Энциклопедия глубинной психологии (стр. 164 из 267)

Аргеландер ставит вопрос, какие содержания фантазии присущи инфантиль-но-нарциссической репрезентантации мира. Поскольку обычно они не осознаются, вывод о них делается из фантазий, сновидений и защитных процессов, как-то: состояний регрессии, реактивных образований, отрицания, отыгрывания и т.п., в особенности у людей с нарциссическими нарушениями.

471

Присоединяясь к Балинту (Balint 1960), Аргеландер считает, что типичные первично-нарциссические фантазии концентрируются вокруг космических тем и/или отношения к четырем элементам. «Великое стремление человечества исследовать землю и вселенную, плавать по морям и летать по воздуху обязано своей мотивацией... бессознательным первично-нарциссическим фантазиям» (там же, 362). В ситуации бессилия или паники люди развивают фантазии о полете, бегстве в космос, возможности передвигаться по воде. Аргеландер приводит примеры того, как подобные фантазии, даже с риском самоубийства, преобразуются в действие, и ссылается в этой связи на описанные Балинтом (Balint 1959) «филобатические» явления⁷.

Удовольствие от полета, от быстрой еды на автомобиле или плавания по морю связано не с сексуальным удовольствием, а с хорошим настроением, которое часто сопровождается иллюзорным представлением о безопасности. Как известно, многие моряки не умеют плавать, а завзятые автомобилисты часто пренебрегают мерами безопасности.

Нарциссическим фантазиям, стало быть, присуща тенденция растворять Я через его разрастание, устремляться в космические просторы и таким образом устанавливать непосредственную связь с элементами. В конечном счете речь идет о фантазии слияния с первичными объектами⁸.

Ярким примером нарциссического отношения к объекту является романтическое мировоззрение. С психологической точки зрения страстный поиск глубинного смысла мира, неутолимая тоска по бесконечности, несомненно, питаются отчаянным поиском утраченной гармонии. «Стремление к единству составляло душу романтики» (Huch 1908, т. 1, 44; ср. также: Leibbrand 1956).

В желании вновь слить воедино «предчувствие и настоящее» (название романа Эйхендорффа) стираются границы фантазии и реальности, субъекта и мира, Я и объекта ради пьянящего погрркения в грандиозное переживание. Объектом романтического стремления становится все таинственное, неопределенное, то есть диффузное и безграничное, если говорить в терминах Балинта и Аргеландера: ночь, огонь, море, средневековье, Индия, звездное небо, лес, озеро, ручей, родник, сон и т.п. Вместе с тем, однако, становится очевидной хрупкость и опасность романтического переживания, поскольку рядом с гармонией внезапно возникает хаос, рядом с логичностью парадоксальность, рядом с красотой проклятие, рядом с набожностью святотатство, рядом с единством фрагментарность, рядом с идеальным демоническое.

Уподобление реальности

Если у ребенка есть возможность по мере надобности идеализировать себя и близких людей и если это развитие не будет грубо нарушено, он постепенно и органично «благодаря развитию Я и влечений, благодаря созреванию, смене катек-сиса, жизненному опыту, идентификации и объектным отношениям» (Eisnitz 1970) сможет приблизиться к реальности. С ростом способностей Я, особенно способности мысленного предвидения, ребенок приобретает возможность реалистично оценивать себя и судить о других людях, учитывая как их недостатки, так и достоинства. Собственные ошибки и слабости, равно как и разочарования в ком-либо из близких, интегрируются в таком случае без серьезного потрясения.

Зрелое отношение к объекту означает в конечном итоге принимать партнера таким, каков он есть, а себя самого — как равноценную личность. Возникают репрезентанты реального Я и реальных объектов. Благодаря формированию такого реалистического самосознания достигается освобождение от родителей и заменяющих их фигур как нарциссических объектов.

Драматиз стать против

фольклор кольного теа ситуацией. С или крокоду

Человек Общим да; свыкается < ее в резулы собой четв< Кажды себе смута уверенное полном пс вая поло>к эту психи¹ бой дина восприни в стабили Такж отчасти ^ от опред их отвер представ авторите идеальш Неде рощени1 дит абес уже по,д объекте пекты i

НИИ ИД

Шумах постро( личное реальм пока п жить, так сю ти. Мс нений

472

Драматизм этого процесса отражен в мифе о Прометее. Прометей смог восстать против богов, потому что ощутил себя им равным.

фольклорным эквивалентом Прометея, по-видимому, является Каспар из кукольного театра. Этот карапуз с поразительной ловкостью справляется с любой ситуацией. Он противостоит любому чудищу, будь то ведьма или сам дьявол, волк или крокодил, равен королю и даже в чем-то его превосходит.

Интернализация

Человек в известной мере может и не отказываться от иллюзии совершенства. Общим для всех людей психическим механизмом является то, что человек не свыкается сразу же с утратой удовольствия, но, по крайней мере отчасти, смягчает ее в результате интернализации. Интернализация идеальных аспектов представляет собой четвертую возможность компенсировать угрозу нарциссизму.

