нам так мало известно. Пока у нас нет ничего, кроме подозрений.
- Сочувствую от всей души, - повторил Пуаро. Если он воображал, что
его сочувствие произведет какое-то впечатление на посетителей, то он
ошибался. Они нуждались не в сочувствии, а в практической помощи. Мистер
Джссмонд снова заговорил о прелестях английского Рождества.
- Старое английское Рождество вырождается, знаете ли, - сказал он. -
В наши дни многие проводят его в ресторанах. Где то время, когда вся
семья собиралась вокруг праздничного стола, а дети вывешивали свои чулки
для подарков? Где старое английское Рождество с елкой, индейкой и
пудингом, с хлопушками и снеговиком за окном?..
Тут Пуаро прервал мистера Джесмонда, так как любил точность:
- Чтобы слепить снеговика - необходим снег, - заметил он
назидательно. - А снег не выпадает по заказу, даже ради английского
Рождества.
- Я только сегодня разговаривал с одним приятелем-метеорологом, -
сказал мистер Джесмонд, - и он сообщил мне, что на Рождество ожидается
снег. Ему не следовало этого говорить. Еще более сильная дрожь пробежала
по телу Пуаро.
- Снег в деревне! - воскликнул он. - Что может быть ужаснее! Большой,
промозглый каменный дом.
- Вот уж нет, - поправил его мистер Джесмонд. - Многое изменилось за
последние десять лет. Там теперь центральное отопление.
- В Кинге Лейси центральное отопление? - спросил Пуаро. Он, казалось,
в первый раз заколебался.
Мистер Джесмонд не упустил представившейся возможности.
- Именно так, - сказал он, - радиаторы в каждой спальне, в ванных
комнатах горячая вода. Поверьте, дорогой мсье Пуаро, и в зимнее время
Кинге Лейси на редкость комфортабельный дом. Не исключено, что вам там
покажется даже слишком жарко.
- Ну, это маловероятно, - возразил Пуаро. Мистер Джесмонд умело
перевел разговор.
- Ведь вы понимаете, какая перед нами сложная дилемма? - спросил он
доверительным тоном.
Эркюль Пуаро кивнул. Вопрос был, действительно, не из легких.
Сидевший перед ним юноша, единственный сын правителя богатой восточной
страны, в будущем сам должен был стать монархом. Он прибыл в Лондон
несколько недель назад. В его стране в последнее время было беспокойно.
Общественное мнение, лояльное по отношению к отцу, который неизменно
придерживался традиционного образа жизни, относилось с некоторым
недоверием к младшему поколению. Сын явно стремился копировать западные
нравы, и это вызывало осуждение.
Но недавно было объявлено о его помолвке с кузиной, девушкой,
принадлежащей к их роду. Образование она получила в Кембридже, но
остерегалась проявлять свою приверженность к западным тенденциям в
собственной стране. День свадьбы был назначен. Молодой принц совершил
поездку в Англию, захватив с собою некоторые фамильные драгоценности,
для которых он должен был caeacaou соответвующую современную оправу в
фирме Кортье. В числе украшений aue и всемирно известный рубин.
Искусные ювелиры вынули его из громоздкого старинного ожерелья и
оформили совершенно по-новому. Все шло хорошо, но вот случилось
непредвиденное. Никто не сомневался, что молодой человек, обладающий
большим состоянием и склонный к веселому времяпрепровождению, имеет
право на некоторые безумства самого приятного свойства. Это не вызвало
бы порицания. Юные принцы должны развлекаться - это общеизвестно. Наш
принц мог спокойно отправиться со своей дамой на Бонд Стрит и подарить
ей изумрудный браслет или бриллиантовую брошь в качестве награды за ее
благосклонность. Такой подарок нашли бы совершенно естественным и
отвечающим его положению, точно так же, как те кадиллаки, которыми его
отец неизменно одаривал танцовщиц, пользующихся его расположением в
данный момент.
Но принц совершил непростительную нескромность. Польщенный интересом
своей приятельницы, он показал ей знаменитый рубин в новой оправе и был
настолько неосторожен, что позволил ей надеть это украшение на один
вечер!
Развязка была быстрой и прискорбной. Во время ужина леди удалилась на
минуту, заявив, что ей необходимо напудриться. Время шло. Она не
возвращалась. Выяснилось, что она покинула ресторан через запасной
выход, после чего растворилась в пространстве. К несчастью, рубин в
новой оправе исчез вместе с ней.
Таковы были факты. Их невозможно было опубликовать, не вызвав в
высшей степени неприятных последствий. Пропавший рубин не был обычным
драгоценным камнем. Он наследственная собственность королевской семьи;
ему придается величайшее значение. К тому же обстоятельства его
исчезновения были таковы, что огласка могла вызвать серьезные
политические осложнения.
Мистер Джесмонд был не из тех, кто способен изложить факты простым
языком. Напротив, он облек их в сложную, многословную форму. Эркюль
Пуаро не знал точно, кто такой мистер Джесмонд. Ему уже приходилось
встречаться с подобными людьми. Этот джентльмен не уточнил, связан ли он
с министерством внутренних дел, иностранных дел или с одним из более
скромных учреждений. Он действовал в интересах Британского Содружества -
вот и все. Рубин должен быть возвращен.
