узнали.
- Он вас узнал, - прошептал я. - Не нужно было спускаться вниз.
- Мой дорогой Гастингс, этого момента я ждал целых три месяца.
- Чтобы испугать Номера Четвертого?
- Да, но непременно в тот момент, когда он должен либо немедленно
действовать, либо на время затаиться. Он выдал себя, но он этого еще не
знает, думает, что в теперешнем своем обличье он в безопасности. Как я
благодарен Флосси Монро за то, что она вспомнила об этой его привычке.
- И что же дальше? - спросил я.
- Дальше? - переспросил Пуаро. - Итак, он узнает, что человек, которого
он больше всего боялся, жив. И это в тот момент, когда Большая Четверка уже
начала действовать. Мадам Оливье и Эйб Райленд были здесь на ленче. Все
считают, что они уехали в Кортину <Кортина (Кортина д'Ампеццо) - город в
Италии в долине Доломитовых Альп, климатический курорт и центр летних и
зимних видов спорта.>, и только мы знаем, что они укрылись в своем убежище.
Как много нам известно? Я думаю. Номер Четыре задает себе именно этот
вопрос. Рисковать он не хочет, но ему нужно во что бы то ни стало
изолировать меня... Так позволим же ему попробовать это сделать. Я готов.
Когда он кончил свой монолог, мужчина, сидевший за соседним столиком,
встал и вышел.
- Он удалился, - спокойно заметил Пуаро, - чтобы отдать необходимые
распоряжения. Пойдемте на террасу, друг мой, и выпьем наш кофе там. Там
гораздо приятнее.
Я только схожу за пальто.
Немного встревоженный, я вышел на террасу. Мне не очень нравилась
чрезмерная уверенность Пуаро, однако, уговаривал я себя, мы будем начеку и с
нами ничего не случится.
Через пять минут Пуаро вернулся - уже в пальто и снова так замотанный
шарфом, что лица совсем не было видно - торчали только кончики ушей. Он сел
рядом и стал потягивать кофе.
- Только в Англии подают такой ужасный кофе, - заметил он. - На
континенте знают, как варить кофе, чтобы он не нарушал процесса пищеварения.
Едва он это изрек, как на террасе появился тот господин из-за соседнего
столика. Не колеблясь ни минуты, он взял стул и придвинулся к нашему
столику.
- Надеюсь, не помешаю вам, - обратился он к нам по-английски.
- Нисколько, мосье, - ответил Пуаро.
Я насторожился. Хотя вокруг нас ходили люди, на душе у меня было
неспокойно. Я чувствовал приближение опасности.
Между тем Номер Четвертый изображал из себя заядлого туриста и без умолку
говорил об экскурсиях, на которых он побывал, об автомобильных поездках, о
местных достопримечательностях...
Затем он вытащил из кармана трубку и закурил. Пуаро, в свою очередь,
достал свои тоненькие сигареты. Когда он поднес одну из них к губам,
незнакомец наклонился к нему с зажигалкой.
- Пожалуйста, прикуривайте, - сказал он. Когда он произнес эти слова, все
фонари на террасе погасли. Послышался звук бьющегося стекла, потом в нос
ударил какой-то едкий запах.., и я потерял сознание.
ПЕРСТ СВЯТОГО ПЕТРА
Агата КРИСТИ
ONLINE БИБЛИОТЕКА
http://www.bestlibrary.ru
- А теперь ваша очередь, тетя Джейн, - сказал Реймонд Уэст.
- Да-да, тетушка Джейн, мы ждем от вас захватывающего рассказа, - подала
голос Джойс Ламприер. Чего-нибудь эдакого, с изюминкой.
- Да вы надо мной смеетесь, мои дорогие. Думаете, если я всю свою жизнь
провела в захолустье, то со мной не могло произойти ничего интересного?
- Господь с вами, тетушка, я никогда не считал, что деревенская жизнь
течет так уж мирно и безмятежно, - с жаром возразил Реймонд Уэст. - Особенно
после всех тех ужасов, о которых вы нам рассказывали.
- Человеческая натура, мой дорогой, повсюду одинакова. Просто в деревне
все на виду.
- Вы необыкновенный человек, тетушка Джейн, - воскликнула Джойс. - Это
ничего, что я зову вас "тетушкой"? Сама не пойму, как оно так выходит.
- Ой ли? - старая дама на миг подняла глаза, и ее чуть насмешливый взгляд
заставил девушку залиться краской.
Реймонд Уэст беспокойно заерзал в кресле и смущенно закашлялся. Мисс
Марпл оглядела Реймонда и Джойс, улыбнулась и снова взялась за свое вязание.
- Да, я прожила ничем не примечательную жизнь, но тем не менее у меня
есть кое-какой опыт по части решения всяких житейских головоломок. Некоторые
из них были проще пареной репы и вряд ли заинтересуют вас: что-то вроде
того, "кто украл сетку с продуктами у миссис Джонс", или "почему миссис Симс
только однажды появилась на людях в своей шубке". Но эти маленькие задачки
на самом деле очень интересны, если занимаешься изучением человеческой
природы.
Единственное происшествие, которое могло бы вас заинтересовать, случилось
с моей бедной племянницей Мэйбл. С тех пор минуло уже десять с лишним лет и,
к счастью, все уже быльем поросло... - Мисс Марпл умолкла, потом
пробормотала себе под нос: - Так.., надо сосчитать петли в этом ряду.
