Роль освещения в восприятии, настаивает он, заключается не в том, что мозг преобразует световые волны в ощущение цвета или в образ объекта. Мы не видим освещения, мы видим в соответствии с ним; оно является посредником, представляющим те вещи, которые мы действительно видим. Освещение выполняет посредническую функцию в восприятии цвета и обеспечивает условия видения.
Так как, по мнению Мерло-Понти, человек и его мир взаимно включают в себя друг друга, он находит, что психологические события не предполагают причинно-следственных отношений. Окружающий мир не является причиной поведения человека. Это означает, что феноменологическая психология не занимается экспериментальным изучением причин и следствий; на том же основании она отвергает независимые и зависимые переменные, контрольные группы и проверку гипотез. Гипотеза подразумевает, что есть некие скрытые условия, вызывающие доступное наблюдению событие, и потому это причинно-следственное предположение также заменяется описанием мира, как человек его переживает.
Мышление Мерло-Понти рассматривает как выражение ранее пережитого нами опыта («Структура поведения»). Однако оно не только содержит прежние, но и придает новые смыслы вещам. Мышление, заключает он, не локализовано внутри нас, но интенционально связано с вещью, о которой мы думаем, а потому не может быть локализовано нигде, кроме как в отношении, однако это отношение ис-
4 Квант (Kwant, 1963) отмечает, что он описывает сознание (consciousness) как «присутствие человека для себя самого» («a presence of man to himself») (p. 228), но никак не анализирует его. * В оригинале «hot trumpet». — Прим. перев.
310
ключает себя, то есть оно не рефлектирует (не обращено на) себя. Подобно восприятию и другим формам психологического поведения, мышление не является продуктом нейронной активности, хотя и зависит от тела. Оно также представляет собой диалектический процесс.
Анализ психологических событий, проделанный Мерло-Понти, показывает, что он пытается избежать как дуализма «душа — тело», так и физиологического редукционизма в пользу отношений «организм — среда». «Истина не "обитает" исключительно во "внутреннем человеке", точнее, нет никакого внутреннего человека; человек находится в мире, и только в мире он познает себя» (Merleau-Ponty, 1962, p. xi).
Сартр
Некоторые работы Мерло-Понти были созданы в соавторстве с драматургом, новеллистом и философом-экзистенциалистом Жаном-Полем Сартром, который также был связан с Сорбонной. Экзистенциализм интересует не сущность (essences) вещей, как феноменологию Гуссерля, а их существование (экзистенция), как оно дано в опыте каждому конкретному человеку, и прежде всего — в нерациональном опыте. Экзистенциализм отказывается от закономерного, предсказуемого, причинно-следственного мира физики в пользу личного, человеческого. Физические объекты обладают существованием, тогда как люди сами по себе есть существование. Наш опыт — это то, что мы есть, совокупность наших действий. Для Гуссерля сущность предшествует существованию, но для Сартра существование предшествует всему, и все из него проистекает. Иными словами, все человеческие характеристики проистекают из человеческого существования. Люди являются тем, что они есть благодаря своему существованию. Именно существование конкретно, тогда как все остальное — абстракция. Человеческое существование всегда находится в процессе изменения. Человек пребывает в непрерывном процессе становления, постоянно изменяясь и развиваясь.
Хайдеггер оказал значительное влияние на Сартра и других авторов. Хотя он не признавал попытки рассматривать его как экзистенциалиста, тем не менее его работы являются характерным примером некоторых присущих экзистенциализму черт. Хайдеггер явился преемником Гуссерля по Фрейбургскому университету и дал интенциональности новое имя «бытие-в-мире» («being-in-the-world»), или, в немецком оригинале, Dasein (Дазайн), где sein означает бытие, a da — вот. Философия, утверждает Хайдеггер, это не учение о сознании, а учение о бытии. Люди присутствуют в мире. Он подчеркивает, что термин «бытие» выступает как глагол, в противовес «бытию» как существительному. Поскольку люди отчуж-дены от бытия как живого действия (бытия-в-мире) и прочно привязаны к бытию в качестве объектов, задачей психологии является изучение модуса бы-
тия-в-мире каждого индивида. Если люди будут оставаться отчужденными от своего собственного бытия-в-мире, они могут утратить свою целостность и превратиться в психопатов. Поскольку люди сталкиваются с непостижимым миром и перспективой неминуемой смерти, они испытывают страх и боль. Они пытаются преодолеть свой страх, облекая его в конформность и конвенции мышления и речи, но в этом случае они теряют свою аутентичность. Чтобы быть аутентичными и свободными, люди должны быть верны себе, принимая субъективное значение смерти с ее небытием. Тревога коренится в страхе небытия, которое наступает вместе со смертью, и в нежелании принять ее неизбежность. Приняв свою конечность, мы можем начать постигать свое истинное существование как противоположное несуществованию смерти. Хайдеггер также анализировал связь человеческого существования с заботой и настроением, утверждая, что неправильно говорить о том, что «у нас есть настроение»; мы не чувствуем радость или грусть; скорее, мы являемся радостью или грустью.