Каждый человек наряду с реальным образом собственной персоны хранит в себе смутный, вряд ли сознаваемый идеальный образ себя, который придает ему уверенность, что, несмотря на все ошибки и недостатки, в своей сущности он «в полном порядке». Сандлер, Холдер и Меерс (Sandler, Holder, Meers 1963), развивая положения Якобсона (Jacobson 1954) и А. Райха (А. Reich 1960), называют эту психическую репрезентацию себя идеальной личностью. Она представляет собой динамически изменяющийся идеальный образ себя, который в принципе воспринимается как реальный, и служит своего рода буфером, играя важную роль в стабилизации чувства собственной ценности⁹.

Также и иллюзии по поводу идеализированных объектов и их свойств лишь отчасти устраняются восприятием реальности. Очевидно, Я не может отказаться от определенных аспектов идеализированных объектов. Если внешняя реальность их отвергает, они на долгое время интернализируются. Так, например, Сверх-Я представляет собой интернализацию всеведущего, непогрешимого и всемогущего авторитета родителей, Я-идеал, напротив, — интернализацию соответствующих идеальных ценностей и иллюзии совершенства ¹⁰.

Недостатком любого схематического изложения является необходимость упрощений. Развитие подструктур нарциссической системы, разумеется, не происходит абсолютно раздельно по репрезентантам себя и репрезентантам объектов. Как уже подчеркивалось раньше, между идеализацией себя и идеализацией первичных объектов существует тесная взаимосвязь. Соответственно, идеализированные аспекты первичных объектов вследствие интернализации задействованы в построении идеальной личности (этот аспект особо подчеркивают Лох [Loch 1967] и Шумахер [Schumacher 1970]), точно так же как величественное Я участвует в построении Я-идеала и системы Сверх-Я. «Базальное доверие к себе» идеальной личности поддерживает и обеспечивает затем через систему Я-идеала/Сверх-Я и реальные объекты внешнего мира постоянный нарциссический приток, до тех пор пока последние проявляют расположение и дружелюбие. Далее, можно предположить, что благодаря преходящим «регрессиям, служащим Я», может произойти, так сказать, очередное наполнение нарциссических резервуаров идеальной личности. Можно предполагать наличие и других взаимосвязей или динамических изме-

нении

473

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ НАРЦИССИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ РЕГУЛЯЦИИ

Все, о чем говорилось выше, позволяет построить модель здоровой нарцисси-ческой системы, учитывающую ее генетические и структурные аспекты.

Схема развития нарциссической системы (по Кохуту [Kohut 1966] )

С учетом описанных выше взаимодействий и динамических изменений внутри системы можно построить модель функционирования системы регуляции. В центре этой системы находится реальная личность, которая является носителем чувства собственной ценности. Однако она получает поддержку от идеальной личности, которую следует рассматривать в тесном функциональном единстве с реальной личностью.

Даже если реальная личность выглядит «плохо» с точки зрения внешнего мира или системы Я-идеал/Сверх-Я, чувству собственной ценности серьезная опасность не угрожает. Идеальная личность словно возражает критикам реальной личности, что ее «плохость» — всего лишь преходящее исключительное явление.

Таким образом, функциональное взаимодействие реальной и идеальной личности находится в средоточии трех возможных влияний:

1) негативных или позитивных аффективных катексисов,

2) критики или похвалы реальных объектов и

3) критики или похвалы системы Я-идеал/Сверх-Я.

Задача Я состоит в том, чтобы содействовать и компенсировать, то есть заботиться о сохранения здорового чувства собственной ценности.

Если понаблюдать за тем, как конкретно функционирует нарциссическая система, можно сделать ряд важных открытий, противоречащих идеальному теоретическому построению.

Нарциссическая система весьма подвержена регрессии, то есть наше обращение с самими собой и нашими объектами часто не соответствует модели зрелой стадии, и с легкостью берут верх более ранние с онтогенетической точки зрения механизмы, как, например:

1) ослабление контроля за реальностью по отношению к себе и объектам,

2) появление инфантильно преувеличенных Я-идеалов, которые переносятся и на объекты,

3) частичная реэкстернализация карающих и поощряющих аспектов Сверх-Я, которые тем самым приобретают псевдоличностный характер,

4) фантазии о величии собственной персоны и идеализация объектов,

5) отказ от идентичности в пользу процессов идентификации.

474

Подобные регрессии, если они нестойкие и легкообратимые, можно наблюдать практически у каждого человека. Они не только не являются патологическими, они просто необходимы для нормального состояния Я, как было показано на примере нарциссических объектных отношений. Совсем иначе следует расценивать эти регрессивные процессы у тех людей, нарциссическая система регуляции которых развивалась с нарушениями.