1 См. В. М. Манохин, Советская государственная служба, «Юридическая литературам, 1966, стр. 28.
239
живание» отношений указанных отраслей осуществляется при помощи гражданского процессуального права1. Но это обстоятельство в свою очередь влияет на содержание институтов гражданского процесса: последний в той или иной мере приспособлен к особенностям правовых режимов трудового, семейного, колхозного права2.
Таким образом, в результате развития системы права процессуальные отрасли, по сути дела, превращаются из «надстройки» над профилирующими отраслями в правовые общности, которые обслуживают все отрасли, входящие в ту или иную правовую семью.
От формирования процессуальных отраслей следует отличать иное явление, характерное для правовой системы социалистического общества, — развитие процедурных форм и институтов, опосредствующих правотворческую деятельность и правоприменительную (индивидуально-регулятивную) административную деятельность компетентных органов по регулированию общественных отношений.
Эти формы и институты, по справедливому мнению В. М. Горшенева, «имеют не менее важное, чем в области юрисдикционной, а пожалуй, более существенное значение»3.
Развитие указанных процедурных форм и институтов, однако, не приводит к образованию самостоятельных отраслей права. Процедурные формы и институты, свя-
1 По мнению В. Д. Сорокина, процессуальные нормы лишь
тогда образуют самостоятельную процессуальную отрасль, когда
они в совокупности приобретают способность обслуживать не толь
ко свою, но и другие отрасли на одном и том же уровне структуры
права. «Отрасль..,—пишет автор,— начинается тогда, когда опреде
ленная группа процессуальных норм... выходит за пределы однои
менной материальной отрасли и участвует в реализации материаль
ных норм других отраслей, т. е. взаимодействует с другими отрас
лями права» (В. Д. С о р о к к п, Административно-процессуальное
право—отрасль лрава, «Советское государство и право» 19G9 г.
№ 8, стр. 18).
2 О. В. Иванов отмечает, что гражданское процессуальное пра
во «испытывает влияние других отраслей и прежде всего тех, ко
торые по отношению к нему выступают в качестве права матери
ального» (О. В. Иванов, О связи материального и гражданского
процессуального права, «Правоведение» 1973 г. № 1, стр. 51).
3 В. М. Г о р ш е и е в, Природа и назначение процессуальных
форм в советском праве, «Вестник Ярославского университета»,
Ярославль, 1972, стр. 10.
240
занные с регламентацией правотворческой и административной индивидуально-регулятивной деятельности, не нуждаются в таком специфическом правовом содержании, которое призвано обеспечить правовые основы государственного принуждения и сопряженное с этим достижение истины по делу, гарантию прав личности. В то же время они требуют особой регламентации, отражающей непосредственно управленческую природу правового регулирования данных отношений (накопление информации, систему согласования, прогнозирование и др.). Такого рода процедурные формы и институты — что особенно существенно— неотделимы от материально-правового регулирования и вместе с материально-правовыми институтами включаются в соответствующую материальную отрасль, в частности в государственное право, административное право, земельное право, право социального обеспечения. В связи с этим следует согласиться с мнением тех авторов, которые указанные процедурные (процедурно-процессуальные) формы не выводят за пределы соответствующих материальных отраслей. «Специфика избирательного права, как и в целом советского государственного права,— пишет А. И. Ким, — состоит лишь в том, что здесь нормы материального и процессуального права органически связаны между собой и в совокупности составляют единое советское государственное право»1.
Отсюда ясно, почему отсутствует сама возможность (да и необходимость) распространения традиционных уголовно-процессуальных и гражданско-процессуальных форм на область положительной административной деятельности. Впрочем, когда в литературе высказывается идея о такого рода распространении, то речь идет о свойствах процессуальной формы, под которой понимается лишь «совокупность однородных процедурных требований, предъявляемых к действиям участников процесса и направленных на достижение какого-то определенного результата»2. Подобный процесс (его целесообразнее обозначать термином «юридическая процедура»), конечно же, должен внедряться в любую положительную пра-
1 А. И. Ким, Государственно-правовая природа норм, регули
рующих организацию выборов в СССР, «Труды Томского государст
венного университета», т. 199, Томск, 1968, стр. 77.
