1. Минимальные стандартные правила обращения с заключенными, утвержденные 30 августа 1955 года Первым конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями в г. Женеве. ООН в своем решении обратила внимание правительств на эти Правила и рекомендовала:
- благожелательно отнестись к их принятию и применению в пенитенциарных и исправительных заведениях;
- извещать Генерального Секретаря каждые пять лет о ходе применения этих Правил;
- правительствам принять меры, чтобы предать эти Правила возможно более широкой гласности не только среди соответствующих правительственных учреждений, но также среди неправительственных организаций, заинтересованных в социальной защите. [Советская юстиция, 1992, N 2, С. 19-23].
2. Минимальные стандартные правила ООН, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних ("Пекинские правила") 1985 года. [Советская юстиция, 1991, 12-14.]
3. Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 1979 года. [ Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека. Пособие для российских судей.- М.: Российская правовая академия, 1993, С.78].
4. Принципы медицинской этики, относящиеся к роли работников здравоохранения, в защите заключенных или задержанных лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 1982 года.[ Там же, С. 97.]
5. Свод принципов защиты всех лиц, подверженных задержанию или заключению в какой бы то ни было форме 1989 г. // Департамент общественной информации ООН, 1989.
6. Минимальные стандартные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением ("Токийские правила") 1990 г.// Департамент общественной информации ООН, 1990.
7. Меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни. Одобрены резолюцией 1984/50 экономического и социального совета ООН от 25 мая 1984 г. // OSCE, Office for Democratic Institutions and Human Rights, Warsaw, Poland, С.169-172.
8. Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов 1985 г. и Процедуры эффективного осуществления Основных принципов независимости судебных органов 1990 г. Приняты седьмым конгрессом по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Милан, 1985 г.). Утверждены резолюцией экономического и социального совета ООН. Одобрены Резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН 40/32 от 29 ноября 1985 г. и 40/ 146 от 13 декабря 1985 г.// Там же, С.147-156.
9. Руководящие принципы ООН в области предупреждения преступности и уголовного правосудия в контексте развития и нового международного экономического порядка. (Миланский план действий 1985 г.) // Советская юстиция, 1985, N 13-14, 15-16.
10. Основные принципы, касающиеся роли юристов. Приняты восьмым конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Гавана, 1990 г.) // Там же, С. 157-162.
Следует попутно заметить, что обмен опытом и сотрудничество в пенитенциарной области существовали и до образования ООН. Еще в ХIХ веке была создана и просуществовала до 1950 года Международная уголовная и пенитенциарная комиссия (МУПК). В последующем ее функции приняла на себя ООН. Данный период достаточно подробно рассмотрен в литературе. [См.: Бородин С.В., Ляхов Е.Г. Международное сотрудничество в борьбе с уголовной преступностью.- М.: Международные отношения, 1983, С.4, 29, а также Приложение N 3.]
В). Юридическую природу, отличную от природы декларативных и рекомендательных норм, имеют документы-обязательства.
Российская Федерация является участником большинства международных договоров о правах человека: из 22-х основных пактов и конвенций, выделяемых Секретариатом ООН в этой области, Россия является участником 18-ти. И закрепленный в основном законе принцип приоритета международного договора касается нормативных актов именно этого уровня.
Так, Федеральный закон "О международных договорах Российской Федерации" 1995 года употребляет следующие формы выражения согласия страны на обязательность для нее международного договора: ратификация, утверждение, принятие и присоединение. [ Российская газета, 1995, 21 июля].
К рассматриваемой категории источников применительно к исследуемой проблематике следует отнести:
1. Международный пакт о социальных, экономических и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах, принятые Генеральной Ассамблеей ООН в 1966 году и вступившие в силу для СССР в 1976 году. [Бюллетень Верховного Суда РФ, 1994, N 12, С.1-11].
2. Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятая Генеральной Ассамблеей ООН и открытая для подписания, ратификации и присоединения в 1984 году. [Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека.- М.: Российская правовая академия, 1993, С.89 и др.]
3. Европейские конвенции "О защите прав человека и основных свобод" 1950 г.; "По предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания" 1989 г. [Российская газета, 1995, 5 апреля.]