И только Эркюль Пуаро, деликатно настаивал мистер Джесмонд, был
способен это сделать.
- Может быть, может быть, - допустил Пуаро, - но вы так мало мне
сообщили. Предположения, подозрения - этого недостаточно, чтобы начать
действовать.
- Ну что вы, мсье Пуаро, я убежден, что это не превышает ваших
возможностей.
- Мне не всегда сопутствовала удача.
Но скромность Эркюля Пуаро была напускной. Его тон ясно
свидетельствовал о том, что "взяться" за какое-нибудь дело и "добиться
успеха" были почти синонимами в его словаре.
- Его высочество еще очень молод, - сказал мистер Джесмонд. - Было бы
грустно, если бы простое юношеское легкомыслие омрачило всю его
последующую жизнь.
Пуаро доброжелательно взглянул на молодого человека, который казался
чрезвычайно расстроенным.
- Молодость - это время безумств, - сказал он ободряюще. - Для
обыкновенных молодых людей все значительно проще. Добрый папа оплачивает
счета; адвокат семьи помогает уладить все затруднения; сам молодой
человек извлекает полезный урок из своего опыта, и все кончается
благополучно. В вашем положении это действительно сложно. Приближающаяся
женитьба...
- В том-то и дело. Это именно так. - Молодой человек, наконец,
заговорил, и слова полились потоком:
- Видите ли, это очень, очень серьезная девушка. И к жизни она
относится тоже в высшей степени серьезно. В Кембридже она усвоила новые
идеи. В моей стране должно быть образование, школы и тому подобные вещи.
Все это во имя прогресса, во имя демократии. Люди больше не будут,
говорит она, жить, как во времена моего отца. Она знает, конечно, что в
Лондоне я буду развлекаться, но скандала быть не должно. Вот что
по-настоящему важно: чтобы не было скандала. Этот рубин - очень, очень
знаменитый камень. За ним тянется долгий след, многовековая история.
Кровопролития, убийства!..
- Убийства, - задумчиво произнес Пуаро. Он посмотрел на мистера
Джесмонда. - Надо надеяться, что до этого не дойдет.
Мистер Джесмонд издал странный звук, слегка напоминающий кудахтанье
курицы, которая собралась было снести яйцо, но потом раздумала.
- Нет, нет, что вы! - воскликнул он, поджимая губы. - Я уверен, что
ни о чем подобном не может быть и речи.
- И все же полной уверенности в данном случае быть не может, -
возразил Пуаро. - У кого бы ни находился рубин в настоящий момент, не
исключено, что на него найдутся и другие охотники и они ни перед чем не
остановятся, поверьте.
- Не думаю, однако, что нам следует заниматься подобными
предположениями. Это совершенно бесцельно, - сказал мистер Джесмонд еще
более сдержанно.
- А я, - сказал Эркюль Пуаро, и иностранный акцент в его речи стал
вдруг более заметен, - что касается меня, то я, по примеру политиков,
принимаю во внимание все возможности.
Мистер Джесмонд бросил на него нерешительный взгляд. Наконец, он
спросил:
- Так как же, мсье Пуаро, вы согласны? Поедете вы в Кинге Лейси?
- А как я объясню там свой приезд? - спросил в свою очередь Пуаро.
Мистер Джесмонд уверенно улыбнулся.
- Ну, это очень легко уладить, - заявил он. - Не сомневайтесь,
пожалуйста, - все будет выглядеть совершенно естественно. Я уверен, что
семья Лейси вам понравится. Это очаровательные люди.
- Простите, а вы не ввели меня в заблуждение относительно
центрального отопления?
- Нет, нет, как можно! - оскорбился мистер Джесмонд. - Вы найдете там
полнейший комфорт.
- Tout confort moderne, - перевел для себя Пуаро. - Eh biеп <Ну что
же.> , - сказал он, - я согласен.
***
Сидя у одного из высоких окон гостиной в Кинге Лейси, Эркюль Пуаро
беседовал с хозяйкой дома. В комнате было очень тепло. Миссис Лейси
занималась рукоделием. Не вязаньем кружев или вышиванием цветов по
шелку, но более прозаической работой: она подрубала кухонные полотенца.
Не отрываясь от шитья, она говорила мягким, рассудительным голосом,
который Пуаро назвал про себя "чарующим".
- Надеюсь, мсье Пуаро, вам понравится у нас. Мы проводим Рождество в
узком семейном кругу. Не будет никого, кроме моей внучки и внука с его
приятелем, а также моей внучатой племянницы Бриджит, кузины Дианы и
старинного нашего друга Дэвида Велвина. Настоящий семейный праздник. Но
Эдвипа Моркомб сказала, что это именно то, что вам хотелось бы видеть:
Рождество на старомодный лад. А ведь ничего более старомодного, чем
мы сами, не найти! Мой муж, надо вам сказать, живет полностью в прошлом.
Ему хочется, чтобы все здесь оставалось точно таким, как в то время,
когда двенадцатилетним мальчиком он приезжал сюда на каникулы. - Она