Так где же выход? «Одни предлагают частично ограничить права и свободы граждан в соответствии с законами военного времени, другие оспаривают эти предложения, заявляя, что это подорвет суть либеральных ценностей. Третьи предлагают начать физическое уничтожение террористов, объявить им беспощадную войну. На примере Израиля можно увидеть тупиковость метода».
Только глубокое изучение причин появления терроризма, его социальных корней может стать гарантом всеобщей безопасности, – считает автор публикации. Его позицию разделяют многие здравомыслящие люди. Но, судя по всему, мы далеки от решения этих вопросов.
«Ложь возникает не только тогда, когда люди говорят неправду, но и когда слова сплетаются таким образом, что правда исчезает. Словесность вокруг проблем терроризма в большинстве своем неправдива, возникла она вовсе не для того, чтобы с терроризмом бороться. В этом мире всегда будут случаи вооруженной борьбы, справедливой и нет. Обзывая всех их терроризмом, ты теряешь способность понять, что происходит», – пишет профессор социологии Манчестерского университета Т.Шанин. Рассматривая терроризм как одну из форм ведения войны, ученый считает, что она должна быть выделена и проанализирована, чего как раз и не хватает нашей прессе. Он отрицает возможность учета опыта Израиля для России, хотя в какой-то степени он может быть поучителен для России и других стран своей отрицательной динамикой. «Если неустанно не работать над тем, чтобы перебороть националистические тенденции, у собственного народа происходит автоматическое раскручивание контрнационализма у этнических соседей» – это предупреждение социолога вполне оправдали российские реалии последних лет.
Тем не менее, российские СМИ, не думая о последствиях продолжают педалировать тему «исламской агрессивности», подчеркивая при каждой возможности непременные связи чеченских боевиков с международным терроризмом. Историю одной телемистификации проследила Елена Рыковцева, проанализировав какое развитие получила на федеральных каналах информация французских спецслужб о задержании четырех террористов – сторонников «Аль-Каиды» и сообщение британцев, арестовавших семерых террористов североафриканского происхождения. У тех и других, по сообщению спецслужб, были найдены колбы со смертельным ядом – рицином. При этом французы заявили, что задержанные алжирцы бывали на территории Чечни, британцы же не стали подтверждать прямую связь своих арестованных с кавказским регионом, так как у них не было точных данных о том, что «алжирцы как-то связаны с воинствующими исламистами, про которых известно, что они прошли через лагеря подготовки в Панкисском ущелье», – писала британская газета «The Financial Times». Что делают при этом «Вести недели» на канале «Россия»? Игнорируя первоисточник, ведущий сообщает противоположную информацию: «Влиятельная газета The Financial Times со ссылкой на офицеров разведки написала, что арестованные террористы проходили подготовку на Кавказе».
«Удачливо включив в маршруты задержанных Чечню и Панкисию, Москва с успехом примазалась к ядовитому производству. В дни «английских» арестов Сергей Ястржембский делает заявление, что в Чечне уничтожена группа боевиков, один из которых «имел при себе инструкции по изготовлению в домашних условиях отравляющих веществ, в том числе рицина». И минувшим воскресеньем государственный канал уверенно закручивает англо-российские события в один большой узел: «Лондонские сидельцы не просто обвиняются в приготовлении биологического яда. Они связаны с чеченскими террористами и обучение своему опасному ремеслу прошли на Кавказе. Эти данные одновременно подтверждают спецслужбы Англии и США». (Похоже, подтверждают лично корреспонденту программы «Вести недели». – Е.Р.)
Отравить лондонскую подземку – раз. Отравить все живое в Чечне – два. Тут к своему лондонскому коллеге с подачи ведущего – «Расследование дела о рицине привело в Панскисию и Чечню» – подключается российский корреспондент «Вестей» с обобщающее-устрашающим сюжетом. Сначала (года два назад) в Чечне был найдет тайник боевика Читигова с инструкциями по изготовлению отравляющих веществ (на экране крупно – листочки, где корявыми печатными буквами написано: ЯД и ХАРАКТЕРИСТИКА). Далее рассказывается, что в Гудермесе трое детей отравились яблоками, подобранными на улице. Плоды содержали яды – сулему и мышьяк. И вслед за этим оперативники в Курчулоевском районе обнаруживают тайник Аслана Масхадова, где же эти яды хранились расфасованными по пакетикам. (Вообще, любопытно: как они узнают, где чей тайник? Визитные карточки в них боевики оставляют, что ли?)
Смысловая связь, что детей отравил именно Масхадов, прослеживается. Кстати, у государственной же «Российской газеты», которая за два дня до этого сюжета напечатала похожий материал с хроникой «ядовитых» тайников, этот эпизод трактуется несколько по-другому: дети (не из Гудермеса, а из Гудермесского района) случайно обнаружили тайник бригадного генерала Вахида Мурдашева, где наряду с оружием и боеприпасами хранились упаковки отравленных сухофруктов. Дети, к несчастью, попробовали. Но поскольку Мурдашев служил в бандформировании Масхадова, считай, в отравителях – все одно Масхадов.
