щих ничего общего с обычными человеческими ощущениями. Это
постепенно стало переходить в отождествление с разного рода
рыбами и'водорослями, столь же подлинное и поразительное по
богатству биологических деталей.
Но одновременно со всем этим постоянно присутствовало
ощущение, что я плод, плавающий в утробе и связанный с мате-
ринским организмом через пуповину и плаценту. Я ощущал слож-
ный и богатый обмен, происходивший между нами, частично би-
охимический и физиологический, частично эмоциональный и даже
телепатический. В какой-то момент мною завладела тема крови
как священной жизнедающей субстанции. Я чувствовал связь с
матерью через плаценту и ясно ощущал поток крови в артериях
и венах, прохождение кислорода и питательных веществ и уда-
ление продуктов метаболизма. Это перемежалось различными
архетипическими и мифологическими темами, сосредоточенными
вокруг значения крови и различных ее свойств. Внезапный сдвиг
на более поверхностный уровень принес также другой аспект
сходного переживания - подлинное отождествление с кормящим-
ся младенцем, где священной субстанцией было молоко.
Я цдруг эти позитивные переживания были прерваны волна-
ми сильного физического и эмоционального дискомфорта и чув-
ством непонятной таинственной угрозы. Это состояние имело
определенный химический аспект - я чувствовал себя отравлен-
ным, больным, меня подташнивало. Ужасный вкус во рту чуть
не довел меня до рвоты. В то же самое время я чувствовал, что
мною овладели темные метафизические силы. Когда этот эпизод
демонического нападения закончился и поле переживания вновь
расчистилось, я вернулся к глубокому океаническому блаженству.
Я подумал, что моему внутриутробному существованию, навер-
ное, нанесло вред какое-то событие в материнском организме.
Затем океанические переживания сменились космическими. Я
чувствовал себя космонавтом, плавающим в безграничном косми-
ческом океане, связанным поддерживающим жизнь шлангом с "ко-
раблем-маткой", но одновременно с этим я оставался и зароды-
шем. Вселенная звезд и ясно очерченный в ней Млечный путь -
все эти миллионы галактик давали мне чувство невероятного
покоя и невозмутимости. Оно было настолько всеобъемлющим и
вневременным, что события любого рода и любого масштаба каза-
лись незначительными пустяками.
По мере того как сеанс подходил к концу, переживания вер-
нулись на Землю, однако чувство вневременности продолжалось,
приняв иную форму. Я стал секвойей, безучастно наблюдающей
течение тысячелетий, наподобие гигантской статуи Будды, непод-
властной суете и хаосу человеческой жизни с ее повторяющи-
центр, переживание поглощения ужасным чудовищем - гигант-
ским драконом, левиафаном, питоном, крокодилом или китом,
нападения чудовищного осьминога или тарантула. Менее дра-
матический вариант того же переживания - спуск в опасное
подземелье, царство мертвых, систему темных подземных пе-
щер или таинственный лабиринт. Соответствующая мифологи-
ческая тематика - начало путешествия героя, падение анге-
лов или потерянный рай.
Некоторые из этих образов могут показаться странными
аналитическому уму, однако они соответствуют логике глубин-
ных переживаний. Так, водоворот представляет собой серьез-
ную опасность для организма, свободно плывущего в водной
среде, и вынуждает его к опасному целенаправленному дви-
жению. Равным образом и поглощение превращает свободу в
опасное для жизни ограничение, что как раз и похоже на по-
ложение плода, зажатого в открывающемся родовом канале.
Спрут охватывает, сковывает организм и угрожает ему. Паук
ловит в свою паутину и обездвиживает насекомых, которые до
того свободно порхали в неограниченном воздушном простра-
нстве.
Символическое выражение полностью развернутой первой
клинической стадии родов - это переживание отсутствия
выхода или ада. Это чувство втянутости, всосанности, пой-
манности в клаустрофобический, кошмарный мир, пережива-
ние невероятных душевных и телесных мученйй. Ситуация, как
правило, невыносима и представляется бесконечной и безна-
дежной. Человек теряет ощуШение линейного времени и не
видит ни конца этой пытке, ни какого-либо способа избежать
ее. Это может выразиться в эмпирическом отождествлении с
узниками подземелий или концентрационных лагерей, обита-
телями психиатрических лечебниц, грешниками в аду или с
архетипическими фигурами, символизирующими вечное про-
клятие, - такими, как Вечный жид Агасфер, Летучий голлан-
дец, Сизиф, Тантал или Прометей. Часто встречаются также
образы людей или животных, одиноко умирающих от голода или
от невыносимых природных условий в пустынях, в снегах Си- ?
бири или в арктических льдах. Логика этих тем отображает тот
факт, что сокращения матки лищают плод притока крови к пла-:-
центе, то есть не только значимой связи с миром и человечес-
кого контакта, но также и источников питания и тепла.
