо тщательно обсудить вопрос о том, насколько оправдано употребление этого термина для обозначения вновь формируемых межотраслевых объединений юридических норм1.