4. Женевские конвенции о защите жертв войны 1949 года и Дополнительные протоколы к ним. Особенной военно-правовой направленностью отличается 3-я конвенция "Об обращении с военнопленными."[Объявлены Приказом МО СССР N 75-1990 г.- М.:МО,1990,317 с.]
5. Конвенция Международной организации труда N 29 о принудительном и обязательном труде 1930 года, к которой СССР присоединился в 1956 году и Конвенция N 105 об упразднении принудительного труда 1957 года. [Международные нормы и правоприменительная практика в области прав и свобод человека.- М: Российская правовая академия, 1993, С.108-109.]
6. Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. [ Сотрудничество государств в борьбе с международными уголовными преступлениями.- М.: Юрист, 1993, С.8.]
7. Конвенции " О пресечении преступлений апартеида и наказании за него" 1973 г.; "О запрещении военного или любого другого враждебного использования средств воздействия на окружающую среду" 1977 г. и др. [Там же.]
8. Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ. Подписан 29 июня 1990 г.// OSCE, Office for Democratic Institutions and Human Rights, Warsaw, Poland, с.29-44.
Все указанные и иные смежные конвенции были ратифицированы Советским Союзом и, следовательно, Россия, как правопреемница СССР, является их участницей.
Приведенная иерархия трех уровней источников международного права позволяет утверждать, что перспективную основу для совершенствования отечественного пенитенциарного законодательства составляют все уровни.
Однако наиболее важное значение и роль нормативной базы для законотворчества, инкорпорации и правоприменительной деятельности имеют международные акты третьего, последнего уровня. Структурно-логически соотношение названных видов источников может быть представлено в виде категорий "общее", "особенное", "единичное".
На современном этапе достаточно быстрой интеграции России в международно-правовую среду (о чем свидетельствует также ее принятие в Совет Европы, в Интерпол с вытекающими из этого юридическими последствиями и обязанностями) дело состоит не столько в присоединении нашей страны к новым договорам, в которых она еще не участвует, сколько в точном исполнении на законодательном и правоприменительном уровнях уже принятых обязательств.
Приведение национального законодательства в соответствие с международными стандартами осложняется целым рядом различных причин, в силу которых примат договоров все еще во многом существует на уровне деклараций.
Во-первых, непосредственное применение практическими органами норм международных договоров реально представляет известную сложность, а конкретный механизм такой деятельности представить достаточно трудно. Она предполагает высочайший профессиональный уровень правоприменителя, которым отечественные правоохранительные органы пока не обладают. Более предпочтительным представляется традиционный путь трансформации ( рецепции ) международно-правовых норм в отечественное право, а затем их последующие реализация и обеспечение внутригосударственными юридическими средствами.
Во-вторых, ряд международных актов просто не может быть "самоисполнимым" и поэтому требует обязательного закрепления в отечественном праве. Это тем более и единственно верно применительно к отраслям законодательства в области борьбы с преступность, используемым уголовной юстицией, о чем имеются специальные указания на уровне принципов как в Конституции, так и в соответствующих отраслевых кодифицированных актах (УК, УПК, УИК РФ). В этом отчасти состоит одно из проявлений российского суверенитета, равно как и суверенитета других независимых государств. Выделение же в международном праве международного уголовного права, по мнению многих авторов, в ближайшее время не реально в силу множества причин. [См.: Блищенко И.П., Фисенко И.В. Международный уголовный суд.- М.: Ин-т международного права, МВШМ, 1994, С.224 и др.]
В-третьих, в России отсутствуют политико-правовые традиции, в том числе прецеденты, реальные экономические и юридические условия и возможности непосредственного применения международных норм.
В силу приведенных аргументов в Российской Федерации в целом и в ее Вооруженных Силах, в особенности, вряд-ли может быть в ближайшее время практически реализована декларируемая статьей 46 Конституции возможность обращения граждан за защитой своих прав в международные органы непосредственно.
Однако сказанное не отменяет все же самой сути исследуемого принципа.
Следует предположить, что несмотря на отмеченные сложности, в России параллельно будут протекать как процесс приближения национального уголовного и пенитенциарного законодательства к международным стандартам, так и более широкое вовлечение этих стандартов и всей международно-правовой базы в правоприменительную практику уголовной юстиции, использующей и подзаконные акты в области регламентации процесса исполнения наказаний.