История взаимоотношений Русской Православной Церкви и Государства Российского, имея многовековой богатый опыт, содержит много подтверждений справедливости этого положения.
Изменение общественно-политического строя в России на рубеже 80-90-х годов минувшего века существенно отразилось на всех сферах общественной жизни. Принятие закона «О свободе вероисповеданий» от 25 сентября 1990 г. положило начало коренному реформированию государственно-церковных отношений. Не обошли стороной произошедшие изменения и Вооруженные Силы, которые, как свидетельствует история, отводили церкви особую роль в духовном и нравственном воспитании воинов, формировании у них высоких волевых качеств, необходимых для перенесения тягот и лишений военной службы.
Вместе с тем, руководство Вооруженных Сил столкнулось с рядом проблем, вызванных, как отмечает Председатель правления Общества христиан-военнослужащих полковник А.И.Суровцев, тремя группами факторов[351].
Во-первых, армия и флот оказались объектом повышенного внимания со стороны освободившихся от государственного прессинга религиозных организаций, как отечественных, так и зарубежных. При этом, наиболее активно осваивать открывшиеся возможности начали протестантские церкви и нетрадиционные для России религиозные объединения. Финансируемые в значительной степени из-за рубежа, они динамично развивали свои организационные структуры и миссионерскую деятельность, рассматривая в качестве своей потенциальной социальной базы все массовые общественные и государственные институты, включая и Вооруженные Силы.
Во-вторых, органы военного управления Министерства обороны России зафиксировали повсеместное повышение интереса к проблемам религии и веры среди военнослужащих, в армии наблюдался плавный, но устойчивый рост религиозности, при этом поиск своей дороги к Храму не всегда был безобидным: некоторых он приводил в так называемые деструктивные религиозные объединения, для других, после нескольких неудачных попыток, он заканчивался разочарованием в жизни, что в конечном счете приводило к асоциальному поведению (пьянство, наркомания, совершение противоправных действий), а то и к самоубийству.
В-третьих, втянутые в государственно-церковные отношения в качестве субъекта, органы военного управления стали искать пути извлечения пользы для Вооруженных Сил из взаимоотношений с религиозными организациями. К ним были отнесены такие формы работы как совместное проведение военно-патриотических акций и привлечение духовенства к мероприятиям духовно-нравственного содержания. Аналитические центры из месяца в месяц стали фиксировать всевозрастающее количество посещений воинских частей представителями религиозных организаций, а центральные органы военного управления все чаще получали тревожную информацию из государственных органов о том, что деятельность отдельных религиозных объединений носит антиобщественный характер. В их числе не на последнем месте находились организации иностранного происхождения.
Таким образом, перед руководством Вооруженных Сил встали две взаимосвязанные проблемы: нейтрализация негативного влияния религиозных организаций на обеспечение обороны страны и, при этом, соблюдение законных вероисповедных прав и свобод военнослужащих.
Подводя итог, А.И.Суровцев отмечает, что процесс развития духовно-нравственных основ военной и национальной безопасности носит весьма противоречивый характер. Духовно-идеологическая борьба за души и умы военнослужащих обостряется, а ее формы совершенствуются. В центре этого процесса находится армейская общественность. Видимо пришло время консолидации всех государственно и патриотически ориентированных сил, заинтересованных в духовном развитии защитников Отечества на основе исторических, воинских и духовных традиций и ценностей России[352].
По вышеуказанным причинам неизбежен стал и процесс взаимодействия армии и церкви. Таким закономерным фактом стало подписание 2 марта 1994 г. святейшим Патриархом Московским и Всея Руси Алексием II и Министром обороны РФ генералом армии П.С.Грачевым Совместного заявления о взаимодействии между Русской Православной Церковью и Вооруженными Силами России. В соответствии с его положениями был создан Координационный комитет по взаимодействию между Русской Православной Церковью и Вооруженными Силами и разработана Концепция взаимоотношений между органами военного управления и религиозными объединениями, а на Коллегии Министерства обороны в апреле того же года было принято решение ввести в войсках должности офицеров по связям с религиозными организациями[353].
