В особенно критическом положении оказались военнослужащие, принимавшие участие в боевых действиях на территории Афганистана, Дагестана, Абхазии, Югославии, Чеченской Республики, а затем уволенные в запас. Многие из тех, кто не нашел дороги в храм, встали на путь духовной и нравственной деградации, вызванной употреблением алкоголя и наркотиков, оказались в криминальных структурах или местах лишения свободы, покончили с собой. Так, анализ опыта работы с осужденными из числа участников боевых действий, проведенный психологической службой ГУИН в социально-реабилитационном центре исправительной колонии № 2, Управления исполнения наказаний Минюста России по Орловской области, показал, что многие из них страдают психическими расстройствами, связанными со стрессом во время участия в боевых действиях. Основные черты таких расстройств — духовная пустота и эмоциональное оскудение, уход в себя, повышенная возбудимость и т.п.
Изменить ситуацию не в состоянии даже постоянно растущее число военных психологов, которых в войсках уже насчитывается более 2,2 тыс. чел. (т.е. на одного психолога в среднем приходится 550 военнослужащих). Для сравнения обратимся к опыту зарубежных армий. В Вооруженных Силах США, Канады, Франции, Англии, Австрии, Германии, Швеции и Италии требуемое количество психологов и священников определяется из расчета один психолог на 800 военнослужащих с атеистическим мировоззрением и один священник на 800 военнослужащих с религиозным мировоззрением, для каждой отдельно взятой конфессии. В вооруженных силах Польши, Венгрии и Чехии – один психолог на 950-1200 военнослужащих с атеистическим мировоззрением и один священник на 950-1200 военнослужащих с религиозным мировоззрением, для каждой отдельно взятой конфессии. Иными словами, в Вооруженных Силах России норма комплектования военными психологами в 1,45 раза выше, чем в США, и в 1,56-2 раза выше, чем в Польше, Венгрии и Чехии.
Очевидно, что попытки дальнейшего увеличения числа военных психологов не оправданы и бесполезны. Мировой опыт свидетельствует, что духовные недуги военнослужащих, особенно непосредственно участвовавших в боевых действиях, можно лечить лишь совместными усилиями военных священников, психологов и психиатров. Поскольку около 320 тыс. российских военнослужащих – верующие православные воины, то, следуя зарубежному опыту, уже сегодня за счет избыточного количества военных психологов можно было бы ввести порядка 320-400 штатных должностей для православного военного духовенства.
Наиболее плодотворно развиваются взаимоотношения с Внутренними войсками МВД и Воздушно-десантными войсками. На примере этих структур двух разных министерств видно, что сумма вышеперечисленных факторов дает в итоге отрадный результат. В ВДВ при поддержке Военного совета даже создана внештатная группа епархиального духовенства, с помощь которой осуществляется апробация будущей структуры института военного духовенства ВДВ. Аналогичная работа проводится по благословению Высокопреосвященнейшего Ювеналия в Московской области в воинских частях Внутренних войск МВД.
Анализ фактических данных, приведенных в докладе[410] Председателя Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями на состоявшемся 3-8 октября 2004 года Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви (кратко рассмотренный выше) позволяет увидеть количественные и качественные изменения, которые происходят в сфере поиска и выработки наиболее приемлемых форм взаимодействия командования и представителей Русской Православной Церкви по вопросам религиозного воспитания военнослужащих.
В п. 22 принятого на Архиерейском Соборе Определения о вопросах внутренней жизни Русской Православной Церкви отмечается, что в «области взаимодействия с Вооруженными Силами и правоохранительными структурами важна постановка на качественно новый уровень церковно-государственного партнерства. Для этого необходимо развитие законодательства, в том числе легитимизация военного духовенства, что соответствует исторической и мировой практике. Рекомендовано на епархиальном уровне формирование договорно-правовой базы, которая бы гарантировала Церкви стабильность отношений, например, в случаях смены руководителей или изменения позиций органов военного управления»[411].
Основным аргументом против возрождения в войсках института военного духовенства в литературе высказывается возможность возникновения религиозных или национальных конфликтов в среде военнослужащих. Однако такие доводы несостоятельны и не имеют под собою почву, поскольку основной, самой распространенной в России религией является православие, которое является достаточно веротерпимо по отношению к другим вероисповеданиям, что позволяет сосуществовать вместе на одной территории и в одном коллективе лиц, исповедующих различные веры. Ярким подтверждением тому является вся тысячелетняя история России и более чем двухсотлетняя история существования в войсках института военного духовенства.
