Таким образом, в сжатом, концентрированном виде комплекс профилирующих отраслей содержит с юридической стороны исходные начала правовой системы в целом1. Это же обстоятельство характеризует профилирующие отрасли как обязательную часть системы права.
Обязательными компонентами системы советского права являются также другие основные отрасли —■ процессуальные и специальные. Развитая социалистическая правовая система (а именно таково советское право на современном этапе его развития) неизбежно включает своего рода «продолжение» профилирующих отраслей в сфере правоохранительной деятельности социалистического государства-—процессуальные отрасли. Развитие и дифференциация социалистических общественных от-
1 В этом и кроется объяснение того, удивившего В. Д. Сорокина факта, что советские ученые при характеристике методов регулирования ряда отраслей права в качестве исходных «кирпичиков» берут отдельные элементы методов административного и гражданского права (см. В. Д. Сорокин, Административно-процессуальное право, стр. 33),
213
ношений вызывают к жизни и специальные основные отрасли, обеспечивающие своеобразные правовые режимы при регулировании ряда важных общественных связей — трудовых, семейных, земельных и т. д.
В самом «наборе», многообразии отраслей советского права отражается не только сложность и разнохарактерность социалистических общественных отношений, но и то существенное обстоятельство, что система советского права призвана обеспечить юридическое опосредствование всех возможных общественных отношений, нуждающихся в правовом регулировании, причем при помощи всего комплекса юридических режимов, методов, правовых механизмов. Именно с этой стороны структура советского права может быть охарактеризована в качестве правовой ценности, своего рода юридического богатства, выражающего особенности права как высокоразвитой системы.
С рассматриваемой точки зрения необходимыми компонентами советской правовой системы являются и комплексные отрасли. Основные и комплексные отрасли в сочетании, единстве дают возможность социалистическому государству учитывать все грани и оттенки социалистических общественных отношений, обеспечивать разностороннее и глубокое воздействие на их функционирование и развитие и тем самым реализовать потенции права как высокоэффективного и целесообразного регулятора общественных отношений.
Чем совершенней социалистическая правовая система, тем сложней ее строение, многообразнее связи между ее подразделениями. Уровень совершенства советского права выражается также в наличии ряда частично "перекрещивающихся комплексных отраслей, каждая из которых обслуживает общественные отношения в своем аспекте и при помощи юридически согласованного единого нормативного регулирования обеспечивает специализированное правовое воздействие. Отсюда, в частности, следует, что далеко не всякое увеличение количества нормативных актов ухудшает правовое регулирование. К такому отрицательному эффекту приводит издание многочисленных, не всегда согласованных, а то и противоречивых актов, каждый из которых посвящен тому или иному частному вопросу. Комплексные же нормативные акты, отражающие реальные особенности регу-
214
лируеМЫх отношений и вследствие этого позволяющие внести в содержание правового регулирования новые позитивные моменты (например, путем нормативных обобщений), обогащают правовое регулирование, нередко подготавливают существенные преобразования в структуре права, повышают его эффективность.
Вряд ли поэтому с обостренным скептицизмом следует относиться к предложениям об издании сводных и систематизированных актов. Конечно, здесь нужна тщательная проверка. Да и термин «кодекс» должен быть использован крайне бережно: его предпочтительней использовать именно для кодифицированных актов, выражающих существенные юридические особенности данной общности юридических норм (главным образом особенности основных отраслей права). Но если регулируемые общественные отношения и соответствующий им нормативный материал дают возможность обеспечить единое комплексное регулирование, выработать новые нормативные обобщения, ввести специфические принципы регулирования, то высказываемые в литературе мнения об издании сводных и систематизированных актов должны рассматриваться как предложения delegeferenda, способные при их осуществлении обогатить содержание советского права.
Однако как бы ни усложнялось строение советского права, какими бы многообразными ни становились связи между отдельными его подразделениями, эти связи подчинены определенному закону, который и выражает структуру советского права. Такая устойчивая связь между отраслями, при которой ядро правовой системы образуют профилирующие отрасли во главе с государственным правом, в непосредственном единстве с ними функционируют процессуальные и специальные основные, а на их основе комплексные отрасли,— такая связь характеризует существование права как единого, целостного организма, обеспечивающего слаженное, всестороннее, юридически согласованное воздействие на общественные отношения в соответствии с назревшими потребностями развития социалистического общества.