Через несколько месяцев после этого события в Москве с 25 по 27 октября 1994 г. прошла Первая Всероссийская конференция «Православие и Российская Армия», в резолюции которой отмечалось, что неотъемлемой частью церковно-армейского сотрудничества должна стать забота церкви о сохранении высокого морального духа, искони присущего российскому воинству, и о преодолении проявлений безнравственности в армейской среде[354].
В своем обращении к участникам конференции заместитель министра обороны РФ генерал-полковник В.И.Миронов отметил, что «веками образ Православной Церкви неразрывно связывался с образом Родины – святой Руси, самого дорогого, что есть у российского солдата и офицера. Этот образ вдохновлял их на ратные подвиги, помогал преодолевать невероятные трудности войн и лихолетья»[355].
Святейший Патриарх и Святейший Синод 16 июля 1995 г. приняли решение о создании Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями[356]. Таким образом, были сделаны первые (со времен октябрьской революции) шаги по организации религиозного воспитания военнослужащих в интересах укрепления обороны страны, удовлетворения духовных потребностей воинов, реализацию их права на свободное вероисповедание. Обоснованность и закономерная необходимость движения общества и его институтов в указанном направлении обусловлено и цифровыми данными социологических исследований.
Так, по данным опроса, проведенного в 1998 г. Всероссийским центром изучения общественного мнения (ВЦИОМ), православие исповедуют 48,1% населения России. В Вооруженных Силах по состоянию на 2003 г. доля верующих из общего числа опрошенных военнослужащих составила 43 %[357]. По сообщению «Интерфакс-АВН» данные военно-социалогических исследований свидетельствуют, что число верующих военнослужащих в Вооруженных Силах РФ за последние три года (2001-2003 г.г.) выросло на семь процентов, при этом свыше 43 % опрошенных сделали свой выбор еще до военной службы, а около 29 % верующих военнослужащих заявили, что в религии они находят поддержку в трудные минуты. Аналитики считают, что в обществе, в т. ч. и в армии, сложилась довольно благоприятная обстановка для сотрудничества с Церковью по многим вопросам[358].
Итоги проведенных в 2003 г. военными социологами исследований показывают, что лишь 60 % военнослужащих, считающих себя верующими, принадлежат к какой-либо конфессии, а остальные 40 % не идентифицируют себя ни с каким вероисповеданием. Около 40 % военнослужащих, из числа указавших свою конфессию, назвали себя православными, 5,4 % - мусульманами, 1,5 % - буддистами, 0,6 % католиками, 0,8 % - старообрядцами, 0,3 % иудеями, 1,4 % - исповедуют др. религии. Кроме того, 10 % верующих идентифицировали себя как «просто христиане». Таким образом, каждый второй военнослужащий исповедует христианство[359].
По сообщению исполняющего обязанности председателя Синоидального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями и декана факультета православной культуры Академии ракетных войск имени Петра Великого протоиерея Дмитрия Смирнова всего в воинских частях к началу 2003 года существовало уже 150 храмов, в которых около 400 священнослужителей духовно окормляет военнослужащих на достаточно регулярной основе, при этом наиболее благополучно складывается ситуация в Екатеринбургской епархии, где священники установили контакты со всеми воинскими частями, почти в каждой из них есть свой храм[360]. Хорошие отношения сложились у духовенства с командованием Ленинградского военного округа, где уже во многих военно-учебных заведениях есть храмы. Существуют они и в штабе округа на Дворцовой площади С-Петербурга, и на территории зенитно-ракетной части в Каменке, и при Суворовском, Нахимовском военных училищах, Кадетском ракетно-артиллерийском корпусе в Кронштадте[361].
По словам руководителя отдела Екатеринбургской епархии по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями 14 октября 1994 г. впервые в России подписано Соглашение о сотрудничестве между Екатеринбургской епархией Русской Православной Церкви и Свердловским областным военным комиссаром. Всего же в рамках подписанных Екатиринбургской епархией соглашений о сотрудничестве священнослужителями окормляется 367 частей и подразделений Приволжско-Уральского военного округа и других силовых структур. При этом, в воинских частях и правоохранительных учреждениях дислоцирующихся на территории Свердловской области, действует 19 православных храмов, строится 5, действует 28 молитвенных комнат, а количество священников, окормляющих воинские части и подразделения МО, МВД, МЧС, составляет 160 человек, причем ни один из них не освобожден от повседневных служений в своих приходах[362].