На обвинение, что христианство якобы требует вражды к людям иной веры, иной национальности, может быть, даже излишне и возражать, замечает святитель Лука (Войно-Ясенецкий), никакой религиозной и националистической ненависти и презрения к человеку другого вероисповедания и другой нации в христианстве нет. По словам апостола, Богу приятен всякий, поступающий по правде, в каком бы народе он не жил. Евангелие говорит, как Христос, обличая тех своих современников, которые разжигали религиозную ненависть, рассказал им притчу о милосердном иноплеменнике. Человек чужой веры, из враждебного племени, не только оказал несчастному первую помощь, но даже излечил его за свой счет. Кто же оказался «ближним» для пострадавшего? Эта притча ясно говорит о взглядах Основателя христианской религии на религиозную и национальную вражду и рознь[412].
В научной литературе высказываются и другие ошибочные мнения о том, что «не церковь должна идти в армию, а та часть военнослужащих, которая нуждается в духовном влиянии, может посещать церковь и отправлять свои духовные потребности во внеслужебное время и вне части». При этом в обоснование такой позиции делается ссылка на неоднозначность и противоречивость позиции военнослужащих в этом вопросе, результаты опросов[413]. Такой подход показывает полное непонимание сути проблемы и путей должного ее решения. Ведь по поводу необходимости проведения в войсках боевой подготовки или проведения занятий в рамках командирской подготовки мнения военнослужащих по этому вопросу никто не спрашивает и опросов не проводит, понимая, что без этого нет армии, нет обороноспособности страны. Однако духовные основы военного служения, обороны государства, без которых не только невозможна боевая подготовка или командование подчиненными, подразделениями, войсками, но сколько-нибудь нормальное функционирование практически всех сторон жизнедеятельности военного организма, высокими уполномоченными государственными органами и должностными лицами остаются без должного внимания, игнорируются.
Без духовного оздоровления, укрепления воинского организма, его правосознания войска деградируют и разлагаются от греховных и преступных воздействий, проявлений жестокости и насилия, злоупотреблений, лени (халатности), хищений или порчи военного имущества, дезертирства и многого другого. Бороться с преступностью, как духовным явлением необходимо соответствующими духовными методами, причем основное внимание и главный упор необходимо делать в этой борьбе именно на превентивные методы, на профилактику правонарушений. Наиболее же глубокими и авторитетными специалистами в области профилактики с помощью духовных средств беззакония, борьбы с греховностью и преступностью, повышения духовного уровня человека являются представители Русской Православной Церкви, доказавшие действенность своего нелегкого труда на протяжении всей своей истории и истории России.
Несостоятельность подхода к определению востребованности института военного духовенства путем опроса военнослужащих состоит помимо прочего еще и в том, что по меньшей мере неразумно ожидать правильного ответа от человека, не имеющего соответствующего знания и опыта по опрашиваемому предмету. Это все равно, что спрашивать у поступившего в первый класс школьника о необходимости изучения в школе истории, физики, алгебры или химии и востребованности для него этих знаний. Понятно, что объективного, правильного ответа получить от человека, не имеющего ясного представления по спрашиваемому вопросу, практически невозможно.
Необходимость изучения духовных законов, Закона Божия, Богословия в учебных заведениях, в войсках становится с каждым годом острее и насущнее ввиду идеологического вакуума, который заполняется негативными, деструктивными, тлетворными знаниями, разрушающими духовные основы и правосознание граждан (молодого поколения – будущих защитников Отечества, проходящих службу воинов, состоящих в запасе граждан – потенциальных защитников Отечества), а вместе с этим и всю систему обороны государства.
Понятно, что одномоментно во всех органах военного управления и военных организациях до отдельного батальона или хотя бы полка включительно ввести штатную должность военного священника не получится ввиду отсутствия необходимых ресурсов как материальных у силовых ведомств, так и человеческих у Русской Православной Церкви. Если даже исходить из расчета необходимости одного священника на одну тысячу военнослужащих, то и в этом случае потребуется ввести должности и подобрать на них свыше одной тысячи священнослужителей. Поэтому, по всей видимости, процесс этот должен идти постепенно, поэтапно сверху вниз. На первом этапе представляется целесообразным ввести должности военных священников в штаты центрального аппарата Министерства обороны (других силовых ведомств), видов ВС и родов войск, округов и флотов, а также высших военно-учебных заведений. На втором этапе, когда будут проведены соответствующие подготовительные мероприятия, охватить следующие низовые звенья органов военного управления – объединения и соединения, большие гарнизоны (в которых не дислоцируются соединения) и военкоматы субъектов федерации. На третьем заключительном этапе внести соответствующие изменения в штаты и до отдельного батальона (полка).