2 «Вестник Ярославского университета», стр. 5-
16. Зараз 5626241
вовую деятельность: деятельность всех правотворческих, административных, социально-обеспечительных и иных органов, осуществляющих властные полномочия. Но это другая, качественно иная процедура, нежели процессуальные формы в точном смысле этого слова, складывающиеся в связи с внедрением правовых начал в область государственного принуждения (юрисдикционной деятельности) и образующие основу для специфических структурных подразделений — самостоятельных основных отраслей советского права1.
3. Функциональные связи
в системе отраслей советского права
1. Между отраслями советского права существуют многообразные функциональные связи.
Специализация права приводит к тому, что нормы внутри институтов и институты внутри отраслей действуют во взаимосвязи, сочетании. Такое сочетание наиболее ярко проявляется в нераздельном единстве регулятивных и охранительных норм, общих и специальных норм и т. д.
Однако основное значение функциональные связи имеют в системе права, во взаимодействии отраслей. Вряд ли можно признать убедительным мнение В. А. Ки-рина, полагающего, что «наиболее развиты функциональные связи между отдельными правовыми нормами: в пределах одной отрасли права, одной отрасли законодательства и тем более в пределах одного закоподательно-
1 Возражая против того, что объединение всех юридических процедур под рубрикой «процессуальная форма» приводит к обескровливанию, выхолащиванию этого содержательного, юридически богатого понятия, В. М Горшенев утверждает, что «обеднение процессуальной формы как раз больше состоит в самом отрицании возможности более широкого распространения ее свойств» (В. М. Горшенев, Способы и организационные формы правового регулирования в социалистическом обществе, стр. 214). Но здесь под «процессуальной формой» понимается только совокупность однородных процедурных требований. А такого рода широкое понятие, призванное отразить общие черты разных юридических процедур, несомненно, беднее, чем емкое, насыщенное глубинным политическим, нравственным, юридическим содержанием понятие «процессуальная форма», сложившееся для характеристики особых юридических режимов применения права в области правообеспечи-тельной (юрисдикционной) деятельности.
243
го акта»1. Внутри отрасли права либо внутри правового института (законодательного акта) решающую роль, как и на иных уровнях структуры, играют связи строения — те законы связи, которые и образуют структуру того или иного звена правовой системы. Функциональные же зависимости как таковые неизбежно приобретают отраслевую окраску: они проявляются как связи между нормами и институтами определенных отраслей права. Именно здесь, на уровне отраслей права, функциональные связи (разумеется, обусловленные особенностями строения права) наиболее развиты и сложны.
Весьма характерно, что в рамках системы советского права в целом проявляются функциональные связи, выражающие начала советского федерализма, союзно-республиканский характер советского законодательства. Даже в тех случаях, когда определенные правовые институты регламентированы только республиканским законодательством, нельзя упускать из поля зрения того, что они находятся в функциональной связи с нормами, установленными в общесоюзном порядке и лежащими в основе всей данной области права. Таким образом, лишь при рассмотрении системы отраслей советского права в целом обнаруживается одна из важных его особенностей, состоящая в том, что она выступает в виде нераздельного и в то же время дифференцированного, в соответствии с федеративной системой, союзно-республиканского советского социалистического права.
Функциональные связи между отраслями обусловлены особенностями строения права, которые в свою очередь нередко выражают генетические связи.
Так, тесные взаимозависимости существуют между смежными, родственными отраслями, а точнее между отраслями, образующими одну правовую семью. Но ведь это родство есть результат связей между отраслями «по происхождению» — генезису их формирования. Реальным выражением функциональных связей в рамках той или иной семьи отраслей является возможность субсидиарного применения норм одной отрасли при регулировании отношений, входящих в сферу действия другой отрасли, а также наличие общих «внутрисемейных» понятий, кото-
1 В. А. К и р и н, Функциональные связи правовых норм, «Советское государство и право» 1972 г. № 5, стр. 35.
16*243
рые складываются преимущественно в профилирующей отрасли1.
Наиболее жесткой, причем односторонней зависимостью характеризуются функциональные связи между основными и комплексными отраслями. Если между основными отраслями одной семьи функциональные связи в принципе носят характер отношении координации, то нормативные положения комплексных отраслей по главному своему содержанию включаются в юридические режимы основных отраслей и, следовательно, находятся в прямой зависимости от их общих положений.