Понятна еще одна вещь. Если перед британским следствием стоит задача доказывать, что все, кого нынче задерживают на территории Англии подозрению в изготовлении яда рицин, принадлежат к международной террористической сети, то перед российскими идеологами – что все «международные террористы», задержанные там, связаны с «отечественными». Для укрепления доктрины, что в Чечне Москва ведет войну не с отдельно взятыми чеченскими боевиками, а с мировым терроризмом». (Е. Рыковцева: «Утка в ядовитых яблоках» // «Новая газета, № 5, 2003г.)
* * *
Не менее существенной для российских мусульман является проблема исламского религиозного образования и возможности публичной просветительской деятельности.
Здравомыслящие мусульманские лидеры считают, что бороться с ваххабизмом можно только развивая структуры исламского духовного образования внутри России с минимальным привлечением зарубежных миссионеров.
«Ректор Московского исламского университета имам-хатыб Марат Муртазин, говоря о духовном возрождении мусульман на территории бывшего СССР, отмечал проблему нехватки в начале 90-х годов имамов-проповедников, преподавателей, ученых-богословов, знатоков шариата и других исламских наук. По его словам, тогда думали, что из арабо-мусульманского мира к нам придут и чистые идеи, лишенные какой-либо политической подоплеки. «Процесс возрождения духовности через импорт религиозных идей оказался для нас очень болезненным», – признается он
Тем не менее, многие эксперты считают, что арабские сотни тысяч долларов, вкладываемые в верующих, дадут гораздо большую отдачу, чем американские миллионы, вложенные в армию. Ведь американское оружие будут держать в руках люди, в чьи головы вкладывались идеалы арабского мира.
Это прекрасно осознавал Тарик бен Ладен, брат Осамы, посещавший Россию в ранние 1990-е. После его визитов в Чечне, Ингушетии, Дагестане и других кавказских республиках, как грибы, начинали расти мечети, исламские школы и культурные центры. Их руководителями оказывались, как правило, проверенные кадры бен Ладена» (В. Волков «На паях с Америкой» // «Известия» – 5.12.2002 г.)
Проблема подготовки религиозных кадров одинаково актуальна как для российских мусульман, так и для мусульман, оставшихся после распада СССР за пределами культурного влияния России – прежде всего, это регион Центральной Азии. Эта проблема остра не только для Средней Азии, но и особенно важна для Северного Кавказа в связи с военным очагом на территории Чечни, через которую фундаменталистские идеи транслируются на весь регион. Подготовку российских имамов и преподавателей можно осуществлять через Казанский исламский университет и через Московские учебные центры.
В борьбе с религиозным экстремизмом заинтересовано, прежде всего, духовенство традиционного ислама. Мусульманские лидеры Ингушетии обратились к президенту республики М. Зязикову с просьбой «приложить все усилия по недопущению раскола в ингушском народе в связи с активизацией в последнее время в Ингушетии последователей ваххабизма». Аналогичное заявление своему правительству последовало со стороны муфтията республики Татарстан («НГ», 29.01.2003 г.).
Равиль Гайнутдин, председатель Совета муфтиев России, главной причиной появления радикальных исламистов в России и Центральной Азии называет «неграмотные неумелые действия зарубежных миссионеров, которые навредили возрождению ислама на территории бывшего СССР. Эти проповедники и миссионеры жили в монорелигиозной среде и проповедовали учение, которое не готовило исламскую молодежь бывшего СССР к жизни в полирелигиозном обществе. То, что происходит в Чечне, – это не только сепаратизм. Ваххабизм – это идеология, сторонники которой убеждены в победе. Свою идеологию надо гарантировать и нам, но средств на это не хватает» («Известия», 05.12.2002 г.). По словам Р. Гайнутдина, за 30 лет с 1960 г. в СССР было подготовлено только 9 имамов. Ситуация в этом смысле столь трагична, что позволяет сделать вывод: в XX веке государство разрушило систему религиозного образования.
«В настоящее время одним из наиболее актуальных и сложных вопросов является вопрос лицензирования и аккредитации религиозных учебных заведений. Министерство образования РФ выдает исламским учебным заведениям лицензию лишь на право ведения образовательной деятельности в сфере религиозного образования и не выдает лицензию о высшем профессиональном образовании по государственным стандартам. Министром образования РФ Филипповым В.М. не был подписан приказ № 3241 от 28.09.2001 о выдаче лицензии по направлению «Теология» Российскому исламскому университету, что лишает этот вуз возможности получения соответствующей государственной аккредитации.