В чем же смысл человеческого существования? — спрашивает Сартр и приходит к выводу, что ни человеческое существование, ни существование мира не имеет никакого смысла. Нет никакой причины, по которой люди либо мир должны существовать. Также невозможно существование Бога; фактически его существование было бы противоречием. Люди создают Бога, и сущностью Бога является человеческое существование. И все же люди и их сознание существуют, заявляет Сартр, и этот факт не поддается никакому объяснению.
Согласно Сартру, наиболее характерной особенностью людей является их способность делать выбор. Они свободны. Фактически для Сартра люди не обладают свободой; они есть свобода. Они обречены постоянно делать выбор и пожинать плоды своих выборов. Поскольку Бог не существует, люди одиноки и должны обращаться не к Богу за божественным наставлением, а к самим себе в принятии решений и предвидении их последствий. Это тяжелейшая ноша, от которой люди могут желать избавиться. Реализация своей свободы может вести к тревоге и отчаянию, с которыми они должны научиться жить. Принятие решений, однако, обеспечивает их личностный рост и самоопределение. Одна из форм экзистенциальной терапии работает с отчаянием, которое, по мнению экзистенциалистов, приходит с осознанием собственной свободы в различных контекстах.
Среди работ Сартра — такие книги, как «Психология воображения» (Psychology of Imagination, 1940/ 1948) и «Очерк теории эмоций» (Emotions, 1948/ 1953). Для Сартра образы представляют собой акты, а не вещи, и состоят из осознания вещей. Образы не присутствуют в сознании, а представляют собой тип сознания. Что касается эмоций, они предоставляют нам средства превращения жестокой реальности в нереальный мир. Человек может реагировать на болез-
311
ценную ситуацию, например, путем ее отрицания либо каких-либо других нереалистических реакций. Человек может реагировать на запутавшийся шнурок тем, что начнет с раздражением дергать его, вместо того чтобы подойти к ситуации рационально. Упорядоченные отношения могут уступить место иррациональным. Феноменологическая редукция, утверждает Сартр, позволяет человеку понять, почему он реагирует эмоционально, а не более рассудочно. И здесь мы снова видим зерно терапевтической процедуры. Задачей Сартра как экзистенциалиста является интерпретировать индивидуальную историю жизненных выборов, вплетенных в различные контексты. Экзистенциализм обращается к «эмоциям и больным вопросам смысла жизни, страдания и смерти... [и] уникальным индивидуальным проблемам повседневного существования... [Он] концентрирует свое внимание на том, как человек существует в мире, и на его отношении к миру и своим человеческим собратьям» (Misiak & Sexton, 1973, p. 81). Если феноменология ограничивается рассмотрением того, что она называет «сознанием» (восприятием, памятью, мышлением и т. д.), то экзистенциализм помещает сознание в контекст жизни-как-она-проживается (Hfe-as-it-is-lived).
Сартр, Мерло-Понти и Хайдеггер рассматривали человеческую реальность как бытие-в-мире. Однако Сартр полагает два типа реальности: (а) нечеловеческую, являющуюся неодушевленной и детерминистской, которую он называет en soi (бытие-в-себе), и (б) чистое сознание человеческой реальности, которое он называет pour soi (бытие-для-себя). Таким образом, он придерживается определенной формы психофизического дуализма.
ФЕНОМЕНОЛОГИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ В США
В Соединенных Штатах центром данного направления психологии является Университет Дукесне (Duquesne University) в Питсбурге, штат Пенсильвания, где Адриан ван Каам (Adrian van Kaam) из Нидерландов создал отделение психологии с конкретной целью преподавать феноменологическую психологию. Отделение начало издавать «Журнал феноменологической психологии» (Journal of Phenomenological Psychology) в 1971 году, и в том же году стали выпускаться «Труды университета Дукесне по феноменологической психологии» (Duquesne Studies in Phenomenological Psychology). Большинство материалов в этих изданиях было посвящено вопросам методологии и измерений в феноменологической и клинической психологии. В 1983 году был выпущен юбилейный, четвертый выпуск, отмечавший 25 годовщину отделения психологии. В нем сообщалось, что выпускники отделения преподают в 25 высших учебных заве-
дениях США — внушительное достижение, особенно если учесть, что большинство выпускников становятся не преподавателями, а практикующими психологами. Университет Даллас в Ирвинге, штат Техас (The University of Dallas in Irving, Texas), также предлагает курс феноменологической психологии.