Сложное, иерархическое строение советского права обусловливает особенности его «внешнего облика». В какой-то мере система права напоминает своеобразную пирамиду. «Во главе этой пирамиды — конституционное
215
право, от него идут вниз наиболее крупные, традиционные отрасли права, за ними по нисходящей — подотрасли»1.
Конечно, это сравнение весьма условно. С учетом того, что отрасли права во главе с профилирующими объединяются в семьи, видимо, пирамида отраслей представляет собой более сложное образование. Каждая семья отраслей также может быть представлена в виде пирамиды со своим автономным центром — профилирующей отраслью. Поэтому систему советского права в целом можно обрисовать как базирующийся на одной основе и исходящий из нескольких автономных центров ряд ветвей, частично перекрещивающихся пирамид, образующих единый правовой организм.
И разумеется, положение о пирамиде не следует понимать упрощенно, прямолинейно. Это образное сравнение помогает отразить особенности положения государственного права как активного центра во всей системе отраслей (а не только центра по отношению к ближайшим подразделениям). Когда же В. С. Основин, правильно указывающий на то, что государственное право представляет собой логический центр, добавляет, что это — центр, «вокруг» которого расположены другие отрасли2, то такого рода характеристика не соответствует сложному, многоуровневому строению советского права. Он отождествляет всю правовую систему с семьей государственно-правовых подразделений, действительно расположенных «вокруг» государственного права.
4. Марксистско-ленинская юридическая наука в принципе отвергает деление советского права на пуб-
1 «Советское государство и право» 1967 г. № 9, стр. 34 Одна
ко завершают систему права не подотрасли (они выступают в ка
честве структурных подразделений внутри отрасли), а комплекс
ные отрасли, которые к тому же являются правовыми общностями
менее прочными, менее объективированными, чем профилирующие
и другие основные отрасли, образующие главные подразделения
правовой системы.
2 См. В. С. Основин, Место и роль советского государст
венного права в системе права, «Правоведение» 1972 г. №5, стр.11.
Автор, на мой взгляд, неосновательно противопоставляет характери
стики государственного права как центра системы права и как на
чального звена пирамиды отраслей (см. там же, стр. 7, 11). По
сути дела, это —• совпадающие, дополняющие друг друга, вполне
скоординированные теоретические положения.
216
личное и частное. Действительно, если связывать группы отраслей с тем, какие — общие или частные—интересы выражают данные нормы, то такой подход, вполне объяснимый в отношении правовых систем буржуазного (и добуржуазного) общества, не согласуется с характером социалистических общественных отношений, которые отличаются гармоническим единством общественных и непосредственно личных интересов. Правда, в отдельных юридических нормах возможно, а иногда и необходимо определить, какой — непосредственно личный или общественный — интерес выражен в закрепляемых ими субъективных правах (поэтому вполне допустимо употреблять выражения «публичные права», «личные права»). Но в ткани правовой материи юридические нормы, обеспечивающие и те и другие интересы, настолько тесно переплетены, что указанный фактор не имеет системообразующего значения и не влияет на реальную структуру советского права1.
Любая группировка отраслей советского права должна выражать те реальные связи, которые характерны для его структуры. Поэтому та классификация отраслей, которая отражает существование его разновидностей (профилирующие, процессуальные, специальные, комплексные) , и представляет собой общую и главную их группировку.
1 Вместе с тем иногда в литературе при разграничении публичного и частного права за основу брались не характер интереса, а юридические признаки, в частности такие черты метода регулирования, как наличие или отсутствие «автономии», «координация или субординация воли» и т. д. (см., например, Б. Б. Ч е р е п а х и н, К вопросу о частном и публичном праве, Иркутск, 1926). Конечно, и по указанным признакам невозможно распределить отрасли права по двум группам. Данные моменты, в сущности, представляют собой простейшие приемы регулирования. В методах отраслей права они выступают в виде элементов, которые не только в каждом случае находятся в своеобразном сочетании, но и в зависимости от особенностей права в целом получают специфическую окраску. Однако теоретические положения, выработанные в науке при такой трактовке проблемы публичного и частного права, в ряде случаев имеют существенное значение при освещении юридических особенностей отраслей права. Надо полагать, к этому и склоняются рассуждения отдельных польских юристов, признающих конструктивное значение упомянутого глобального деления (см, например, К- О р а 1 е k, Problemymetodologieczmenaukiprawa, s. 188).