Находясь под влиянием этой матрицы, человек перестает
воспринимать позитивные возможности в мире и в своей жиз-
ни. Эти состояния сознания обычно сопровождаются мучитель-
ными чувствами одиночества, беспомощности, безнадежности,
униженности, неадекватности, экзистенциального отчаяния и
вины. Сквозь призму этих переживаний человеческая жизнь
кажется бессмысленным театром абсурда, карточным фарсом,
механической толчеей роботов или жестоким цирковым пред-
ставлением.
БПМ-II привлекает к себе соответствующие СКО, представ-
ляющие человека как пассивную и беспомощную жертву пре-
восходящей деструктивной силы, не имеюшую шансов на спа-
сение. Она также связана с трансперсональными темами сход-
ного характера.
Что касается фрейдовских эрогенных зон, эта матрица, по-
видимому, связана с состояниями неприятных напряжений, бо-
ли и фрустрации. На оральном уровне это голод, жажда, тош-
нота и болезненные раздражения рта; на анальном уровне -
задержка кала, на уретральном - задержка мочи. Соответству-
ющие ощущения на генитальном уровне - сексуальная фрус-
трация, а также боль, испытываемая женшиной на первой ста-
дии родов.
Следующий отчет о моем психоделическом сеансе при дозе
300 микрограмм ЛСД - типичная иллюстрация переживаний
под преимущественным влиянием БПМ-II (эта часть отчета вы-
делена прямыми скобками) с несколькими началъными тема-
ми, связывающими перинатальный уровень с биографическим,
и с элементами бПМ-IV в конечной фазе.
Примерно через 40 минут после приема препарата я почувст-
вовал, что быстро регрессирую в беззаботный мир удовлетворен-
ного ребенка. Физические ощущения, эмоции и восприятия ста-
ли крайне примитивными и подлинно младенческими; они были
связаны с непроизвольными сосательными движениями губ, силь-
ным слюноотделением и периодически появлявшейся отрыжкой.
Время от времени это прерывалось различными эпизодами ли-
хорадочной, насыщенной событиями жизни обычного взрослого
человека, полной напряжений, конфликтов и боли. Сравнивая их
с райским состоянием младенца, я вдруг понял, что всем нам
свойственно глубокое стремление вернуться к этому безмятежно-
му младенческому состоянию. Появился образ Папы Римского с
усыпанным драгоценными камнями крестом; на руке его блесте-
ло искусно украшенное кольцо с геммой; толпы народа смотрели
на него снизу с огромной надеждой. За этим последовало виде-
ние бесчисленных тысяч мусульман вокруг Каабы в Мекке с тем
же выражением глубочайшей веры. Затем появились какие-то
толпы с красными знаменами, глядящие вверх на гигантские
изображения коммунистических вождей во время парада на Крас-
ной площади, и миллионы китайцев - последователей Председа-
теля Мао. Я ясно чувствовал, что сила, стоящая за этими вели-
кими религиями и политическими системами, - это потребность
вновь испытать состояние полноты и удовлетворения, пережи-
ваемое в раннем младенчестве.
[По мере нарастания действия препарата я внезапно ощутил
приступ панической тревоги. Все потемнело и стало угрожающе
надвигаться на меня, мир как бы замкнулся. Образы повседнев-
ных невзгод, которые раньше появлялись в качестве контраста
к младенческой безмятежности, теперь неумолимо овладели мною,
Я почувствовал полную бессмысленность человеческого существо-
вания, наполненного страданием от рождения до смерти. Мне
стало понятно, что хотели сказать философы-экзистенциалисты
и авторы театра абсурда. ОНИ ЗНАЛИ: наша жизнь - чудовищ-
ный фарс, жестокая шутка, сыгранная с человечеством.
Мы рождены в страдании, страдаем в течение всей своей
жизни и в страдании умираем. Я прочувствовал одновременно
боль рождения и агонию умирания, они неразделимо смещались
во мне. Это привело к поистине ужасному открытию: человечес-
кая жизнь кончается тем же переживанием, с которого она нача-
лась. Все остальное - лишь вопрос времени, "ожидание Годо"!
Не это ли так ясно понял Будда?
Мне казалось важным найти в жизни хоть какой-то смысл,
чтобы противопоставить его опустошающим прозрениям; долж-
но же быть что-то осмысленное! Но опыт безжалостно и методи-
чно разрушал все мои попытки. Каждый образ, который мне уда-
валось создать, чтобы показать осмысленность человеческой
жизни, немедленно подвергался отрицанию или осмеянию. Не до-
лго продержался древнегреческий идеал блестящего ума и пре-
красного тела. Физические достижения наиболее энергичнык и