Кажется, я ошиблась... Одна, две, три, четыре, пять, теперь три вместе с
накидом... Все правильно. Так, о чем это я говорила? Ах, да, о моей бедняжке
Мэйбл. Она была милая девушка, право же очень милая, только немного
глуповатая. А кроме того - сентиментальная и слишком уж несдержанная в
растроенных чувствах. В двадцать два года она вышла замуж за мистера
Денмена. Я очень надеялась, что это ее увлечение пройдет без серьезных
последствий: мистер Денмен был очень вспыльчивым человеком, а такой, как
Мэйбл, нужен муж добрый и снисходительный к ее недостаткам. К тому же, как я
узнала, в роду у Денменов были душевнобольные. Однако девушки во все времена
отличались упрямством. Словом, Мэйбл вышла за него. Мы почти не виделись
после ее замужества, ну разве, что она пару раз навещала меня. Правда, они
неоднократно звали меня в гости, но мне всегда бывает не по себе в чужом
доме, и я всякий раз под благовидным предлогом отклоняла приглашения.
Они прожили в браке десять лет, когда мистер Денмен вдруг скоропостижно
скончался. Детей у них не было, и все его деньги перешли к Мэйбл.
Разумеется, я написала ей и предложила приехать, если она хочет меня видеть,
но получила в ответ очень спокойное и рассудительное письмо. Я поняла, что
она не слишком убивается, и это было вполне естественно: насколько мне было
известно, последнее время они не очень-то ладили друг с другом.
Но не прошло и трех месяцев, как я получила от Мэйбл исполненное отчаяния
письмо с просьбой приехать. Она писала, что дела идут все хуже и хуже, что
она не выдерживает такой жизни. Я быстренько уладила свои дела и отправилась
к ней.
Я застала ее в очень плачевном состоянии - сплошной комок нервов, да и
только. Дом, в котором она жила, назывался "Миртл-Дени" и был просторным и
удобным. В доме жили кухарка и горничная, а также сиделка, которая ухаживала
за старым мистером Денменом, свекром Мэйбл. У него, как это говорится, не
все в порядке с головой. В общем человек он спокойный, прекрасно
воспитанный, но временами какой-то странный. Как я уже говорила, у них в
роду были душевнобольные.
Перемены, произошедшие в Мэйбл, потрясли меня до глубины души. Теперь ее
почти невозможно было вызвать на откровенность. Я не стала задавать ей
лобовых вопросов, а завела речь о ее друзьях, Галахерах. Она часто упоминала
о них в своих письмах ко мне. Мэйбл ответила, что теперь она почти не
видится с ними. Как, впрочем и с другими знакомыми. Я сказала ей на это, что
неразумно отгораживаться от всего света и порывать с друзьями. Вот тут-то
все и выплыло наружу. По словам Мэйбл, в этом не было ее вины. "Ни одна
живая душа здесь не желает знаться со мной, все шарахаются от меня, как от
прокаженной! Это ужасно! Это уже совершенно невыносимо. Я хочу продать дом и
уехать за границу, но почему, скажите на милость, я должна бежать из
собственного дома? А ведь ничего не поделаешь. Как же быть?" - Даже и
передать не могу, как я расстроилась, - сказала мисс Марпл, обращаясь к
своим слушателям.
"Моя дорогая Мэйбл, - заявила я ей, - удивляюсь я тебе. Ведь должна же
быть какая-то причина всему этому...".
Но Мэйбл всегда отличалась строптивым характером, поэтому оказалось очень
непросто добиться от нее правдивого ответа. Она твердила что-то о злобных
наговорах, о лодырях, ничем не занятых кроме сплетен и забивающих людям
голову своими бреднями.
"Все ясно, - сказала я. Очевидно по городку о тебе ходят сплетни. Но с
чем это связано? Выкладывай все как есть." "Это так жестоко и
несправедливо", - простонала Мэйбл.
"Конечно, жестоко, но ты не сообщила мне ничего такого, что стало бы для
меня откровением. А теперь, Мэйбл, скажи как на духу, что именно говорят о
тебе люди"?
И тут все вышло наружу. Оказалось, что Годфри умер в одночасье, и это
дало пищу разным домыслам и догадкам. Пошли разговоры о том, что Мэйбл
отравила своего мужа. Ничто так не ранит, как подобного рода пересуды, и
бороться с ними, оправдываться - чрезвычайно трудно. Когда люди болтают за
глаза, вы не можете ни отрицать, ни возмущаться, а сплетня разносится вдаль
и вширь, обрастая новыми подробностями, и никто и ничто не в силах положить
этому конец. Я была совершенно уверена только в одном: Мэйбл никак не
способна отравить кого бы то ни было. И я не понимала, с какой стати ее
жизнь должна быть испорчена только из-за того, что она совершила какую-то
глупость.
"Но ведь дыма без огня не бывает, - сказала я ей. - А теперь признайся,
Мэйбл, что могло дать пищу таким пересудам? Должно же что-то быть". И она
стала мямлить, что-де не знает никакой другой причины, кроме внезапной
смерти Годфри. За ужином он был как огурчик, а ночью ему вдруг стало плохо.
Послали за доктором, но бедняга умер через несколько минут после его
прихода. По мнению врача, смерть наступила в результате отравления грибами.
"Ну, - сказал я, - этого для сплетен недостаточно, должно быть что-то